Око Баала

Я перевел взгляд на темную полоску горизонта и в лучах закатного солнца увидел, как над горизонтом встала недобро мерцающая красным сфера. Поднялась и рассыпалась сотнями искр. Шорох в моей голове тотчас оживился и забормотал что-то особенно мерзкое и ехидное и это мгновенно взбесило меня.

— Заткнись ты мразота! — взъярился я, стукнув себя кулаком по голове, — Проваливай из моей башки! Уйди, блядь!

Кровавый туман гнева вновь накрыл меня с головой. Я лупил сам себя по голове, выкрикивал проклятья. Шорох смеялся надо мной, бормоча свои проклятья одобрительно-поощряющим тоном, отчего я ярился еще больше. Очнулся я чудом, обнаружив себя стоящим с куском арматуры в руках — кажется, я всерьез собирался разбить себе голову, чтоб не слышать это шуршание.

Отбросив железку в сторону как живую гадюку, я без сил уселся на грязный пол, дрожа всем телом от ярости и боли. Что за безумие здесь происходит? Я должен держать себя в руках! Это всего лишь последствие баротравмы при взрыве, нужно его игнорировать! Вдох-выдох, вдох-выдох, в моей голове большая мягкая стена, через которую не пробиваются звуки. Шорох продолжал что-то недовольно бубнить, но за воображаемой стеной что я от него отгородился его бормоталки почти не были слышны. Вот так тебе, тварь! Самоконтроль наше все!

Покачнувшись, я сустав за суставом поднялся на ноги. Пока не стемнело окончательно, и я еще способен передвигаться надо было спуститься обратно в подвал. Мне позарез нужен был отдых. Да и Мейсона следовало проведать — раз уж рука не поднялась прикончить, надо хотя бы перевязать.

В подвале было еще темнее чем на улице, но я еще в прошлый раз приметил стоящую на камне доисторического вида масляную лампу, которую сразу и зажег. Лампа загорелась с треском и жуткой вонью, света она давала немного, но мне хватило чтоб расстегнуть куртку на сержанте и поднять футболку. Увиденное мне не понравилось — пуля вошла в подреберье справа, выходного отверстия не было. Кожа вокруг раны была синюшного цвета, плоть вздулась и уже нехорошо попахивала. Я мало что смыслил в анатомии, но отлично понимал, что ранение в кишечник в таких условиях грозит быстрым сепсисом — заражением крови и неминуемой смертью. У меня на руках была пара блистеров таблеток и один бинт — что мертвому припарка. Чемоданчик с медицинским инструментом и лекарствами увез Грабовски, да даже если бы и не увез я не смог правильно им воспользоваться. Просто не умел. Похоже, что в такой ситуации самое гуманное что я мог сделать это добить Мейсона.

— Что, херово дело, Андрей? — хриплым карканьем рассыпался смех сержанта, — Не старайся, не трать лекарства, пуля в печени это приговор. Скоро загнусь от внутреннего кровотечения.

— Напугал, сука, — шарахнулся я от Мейсона, — И чего б тебе не сдохнуть молча?

— Дай попить, — хрипло попросил меня сержант.

Немного поколебавшись, я протянул ему фляжку Марка, которую тот высосал в один присест.

— Почему ты меня не добил? — уже нормальным голосом спросил Мейсон, — Честно говоря, я уже и не чаял очнуться.

— Хотел насладиться зрелищем, как ты будешь подыхать в муках, — огрызнулся я.

— Не смог застрелить раненого товарища, верно? — осклабился сержант, — Ты без колебаний прибил бы меня глаза в глаза, но не смог убить в беспомощном состоянии. Это так забавно…

— Да куда уж мне до тебя, — дернул плечом я.

— Ладно, это все неважно, — тихо вздохнул Мейсон, — Я хочу предложить тебе сделку.

— Ты? Сделку?

