Охватить Все. Книга 1
Шрифт:
– Ты, как ураган, ещё вечером бы не поверила, если бы кто-нибудь сказал…
– Считай, что у тебя медовый месяц… - подумал чуть, - и у меня… Ты помнишь свой медовый месяц?..
– Не-ет, - тень на глаза упала…
Он опять нежно поцеловал её горячими губами. Казалось, что он даже не касается, но поцелуй его воспламеняет сердце.
– Вот и приехали.
Мария встрепенулась, посмотрела в ночь на улицу…
– Действительно, приехали, - удивилась, что так быстро. В дали огни сверкали, будто подмигивали и улыбались. Это огни их маленькой деревни.
Поезд к станции подъехал и остановился. Елисей посмотрел на часы,
– Я скоро… - спрыгнул на землю Елисей и к станции пошёл, надо узнать, если нет работы, можно будет закругляться. Он шёл и знал, что нет работы и он свободен, он знал, что природа уже включилась в прекрасную игру.
Шёл и думал, что произошло. Он понимал, что этим не закончится, у него никогда не получалось, чем дальше шёл в разнос, тем сильнее его энергия начнёт захватывать другие персонажи. Жизнь любит создавать театр. Правда, для этого ей нужен режиссёр. Для спектакля любого человека при его желании, у природы декорации всегда готовы, более того, ещё десятки альтернативных версий и запасных актёров, чтобы спектакль закончить и чтоб наверняка.
Нечто под названьем – совесть, сначала начинала всячески мешать, типа:
«Начнёшь, не остановишься, погибнешь».
«И что?.. один раз умираем».
«Себя не жалко, пожалей тех, кого в спектакль свой вовлекаешь»…
«Я не тащу их силой, а Мария?.. хуже то ведь ей не будет, познает то, что единицам суждено».
«И что»?
«Не знаю, но знаю, что прекрасное, красивое»…
«Всё равно забудет, падать больно будет».
«Больно!.. но тем ярче вспыхнет в памяти мгновенье жизни сладкой, что устремит в критический момент и силы даст с природой слиться».
«На всё-то у тебя ответ готов, блудливый ты, как»…
«Сама природа, которая желанием и чувствами сердце наполняет».
Чувствовал Елисей, как природа собою наполняет до предела. Понял, что она всюду проникает, в Марию и другие персонажи, что скоро обретут реальность в их спектакле. Она во всех играть начнёт, наслаждаясь творческим экстазом сотен чувств, оттенков, переживания и состояний.
– ----------------------
Мария сидела тихо-тихо, боялась шевелиться даже. Был рядом Елисей, и всё как-то просто было, одна осталась, сердце застучало. Вот сейчас придёт, в глаза посмотрит и со стыда она умрёт… Она не чувствовала тела, будто между небом и землёй витала. Сейчас, когда рядом не было его, она не понимала, как он увлёк её куда-то так быстро, что не опомниться, не возразить она не может, просто за ним не успевает. Как ей казалось, время «оплаты» наступает, представила, как на полу они лежат и голые совсем… стало противно даже, но делать что, не знала. Она готова потерпеть, пусть наслаждается, лишь бы помог, всё-таки зажёг её желанием.
Раздался стук дверей… Это он!.. Мария вздрогнула и сделала вид, будто в окно глядит, наблюдает, как на улице вспышки зарниц играют. Тихо подошёл к ней Елисей, наклонился:
– Зарницы!.. вспыхнут, всё кругом, как днём, зато угаснут, совсем ничего не видно.
Мария промолчала, затаив дыхание, понимала, что он ждёт, когда она начнёт раздеваться перед ним. Он руки положил на плечи…
– Раздеваться?.. – начала вставать, краснея, - помоги снять платье… - она боялась ему смотреть в глаза.
– Нет, не надо раздеваться, - он повернул её к себе, привлёк, поцеловал.
–
Я не знаю, Елисей, как надо вести себя в подобном случае…– И не надо знать, пусть всё, что есть, будет всегда, как первый раз!.. – посмотрел при вспышке света, какую-то подстилку на полу увидел, - а это зачем?
Она недоуменно посмотрела на него:
– Ты хочешь на полу?.. – она растерянно смотрела на него.
– Я ничего, Мария, не хочу, но то, что ты подумала-а…пошло как-то, как малолетки.
– Как это?.. ты же сам хотел?..
Вот этого она не ожидала, даже в стопор вошла, он брезгует или смеётся… вдруг осенило: просто издевается над ней. Вот сейчас-то ей стало на самом деле стыдно, и не понимала почему. Он будто в грехе великом обличил её, сердце разрывалось, расплакаться готова, но… он, будто не заметил её взрывного настроения, просто взял за руку и повёл к выходу из вагона. Спрыгнул первый, руку ей подал…
– Куда пойдём?..
– Не знаю, - она ничего не понимала.
– Пошли куда-нибудь, просто в поле.
– Пошли.
Вспышки зарниц на мгновенье освещали всё пространство, но между вспышками, казалось, ещё темнее становилось. При вспышке определяли направление, и потому шли почти уверенно по полю. При очередной вспышке увидели холмик небольшой, вокруг небольшой подрост…
– Вот здесь и посидим.
– Не сыро?..
– Ты сахарная?..
– Нет… - она его не понимала.
– И я не растворяюсь, - при вспышке увидела его горящие глаза.
– И что здесь будем делать?.. просто сидеть?..
– От тебя зависит.
– Что?..
Елисей присел, потом лёг на спину:
– Ты же ласкать меня хотела, заждался я.
Мария поняла, ведь как всё просто, он от стыда её увёл и подарил себя… хочется, действительно, ласкать его, любить и целовать, и нет скованности, нет стыда, и нет сомнения, всё естественно и просто.
– Мария!.. – сказал тихо, - я не хочу тебя насиловать, да и не буду, но если ты считаешь платой то, что происходит, то этого не надо, я и так помогу тебе, просто посидим и помолчим, зарницами подышим. Если не как плата, то возьми и наслаждайся, пусть будет хорошо тебе и мне. Если тебе нехорошо, то и мне не может радость принести.
Мария села рядом, задумалась о чём-то, из глаз катились слёзы…
– Ты хитрый, Елисей.
– Вот, теперь стала собою, совсем домашняя, родная, - приподнялся и через мгновение был сверху, навалился грудью, хоть и не сильно. При вспышках света смотрел ей прямо в глаза, в которых отражалась благодарность, радость, очарование и простота. Она в его глазах желанье.
– Ты же говорил, чтоб я тебя ласкала.
– Говорил, а ты готова?.. я сначала научить хочу.
– Не надо, я сама, только ты не смейся.
– Не буду, он упал опять на спину.
Мария сначала рядом села, но неудобно было, села сверху и начала расстёгивать пуговицы у рубашки, нежно прикасаясь к телу. Там где оголится грудь, губами прикоснётся и так всё ниже опускалась…
– Ты не смеёшься?..
– Нет, я наслаждаюсь.
– Чем?.. Скажешь, когда остановиться.
Он промолчал, Мария уже расстёгивала пуговицы брюк… Остановилась вдруг, встала, сняла платье, повернулась, села на живот ему:
– Расстегни.
Он расстегнул, - при вспышке света увидел два соска. При очередной вспышке, Мария стояла уже голая совсем. Наклонилась, брюки у него сняла, рубашку… села на него и стала целовать.