Окно на тихую улицу

– Согласен, босс! – последовал ответ из-за руля.

Березкина, несмотря на свой страх, произнесла весьма твердо:

– Я тоже согласна.

Колесников с недоумением посмотрел на нее.

– Что ты хотела этим сказать?

– Только то, что сказала.

Он воспринял это как дерзость.

– Послушай, Светик, ты была бы хорошей девочкой, если бы не попала под влияние своей подруги. Завтра же! Завтра же проведу с ней воспитательную работу!

– Я никогда не была хорошей девочкой, – упрямо сказала Березкина.

И с раздражением подумала, что сейчас она и подражает своей подруге. Степанова умела вести себя нагло с самыми крутыми мужиками. И это ее качество действительно вызывало у Березкиной восхищение, смешанное с завистью. Однако сейчас раздражение ее было вызвано другой причиной. Никогда Степанова не спала с тем, кто был ей омерзителен. Березкину же всегда побеждал страх, и она, заглушая брезгливость свою алкоголем, ложилась с тем, кто ее выбирал.

Колесников выдержал небольшую паузу, затем внушительно произнес:

– Нет, ты была хорошей девочкой! И останешься ею.

Возразить что-либо на это у нее не хватило духу. Нестерпимо захотелось выпить и закурить – чтобы легче дышалось. Она посмотрела на Русину, которая вдавилась в сиденье, и вдруг пожалела, что взяла ее с собой. Для себя она уже оправдывала свое малодушие, но перед подругами ей всегда приходилось играть мучительную комедию.

* * *

Русина оставалась молчаливой и в ресторане. К ней подсел такой же молчаливый громила и, не говоря ни слова, принялся ее рассматривать. Он подошел к столику спустя полчаса совершенно неожиданно, когда казалось, что компания окончательно собралась. Новое явление подействовало на женщин угнетающе.

– Это наш Федор. Мрачный специалист, – отрекомендовал подошедшего Колесников.

Больше о нем не было сказано ни слова. Ни слова не произнес и сам Федор. И в какой области он являлся специалистом и почему именно мрачным, так и осталось загадкой. Березкина собралась было сострить по этому поводу, но, взглянув на личность явившегося, передумала.

А представляло собой лицо Федора редчайшее сочетание креп-кости, мрачности и абсолютного отсутствия каких-либо мыслей или эмоций в глазах. При встрече с таким лицом всякий нормальный человек непременно сочтет нужным посторониться, а более впечатлительный обязательно при этом подумает: «Ну и рожа!» И втайне еще порадуется, что у него с этой рожей нет ничего общего.

Через полчаса, после того как Федор насытил свой крепкий организм лучшими блюдами лучшего в городе ресторана, Колесников обратился к нему с единственным вопросом:

– У тебя все готово?

На что Федор молча кивнул угрюмой головой.

– Я сам поеду с тобой, – сказал Колесников.

После этого он обратился к Березкиной:

– Впрочем, это и хорошо, что подруги твоей сегодня нет. Я бы все равно был вынужден ее оставить. Дела, понимаешь ли. Такая жизнь сегодня, Светик! Если хочешь выплыть, то будешь работать даже тогда, когда отдыхаешь! – И он тяжело вздохнул.

– Зачем же ты тогда нас сюда притащил? – спросила Березкина.

– О-о! На этот счет не волнуйся. Без внимания ты не останешься. Мужику всегда необходимо женское присутствие, чем бы он ни занимался. Скоро сюда подойдет человек. И я бы очень хотел, чтобы он не скучал, пока меня не будет.

– Понятно, – процедила сквозь зубы Березкина.

– Ты зря так к этому относишься. Очень хороший человек, кстати. Богатый и щедрый. Не старый, не вонючий. Умный, приятный. Правда, болван в отношениях с женщинами. Но это распространенная болезнь среди умных людей. Природа, знаешь ли, всегда скупа. Большой ум – маленький перец, большой перец – маленький ум.

Тут Колесников, удовлетворенный своим красноречием, соизволил поинтересоваться:

– Не поверишь, но до сих пор я не могу добиться от женщин правды, кого же они предпочитают. Ты, как друг, можешь мне ответить на этот вечный вопрос?

– Могу, – с неожиданной уверенностью сказала Березкина.

– Нет, я серьезно! – вырвалось у Колесникова.

В этот момент в непробиваемом его лице просветилось совершенно искреннее любопытство. Березкина опять же хотела съязвить, но по причине дурного настроения не смогла ничего быстро сообразить. И всего лишь холодно ответила:

– Ни того ни другого.

– Врешь, – разочарованно произнес Колесников. – Все вы врете! На свою же голову и врете. Искренность! Вот чего по-настоящему нам не хватает. Ни от кого нельзя добиться искренности!

Колесников на секунду задумался, после чего злобно закончил:

– Оттого мы и звереем. Приходится вырывать ее зубами!

Закончил он громко, так что все сидящие за столом невольно съежились. Кроме мрачного специалиста Федора. Его бесцветные глаза и широкие ноздри постепенно оживали, он продолжал разглядывать сидящую рядом маленькую женщину. Казалось, в этот момент для него ничего вокруг не существовало.

Колесников поднял взгляд на Богомола и повел совершенно непонятную для женщин, пугающую речь:

– Иван Валерианович, по-моему, твоя цифра несколько занижена.

– Моя цифра реальна, – попытался тут же возразить Иван Валерианович.

Но босс лишь повысил затвердевающий голос:

– Занижена по причине твоей мягкости и доброты. Но я тебе должен заметить, уважаемый Иван Валерианович, что эти библейские качества не для нашей работы. У нас еще есть время. Так что ты пока думай. Прикинь получше. Посчитай.

Пьянеющий «компьютер» тут же выдал ответ:

– Мне два раза думать не надо. Когда я буду думать два раза, тогда меня надо будет отправлять на свалку. Больше сорока штук с них не возьмешь. Они пролетели на закупках. Если бы на пару дней раньше, как я говорил…

– Ну хорошо, хорошо, – как бы опомнился Колесников и постарался переключить тему: – Что-то, Света, ты сегодня не в себе!

Унылый вид нашей красавицы начинал его раздражать. Он продолжил:

– Ты, наверно, можешь веселиться только в обществе своей подруги? Без нее как рыба без воды? У меня такое впечатление, что мы справляем чьи-то поминки!

– А почему бы и нет! Вполне может быть, – неожиданно подметил Боби. – Только авансом. Поминки по нашему другу из «Меркурия». Уж если ты сам собираешься составить компанию Феде!

Колесников кинул на помощника снисходительный взгляд. Тонкость этого замечания ему была по душе. Он остался доволен собой, потому как приблизил к себе не дурака. Однако реакция его была неожиданной.

– Следи за базаром, Боб! – процедил он сквозь зубы.

И Боб тут же понял, что сболтнул лишнее. Причем непростительно. До него с ужасом дошло, что при всей видимой беспечности босс не позволил себе произнести что-либо конкретное. А он в первой же остроумной фразе начисто выложил планы предстоящей операции.