Охватить Все. Книга 1

Засмеялась девочка, как колокольчик. К ним женщина подошла, по-видимому, жена его:

– Всё, пошли, хватит шептаться – и они ушли, а Василиса всё стояла, пытаясь что-то вспомнить…

Прошлое не отпускало?.. или будущее наступало?.. не понятно. Что-то происходит, а что, не понимала, да и не хотела понимать, пусть будет.

Прошлое уходило безвозвратно и это радовало, хоть и будущее пока ещё было беспросветно. Оно будто пряталось где-то глубоко в душе и если выходило, то терялось быстро в жизни, следа не оставляя. Шёл процесс освобождения от чего-то, и в такие моменты жизни мгновения надежды появлялись иногда. Душа снимала ветхие одежды и готовила наряды!.. для чего и для кого?..

Глава десятая

Быстро летит время, и жизнь человека в структуре общей жизни всего лишь жизнь мотылька, мгновение одно, или жизнь какой-либо другой букашки, а то и шелест листьев еле заметный или незаметный вовсе, даже для человека самого. В жизни всегда есть некие мгновения, которые разделяют всё на до и после. И у Елисея разделение произошло на до и после, и сколько продлится этот период после он и сам не знал, может быть всю оставшуюся жизнь… Так хотелось думать. Где-то глубоко в душе он сопротивлялся тайно этому новому образу жизни, что наступал, но будто засыпал всё больше. Шальная молодость в лету уходила.

На юге долго он не задержался, не понимал тот образ жизни. Там, где жил, а прожил всего полгода, а то и меньше, для него было что-то не усвояемо сознанием. Он разума не видел в людях, сплошной калейдоскоп хаоса рутинной жизни, индивидуальность не просматривалась вовсе, хоть и по отдельности все были обычными людьми. День начинался беганьем бессвязным по двору общего барака и дикие отрыжки. При этом окружающие весело смеялись и радовались этим диким извержениям. Что это?.. – думал Елисей, - детская наивность?.. Если бы!.. он любил непосредственность и чистоту, но здесь образ безмыслия нельзя даже наивностью назвать.

Всё было похоже, скорее, на кучу животных, что в одном месте собрались, которые, если кусали, например, то не кого-то, а чтобы просто укусить, и неважно кого, сам факт действия. Частенько случались и драки, и так же не кто-то с кем-то бьётся, а каждый со всеми, или все со всеми. Били тех, кто попал под руку или палку, били беспощадно, а если точно, абсолютно не задумываясь о последствиях. После драке так же собирались, перевязывали пострадавших, обсуждали, и опять всем было весело, смешно и грустно.

Елисей сразу дистанцию установил, и его побаивались, хоть и не ввязывался в драку. Теперь он точно знал жизнь солнечного юга… Конечно, он пытался с Марией устроить островок нормальной жизни, но это становилось всё сложнее, а если ещё учесть доступность домашнего вина, то даже невозможно. Понял Елисей, что если здесь останется, то превратится в такое же полуживотное, и потому просто собрался и решил домой уехать. Много было причин ещё, но сейчас, по прошествии шести лет, вспоминать детали не хотелось, да и вспоминать вообще.

Он и Марию поставил перед фактом, думал, что ещё не поздно сохранить то, что имел чуть раньше, просто заявил, что уезжает.

– А я?.. – она спросила.

– Ты как хочешь. – И!..

– У нас будет ребёнок, два месяца уже.

Помнит Елисей, как застучало сердце, ведь он так этого желает, привлёк её к себе, поцеловал:

– Прекрасно!.. тем более есть повод отсюда убираться. Не хочу, чтобы мои дети здесь росли.

Мария так же за время жизни в Казахстане и на Урале отвыкла и потому согласилась без сопротивления. Она верила ему, понимала, что раз помог однажды, всё в жизни изменил, не обманул, значит, не обманет впредь. Вскоре они уехали и не пугало Елисея, что из солнечного юга уезжает на Урал.