— Да, именно так — сделку! Я отдам тебе деньги. Много денег. Взамен ты дашь мне слово…

— Много денег за слово? — рассмеялся я, — Ты предлагаешь мне, бандиту и убийце кучу бабла просто за слово? Мейсон, да ты походу бредишь…

— Хватит язвить, у меня мало времени, — тихо попросил сержант, — Мы выгребли из сейфов бумажки. Это безличные счета на предъявителя плюс кодовое слово. Очень популярная была у арабов страховка на случай внезапного бегства из страны. Мы не вскрыли основной сейф в Дохе, но того, что мы достали в Дубае и Хаур-Эль-Факкане тебе одному хватит за глаза. Там должно быть что-то около четырех миллионов долларов, плюс проценты за двадцать лет…

— Приличные деньги, — присвистнул я.

— Да, и я отдам их тебе… Взамен попрошу только одно… Слово, что миллион триста тысяч ты переведешь на счет… На счет Лауры для маленькой Даниэль.

— Господи, ты серьезно, Мейсон? — удивился я, — Эта твоя побасенка про больного ребенка была правдой?! Охуеть! И почему ты думаешь, что я выполню данное слово? Я беглый бандит, преступник, ты сам это отлично знаешь. Кто помешает мне забрать все бабки себе?

— Много ты видишь здесь кандидатур на роль почтальона? — горько рассмеялся Мейсон, — К тому же я неплохо разбираюсь в людях — ты сдержишь слово, если его дашь. Итак, слово?

— Мейсон, да ты охуел! Если ты забыл на минуточку — я в розыске за разбой и нападение на инкассаторов! Никто меня и на пушечный выстрел к банкам не подпустит!

— После моей смерти заберешь мой коммуникатор. Разблокировать его сможешь большим пальцем правой руки. Найдешь там контакт Роберта Кагана. Скажешь, что от меня и попросишь обналичить счета. Он обязательно попробует тебя раздеть до исподнего, но ты больше тридцати процентов не давай ему ни в коем случае. Когда вы заключите устную договоренность, можешь не сомневаясь высылать ему данные — Роберт редкостный гандон, но за деловую репутацию держится обеими руками. Деньги он тебе переведет в любом виде, хоть в сильверкоинах хоть в корейских вонах. Короче, никаких проблем с обналичкой. Слово?

— Ты чокнутый отбитый на всю голову долбоеб, Мейсон, — восхищенно воскликнул я, — Мы с тобой в жопе мира, без шансов на спасение, ты умираешь, и все равно прешь к своей цели как танк! Да хер с тобой — даю тебе слово, что переведу бабки твоей племяннице. Только для этого мне выбраться сначала надо, а это не так-то просто…

— Бумажки сгорели в машине, — тихим но твердым голосом прервал меня Мейсон, — Но я сделал фотографии. На моем коммуникаторе в папке фото есть зашифрованный архив с названием порно. Пароль:21101805 это дата трафальгарской битвы. Запомни, дуболом: трафальгарская битва! Там же лежат контакты Лауры и счет для Даниэль.

— Хорошо, я понял…

— Когда выберешься из этой жопы не вздумай звонить своим боссам и не суйся к янки — военная разведка САСШ тобой очень заинтересовалась и к этому моменту наверняка уже вскрыла твою настоящую биографию. Вообще не суйся в Маскат, тебя арестует первый же патруль военной полиции. Как только появится связь, найди в моих контактах Лю Чена — это местный контрабандист. Он обдерет тебя как липку, но вывезет с Ближнего Востока куда надо. Ни с кем кроме него не контактируй, понял? Твои боссы дилетанты, они тебя засветят на раз-два…

— Я понял, — серьезно кивнул я.

— Как добраться до Маската сам думай, — без сил откинулся на лежанке сержант, — Такому везучему сукину сыну как ты это должно быть по плечу… Вроде все… У тебя есть закурить?

У меня в портсигаре осталась последняя сигарилла, берег на особый случай, но я, не колеблясь ни секунды достал ее, прикурил от разряда между пальцев и сунул в рот Мейсону.

Тот глубоко затянулся, закашлялся и с улыбкой на бледных губах сказал:

— Пять лет не курил… Хорошо-то как…