Охотники за удачей

17

Невада откинулся в кресле и обвел взглядом просторный кабинет, в котором повисла напряженная тишина. Дэн Пирс непроницаемо улыбался.

— На этот раз речь не о деньгах, Берни, — сказал он. — Просто настало время сделать фильм о настоящем Западе, забыв о той чуши, которую мы делали уже столько лет.

Норман опустил взгляд на синюю папку со сценарием.

— Дело вовсе не в сценарии, он великолепен. — Он повернулся к Ван Эльстеру за поддержкой. — Он великолепен, правда?

Высокий лысый режиссер кивнул:

— Да, сценарий просто отличный.

— Тогда в чем дело?

Норман покачал головой.

— Момент неподходящий. Уорнер вот-вот выпустит картину со звуком. «Огни Нью-Йорка». Некоторые считают, что с ее выходом придет конец «Великому Немому».

Дэн Пирс рассмеялся.

— Чепуха! Кино есть кино. Кто хочет услышать, как говорят актеры, пусть идет в театр.

Норман повернулся к Неваде и проговорил отеческим тоном:

— Послушай, Невада, разве мы когда-нибудь тебя подводили? Если дело в деньгах, то просто назови сумму.

— Нет, дело не в деньгах, — улыбнулся Невада. — И ты это знаешь, Берни. Десять тысяч в неделю хватит любому, пусть даже налог и вырос до семи процентов. Дело в сценарии. Это первая правдивая история, которая мне здесь попалась.

Норман взял сигару. Невада откинулся в кресле. Он вспомнил, как впервые услышал об этом сценарии. Это было в прошлом году, когда он снимался в «Перестрелке на закате».

К нему подошел один из молодых сценаристов, бледный очкарик.

— Мистер Смит, — робко проговорил он, — не уделите ли вы мне пару минут?

Невада отвернулся от гримера и неуверенно отозвался:

— Ну конечно…

— Марк Вейс, — представился сценарист, ободренный улыбкой Невады, и быстро продолжил: — Мне бы хотелось, чтобы вы прочли этот сценарий. Я работал над ним два года. Это об одном из последних ковбоев-гангстеров Юго-Запада. По-моему, он не похож на все, что снимали до сих пор.

Это был один из недостатков звездного статуса. Все пытались подсунуть ему свои гениальные сценарии.

— Как он называется?

На обложке папки было написано: «Ренегат». Рукопись оказалась увесистой — раза в три больше обычных сценариев.

— Длинный, однако, — заметил он.

Вейс кивнул.

— Да, он длинный, сократить его, по-моему, нельзя. Все здесь правда. Я два года изучал старые газеты по всему Юго-Западу.

Невада опять повернулся к гримеру и бросил через плечо:

— Ну и что же с ним сталось?

— Никто не знает. Однажды он просто исчез, и больше о нем никто никогда не слышал. За ним шла погоня. Ее участники думают, что он погиб где-то в горах.

— Новый сюжет всегда кстати. Зрителям начали надоедать одни и те же герои. Как вы назвали этого парня?

— Сэнд. Макс Сэнд.

Рукопись выскользнула из рук Невады. Кровь отхлынула у него от лица.

— Что вы сказали? — глухо переспросил он.

Вейс удивленно посмотрел на него.

— Макс Сэнд. Имя можно изменить, но его действительно так звали.

Тряхнув головой, Невада посмотрел на рукопись, лежащую на полу. Вейс поспешно нагнулся за ней. Невада взял себя в руки, принял у Вейса сценарий и выдавил улыбку.

Вейс облегченно перевел дух.

— Спасибо, мистер Смит, — благодарно произнес он. — Я очень ценю ваше внимание. Еще раз спасибо.

Неделю Невада не отваживался взяться за сценарий. Почему-то ему казалось, что прочесть его — значит себя выдать. А потом вечером он вышел в библиотеку, где его дожидался Ван Эльстер, и обнаружил, что тот погружен в чтение того сценария.

— Давно он у тебя лежит? — спросил режиссер.

— С неделю, — пожал плечами Невада. — Ну, знаешь, как это бывает. Сценаристы вечно подсовывают свои рукописи. Что-нибудь стоящее?

Ван Эльстер задумчиво положил рукопись на стол.

— Более чем стоящее. Это великолепный сценарий! Я хочу поставить эту картину, если ты возьмешься за главную роль.

Поздно ночью, уже в процессе чтения, Невада понял, что имел в виду режиссер. Вейс придал глубину и целеустремленность своему герою-одиночке, который вынес философию, рожденную страданием и печалью. В его преступлениях не было блеска — только отчаянная борьба за выживание.

Невада понял, что сценарий слишком хорош, чтобы остаться без внимания. Из чистого самосохранения ему следует снять фильм самому. Если он попадет в чужие руки, нельзя будет предсказать, насколько глубоко они станут копать жизнь Макса Сэнда.

На следующее утро он купил у Вейса сценарий за тысячу долларов.

* * *

Голос Берни вернул его к реальности.

— Давай отложим его на год, — предложил он. — К этому времени мы уже определимся.

Дэн Пирс взглянул на Неваду, который прекрасно знал этот его взгляд. Он говорил, что Пирс не хочет дальше настаивать.

— Чаплин и Пикфорд правильно сделали, организовав «Юнайтед Артистс», — сказал Невада. — Пожалуй, только актер может ставить такие фильмы, какие захочет.

Выражение глаз Нормана изменилось.

— И с тех пор у них не было ни одного удачного года, — напомнил он. — Они несли убытки.

— Может быть, — согласился Невада. — Только время покажет, кто прав. Их компания еще очень молода.

— О’кей, — уступил Норман. — Давай договоримся так: я вкладываю в твою картину полмиллиона, а ты обещаешь оплатить все затраты сверх этой суммы.

— Но ведь это еще полтора миллиона! — возмутился Пирс. — Где Невада возьмет такие деньги?

— Там же, где и все, — улыбнулся Норман. — В банке. Я берусь организовать ему этот кредит. Эта картина будет принадлежать тебе на все 100 процентов. Мы с нее получим только обычный процент с проката и те деньги, которые в нее вложим. Лучших условий тебе и в «Юнайтед Артистс» не предложат. Это показывает, как мы хотим с тобой сотрудничать, Невада. Согласен?

Невада не питал иллюзий. Если картина провалится, на банковских обязательствах будет стоять его имя, а не Нормана. Он потеряет все, что имеет, и даже больше. Он еще раз посмотрел на голубую папку. Его решимость усилилась.

Как-то отец Джонаса сказал, что от победы или поражения мало радости, если на кону стоят чужие деньги, и что, играя по маленькой, много не выиграешь. Этот фильм будет иметь успех. Невада это чувствовал.

— О’кей, Берни. По рукам!

Когда они вышли из офиса Нормана, Невада взглянул на своего агента. Тот был мрачен.