Океан уходит, океан приходит

– Я не видел на пиру никого с холстом и красками, как же это, неужели по памяти? – уважительно обратился Трэй к художнику.

– Нет, - обиженно ответил тот. – Когда этот изверг и тиран в очередной раз закатывает пир и хочет сохранить все безобразия, происходящие там, как он говорит, для потомков, я прячусь в специальной нише в зале и делаю наброски. А потом я бегу и перекладываю все это на холст, и то мне не дают это сделать спокойно!

– За несколько часов?! – поразился Эсси. – Баттиста, да вы просто… гениальный художник! У меня нет слов!

– Спасибо, милая леди! – Баттиста порывисто схватил руку Эсси и поцеловал. – В первый раз за долгие годы работы кто-то признает…

– А ты в благодарность нарисуй эту великодушную леди верхом на драконе, – ехидно предложил король.

***

Зи-Эл рассказывал ей про свой мир. Внятно и подробно, почти как учитель в школе. Стоило только задать несколько вопросов, и он словно позабыл, кто кого тут допрашивает. Правда, чем дальше, тем больше у Нали голова шла кругом от градуса безумия.

Да, здесь все были помешаны на здоровом образе жизни. Но запрещены были не только табак, алкоголь и наркотики, жители Сьюма пошли куда дальше. Запрещалась также жирная и сладкая пища, а необходимые жиры и сахар выдавались в специальных капсулах, и за их распространением строго следили.

Вторым задвигом была наука и сверхразумный подход к жизни.

Искусство и развлечения тут считались непростительной тратой времени. Тратить время, по мнению здешних идеологов, нужно было на укрепление собственной физической силы и на исследования – как же сделать их прекрасное общество еще здоровее и сильнее.

Придумать диету еще здоровее, увеличить срок жизни населения, хотя бы еще на полпроцента, искоренить всякую мысль о «губительных» веществах. Странников же воспринимали одновременно как потенциальную угрозу и как объект для изучения.

Оказывается, за то, странник ты или нет, отвечает некая область мозга, и каждому в Сьюме, кто обнаруживал в себе такую способность, было велено пройти специальную процедуру, позволяющую отключить ее. Тех, кто не хотел, ловили и заставляли пройти данную процедуру силой. Все обнаруженные порталы уничтожали. В Сьюме научились делать и это, чтобы никакие вредные идеи, никакие запрещенные вещества не проникли вместе с гостями из других миров. Но иногда они все же попадали в Сьюм, вот как Налия и Кимми, случайным образом, свернув не на ту тропу.

Для того и нужны были отряды, чтобы захватить странников прежде, чем они могли «нанести вред жителям Сьюма». Отряды также следили за тем, чтобы строгие правила их мира нигде не нарушались: мало ли кто пытается тайком сделать настойку из перебродивших ягод (хотя такое бывает крайне редко) или получить неограниченный доступ к сахарным капсулам. Систематических нарушителей отправляли в так называемый Сьюм-Центр, центр, где прививали любовь и уважение к государственному строю. Это заведение было одновременно больницей, исправительным домом, тюрьмой и научной лабораторией.

Вся молодежь, начиная с четырнадцати лет, обязана была состоять в среднем отряде. В дальнейшем, при достижении двадцати одного года и при условии, что умственные способности были выше среднего, можно было перейти в верхний отряд, в элиту. Верхний отряд выполнял более сложную и ответственную работу. Например, наблюдал за дисциплиной в Сьюм-центре, изучал попавших к ним странников. Кто-то работал в службе Безопасности, кто-то на границе с саат-хо – еще одним народом, не поддерживающим установки Сьюма, и посему старательно угнетаемым этим самым Сьюмом.

Средний отряд патрулировал улицы, следил за нарушениями. Но чаще всего последним делать было толком нечего. В особенности, как сейчас, летом, когда учебные часы сокращались. Скучающие подростки быстро превращались в злобных ублюдков, они уже просто искали, на кого напасть, как найти выход своей агрессии. Вот почему своим прибытием Нали с Кимми и произвели такой фурор.

– Кроме того, было подозрение что ты – эуктор, – пояснил Зи-Эл.

Кто это такие, Налия так и не вспомнила. А когда попыталась было узнать, он просто не поверил, что странники могут не знать таких элементарных вещей. Почти начал ее отчитывать за то, что она про собственную природу не знает абсолютно ничего, и что такой вот подход абсолютно не совместим с жизнью. Налия хотела было возмутиться, мол, это все оттого, что проводник их особенно ничему не учит, но передумала. Вместо этого продолжила расспрашивать про Сьюм.

Дела у них в последние годы шли не очень. Это даже при том, что все вокруг были такие сплошь трезвые, сильные и здоровые, а неугодные сидели под замком.

Почему-то многие, в особенности молодые люди, сходили с ума и оказывались пациентами сьюм-центра. Ученые с жаром бросились изучать этот вопрос, бросились корректировать установки строя, и вот уже лет двадцать в их мире также запрещено использовать цвета, образы, фигуры, вызывающие негатив или агрессию. Почему-то это не сильно изменило ситуацию.

Астрология, как ни парадоксально, здесь тоже имела большое влияние, может быть, потому, что в ней люди находили единственное развлечение. Единственное, что шло вразрез с наукой. Впрочем, отступление это было довольно безобидным, посему быстро обрело такую популярность. Вот как, например, с именами. Поколения исчислялись двенадцатью годами, и для каждого из них выбирали определенные сочетания букв, а иногда слогов. Астрологи утверждали, что это даст поколению возможность жить в гармонии с собой и выбрать правильный путь.

Маразм. Какой маразм. Чем больше Налия слушала, тем больше понимала, что вот уж попала так попала. Вспомнилось ей, что в ее мире тоже все больше и больше «благодетелей» от медицины и политики начинали кампанию за здоровый образ жизни. Вот бы показать им этот Сьюм, посмотрели бы, что бывает, когда народ слишком ратует за правильность. Здесь все, конечно, сильно усугублялось закрытостью общества. Миры второго уровня, они такие… Хотя люди вообще склонны к сочинению самых нелепых законов и кодексов. И к радостному, почти мазохистскому желанию запихать себя и окружающих в некие рамки, зачастую очень тесные, с режущими краями.

– Так почему ты помогаешь мне? – повторила она свой вопрос. Смущало ее то, как Зи-Эл рассказывал про свою систему. Казалось, он вполне одобрял все, что они тут наворотили, за исключением астрологов.

Он молчал, наверное, целую вечность. Будто принимая решение. И Налии почему-то казалось, что еще немного, и он решит, что куда проще избавиться от нее, чем ответить на этот вопрос.

– Мы долго изучали вас, – ответил он. – Я видел странников, и все они, откуда бы они ни были, выглядели куда более довольными своей жизнью, чем мы. Мы узнавали об их мирах, мы приходили в ужас – нам казалось, что они губят свои жизни или проводят их совершенно бессмысленно, травятся веществами, разжижающими разум…