Окна во двор (сборник)

Настя молчала тоже. Лена сказала:

— Эй, ты где? Куда ты делась?

— Тут я, — сказала Настя.

— Что же ты меня не спросишь: «это было красиво?».

— Это было красиво? — несколько принужденно спросила Настя.

— Очень! — сказала Лена. — Очень-очень! Пришел в смокинге, шикарный букет, встал на одно колено, ну, конечно, всякие слова-слова-слова, но не в том дело. Главное, он составил целый план. Свадьба в начале мая. Но уже на той неделе мы летим в Милан. Заказывать платье для меня и ему костюм. А потом оттуда в Лондон, выбирать отель, где пройдет первая половина нашего свадебного путешествия. А потом во Францию, в одно такое место, забыла, как называется, закупать вино на свадьбу. Потом снова в Москву. Свадьба в мае, я уже сказала? Вот. Он решил: пусть все будет по всем правилам. Чтоб белый лимузин, и выкуп невесты, и венчание в церкви, и голубей выпускать, и рисом обсыпаться, и на мосту замок вешать, ключ в реке топить, и смотровая площадка, и Поклонная гора, и Вечный огонь, и в общем всё-всё-всё. А потом свадебный ужин и утром в аэропорт. Неделю в Лондоне, а уже потом на Маврикий, еще на неделю.

— Во дает, — сказала Настя.

— А то! Такие мужчины иначе не могут! — засмеялась Лена. — Я ему отказала.

— Чего так? — спросила Настя.

— Когда он стоял передо мной на коленях и рассказывал о нашей свадьбе, я поняла, что больше всего на свете люблю свободу. Да, три года мы были вместе, но… Но тогда я была любимая, а теперь кто буду? Жына? Супруга? — издевательски повторяла она. — Меня тошнит от купеческого шика! Лондон, Маврикий, лимузин, голуби! Замочек с ключиком, пошлость! Какой же он дурак…

— А то говорила, он тонкий, умный… — сказала Настя.

— Конечно, дурак! — отрезала Лена. — Сам все раззвонил, на всю страну. В журнале было. «Загадки звезд», сегодня купила. «Мы с моей Аленушкой в Милане закажем платье, и голубей выпускать будем, и замочек с ключиком»…

Лена схватила этот журнал и шарахнула его о подоконник, так что горшок с кактусом подпрыгнул.

— Эй, — спросила Настя на том конце провода. — Ты там чего?

— Я все решила, — сказала Лена. — На фиг мне эта золотая клетка. Все. Свадьбы не будет. Моей с ним свадьбы, поняла? А он уж найдет себе дурочку. Или стервочку. Холостым не останется! Но — без меня! Мой выбор — свобода!

Она повесила трубку. Обернулась. Стала снимать со стены над кроватью фотографии красивого мужчины — в эстрадных нарядах, в вечерних костюмах, на лыжах и даже на краю бассейна. Фотографий было много, в рамках и просто прикнопленные, вырезанные из журналов и календарей. Прихватила журнал «Загадки звезд», вынесла все это добро на лестницу, выкинула в мусоропровод. Самая большая фотография не лезла, пришлось ломать рамку.

Ладно, не жалко.

Вернулась. Снова посмотрела в окно, где каток.

Вдруг захотелось покататься на коньках. Хоть чуточку. Подставить горячее лицо легкому морозному ветерку.

Потом подумала — года два ведь не каталась, вдруг шлепнусь, синяк набью на попе, как же сексом заниматься с таким мужчиной, когда на попе синяк?

Но тут же вспомнила, что она теперь свободная женщина.

Взяла из сортира стремянку и полезла на антресоли за коньками.

в отсутствие мобильной связи Объяснение

Мальчик пришел к девочке делать предложение.

Потому что у них сначала вроде все было хорошо, но потом перестало получаться. Он ее обнимал на улице, так, за плечо, как мальчик свою девочку, — она вырывалась и убегала. Потом просила прощения, говорила: «Какая-то вожжа под хвост, сама не знаю!» Они долго целовались. Начинали раздеваться, уже на диване лежали почти совсем голые, а она вскакивала и кричала: «Не смей!»

Он решил, что сам виноват. Уже три месяца прошло, а он все молчит — насчет планов на будущее. А на курсе уже многие переженились. И что она ему, как бы сказать, слегка намекает.

Он купил букет роз — пять штучек. Коробку конфет и бутылку шампанского. Десять рублей с копейками. У него были прикопленные деньги.

Это было довольно давно, поэтому такие цены.

— Послушай, — сказал мальчик, проглотив внезапный комок. — Вот… — он протянул ей цветы. — Я прошу тебя…

— Быть твоей женой? Быть всегда вместе, — она пошла в комнату, взяла с комода вазу, потом пошла в кухню, мальчик шел за ней, она развернула букет, обрезала кончики стеблей, громко завернула их в целлофан, сунула его в мусорное ведро, налила воду в вазу, воткнула туда розы, снова пошла в комнату, поставила вазу на комод, мальчик шел за ней следом, а она говорила: — Рука об руку идти по жизни, в радости и горести, и чтоб были дети, а потом внуки, да?

— Да! — сказал мальчик. — Да!

— Нет, — сказала она. — За цветы спасибо. Шампанское забери. А конфеты съедим, если хочешь. Чайник поставить?

— Почему? — спросил мальчик.

— Потому что я тебя люблю, — и она снова пошла на кухню.

Он пошел за ней. Сел на табурет.

Она встала напротив.

— Меня убивает одна вещь, — сказала она. — Только не смейся, ладно? Меня просто убивает разница между высотой души и низостью тела. Ты самый умный и хороший на свете. Другая бы в тебя вцепилась, как бульдог. Не бойся, еще вцепятся! В очередь встанут.

— А я люблю только тебя, — сказал он.

— Неважно, — сказала она. — Когда мы с тобой это делаем, мы портим самое лучшее. Пачкаем липкой гадостью. Я так не могу. И не буду.

— То есть тебе это вообще не надо? — спросил он.

— Не совсем, — она криво улыбнулась. — Надо. Иногда. Но не с тобой. У меня есть один человек… Вернее, два… Но я их не люблю, честное слово! Они мизинца твоего не стоят, они просто тьфу по сравнению!

— Что же мне делать? — усмехнулся он.

— Убей меня, — она протянула ему нож, которым обрезала стебли.

— Гадина, — сказал он.

— К сожалению, — сказала она. — Забери конфеты и шампанское, а то неудобно.

— Ничего, ладно, — сказал он.

— Ты мне позвонишь? — сказала она у лифта.

— Наверное.

— Когда? Позвони завтра! Или в субботу!

— Я постараюсь.

Лифт поехал вниз.

В кухне она подошла к окну. Сверху видно было, как мальчик идет по двору, подходит к арке, выходит на улицу.

Девочке захотелось взять нож и насквозь проткнуть себе руку у плеча. А потом полоснуть до кисти, вырезать ремень. Или лучше всадить нож себе в живот, вниз, почти что туда, в это место.

Она подумала: если бы изобрели такие маленькие переносные телефончики и если бы эти телефончики были у всех — она бы изрезала себя и позвонила бы ему. Он бы прибежал назад, вызвал бы «скорую помощь», она бы долго лечилась в больнице, и тогда от боли и потери крови у нее в голове все пришло бы в норму.