На Урале, пройдя через многие препятствия и ограничения, он, наконец-то, устроился недалеко от областного центра. Всё прекрасно было. Новая жизнь нравилась ему, дочь родилась, а после сын, они росли и радовали сердце Елисея. Теперь он знал, зачем живёт. Перестройка не пугала, пока развал не произошёл Союза. Всё рушилось, менялось, и надо было подстраиваться на ходу. Пока это удавалось.

Внутренняя жизнь внутрь и уходила. Что отметил для себя, так то, что успевал гораздо больше, чем представить можно. Увлёкся резьбой по дереву, читал запоем всё, что выбрасывалось на книжный рынок, а литературы выбрасывалось много и такое, что в СССР считалось табу. Было интересно всё понять о жизни, кто он?.. откуда?.. почему?.. И многое он понимал, конечно, жизнь изменилась полностью, но чего-то не хватало… Не понимал, что летать рождённый, не может ползать долго, небо всегда зовёт. Крылья обрезали ему, а жизнь не давала возможности их отрастить опять, чтобы взлететь.

Начал опять стихи писать, для себя… рассказы, повести и этими действиями поддерживал в памяти то, что он летать умеет и рождён летать, а не только ползать, ублажать потребности желудка, хотя в эпоху, когда месяцами денег не платили, это было тоже важно. Чтобы жить, надо стать или бандитом, или торгашом, или… Он выбрал третий вариант, хотя иногда не брезговал и остальными. Важно, чтобы семья ни в чём нужды не знала.

Жили они в двухэтажном деревянном доме, но квартира была достаточно просторная, места хватало всем, пока дети маленькие. Что нравилось, так то, что жили по принципу общины, но не коммуналка, домом, улицей, округой. Возле дома на улице два тополя стояли на расстоянии три, четыре метра. Елисей между ними сделал скамейку небольшую, на которой летом можно было в тенёчке отдохнуть, рядом турник для ребятишек… недалеко качели. Он резьбой по дереву занялся, создавал прекрасные шкатулки, храмы, статуэтки и многое другое.

Во время перестройки такие вещи не пользовались успехом, но для души прекрасное занятие. Обычно, просто дарил и в квартире у себя устроил красоту. К нему детвора тянулась… На этот раз он сидел и строил маленькую церковь. Сын его Алёша гордился своим папой, и дочь Олеся крутилась рядом, помогали, чем могли. И, конечно, не одни, вся детвора со всей округи, как обычно, рядом.

– Пап, расскажи, как у вас медведи ходили по деревне, а то не верят мне – теребил его Алёша.

– Ходили!.. почему не верят, тайга ведь… А медведь пришёл в деревню почему?..

Наступила тишина, дети ждали.

– Почему?.. – шёпотом спросила соседская девчонка.

– Плохой дядя убил у мамы медведицы медвежонка. Мама медведица пришла домой, увидела и заревела горько, слёзы полились рекой.

– Папа!.. дочка одёрнула его, она была постарше, - медведи не умеют плакать.

– Кто тебе сказал?.. – плачут, ещё как плачут.

– А вы откуда знаете, что медведица заплакала, ведь в лесу она?.. – спросил Антон. Он был ещё постарше и, как считал, что знает всё.

– В лесу!.. но рёв был так силён, что слышно было и в деревне.

На них зацикали.

– Дядя Елисей, а дальше?..

– А чё дальше?.. Пошла мама медведица искать сыночка, и след привёл в деревню. Вот она и ходила по деревне, искала плохого дядю, чтобы отомстить… - Елисей умолк, но понял, что дети ждут продолжения рассказа. А что рассказывать?.. Убили медведицу, вот и всё, но как об этом скажешь?..

– И отомстила?.. – тихо спросила дочь.

– Нет. Дядя испугался и уехал из деревни, а мама медведица пришла ещё разок и не появлялась больше. Она ведь была не злая, только горе сделало её такой, - вздохнул, - поняла, видать, что дядя уехал.