Око времени

Бисеза все еще с трудом верила, что это он. А он, со своей стороны, упорно пытался уговорить ее рассказать ему о будущем.

— Мы уже договорились, — сдержанно отозвалась Бисеза в очередной раз, когда Редди пристал к ней с расспросами. — Я не знаю, имею ли право отвечать. И не думаю, что вы представляете, до какой степени все это необычно для меня.

— То есть?

— Для меня вы — Редди, здесь и сейчас, живой, настоящий. И все же на вас лежит тень будущего, тень, отброшенная Киплингом, которым вы станете.

— Боже милосердный, — пробормотал стоявший рядом Джош. — Я об этом не задумывался.

— Кроме того, — она обвела рукой безлюдную местность. — Все изменилось, мягко говоря. Кто знает, на самом деле ваша истинная судьба — это все то, что написано о вас в ваших многочисленных биографиях?

— Ага, — задумчиво протянул Редди. — Но если это и вправду так — если мое утраченное будущее стало фантазмом, искусительным сном синего чертика, — тогда какой вред в том, что я об этом будущем узнаю? — Бисеза покачала головой.

— Редди, разве недостаточно того, что я слышала ваше имя через сто пятьдесят лет после нынешних дней?

Редди довольно глубокомысленно кивнул.

— Вы правы, такое не суждено узнать о себе большинству людей, и мне следует возблагодарить некое многорукое божество за то, что оно прислало мне эту весть.

Джош укоризненно покачал головой.

— Редди, и как ты только можешь так спокойно к этому относиться? Я, пожалуй, более тщеславного человека, чем ты, в жизни не встречал. Знаете, Бисеза, он ведь задолго до того, как вы вторглись в нашу жизнь, был убежден, что ему суждено величие. А теперь он хочет, чтобы вы засвидетельствовали это лично — как вестник из будущего. И мне кажется, он считает, что все эти перемещения предназначались исключительно для него!

Редди остался невозмутимым.

В первый день похода они встретились еще с одним необычным явлением.

Отряд подошел к линии Разрыва на земле. Это было нечто вроде ступени, высеченной в каменистой почве, не более полуметра высотой. Обнажившаяся порода представляла собой вертикальную, гладко отполированную стенку, а разрез в почве шел идеально прямой линией от горизонта до горизонта. Взобраться на ступень и спрыгнуть с нее труда не составляло, но солдаты остановились, в неуверенности переминаясь с ноги на ногу.

Джош подошел к Бисезе.

— Ну, — спросил он у нее, — что вы об этом скажете? На мой взгляд, это выглядит так, словно кто-то здесь прилепил друг к дружке два куска мира.

— Думаю, все именно так и есть, Джош, — полушепотом отозвалась Бисеза. Она присела на корточки и потрогала гладкую поверхность камня. — Этот регион отличается тектонической активностью… Индия вдвигается в Азию… если взять два больших участка суши, разделенных во времени друг от друга на несколько сотен тысяч лет или больше, получится именно такая разница уровней…

— Я вас едва понимаю, — признался Джош.

Бисеза встала и отряхнула пыль с брюк. Потом наклонилась вперед, вытянула руку вперед, но когда ее пальцы пересекли в воздухе линию Разрыва, она отдернула руку и пробормотала:

— А ты чего ожидала, Бисеза? Силового поля? Отбросив растерянность, она вспрыгнула на ступень и сделала несколько шагов — то ли в будущее, то ли в прошлое.

Джош, а за ним и все остальные забрались на уступ и продолжили путь.

На следующем привале Бисеза пригляделась к язвочке на щеке у Редди, которую он называл «лахорской болячкой». Сам он полагал, что язвочка развилась после укуса муравья. Доктор прописал ему кокаин, но он не помогал. С полевой медициной Бисеза была знакома не слишком хорошо, но решила, что язва, скорее всего, лейшманиозная, вызванная особой песчаной мухой, откладывающей личинки под кожу животных и людей. Бисеза стала обрабатывать язву на щеке Редди лекарствами из своей аптечки, и болячка вскоре начала очищаться и затягиваться. Позднее Редди скажет, что это маленькое чудо сильнее всего прочего — даже сильнее весьма впечатляющего появления Бисезы в вертолете — убедило его в том, что эта женщина действительно из будущего.

Около четырех часов дня у подножия холма солдаты начали разбивать лагерь для ночевки. Они составили «елочками» винтовки, сняли ботинки и обулись в chap-lies — сандалии, которые несли с собой в мешках. Затем из тех же мешков были извлечены маленькие лопатки, и все, включая Джоша, Бисезу и Редди, занялись сооружением невысокого вала из камней и щебня и рытьем ям для спанья. Все это предназначалось для защиты от коварных атак пуштунов, хотя никаких пуштунов отряду в тот день не встретилось. Работать после дневного перехода было трудновато, но управились примерно за час. Бисеза вызвалась добровольцем в ночной дозор, но Бэтсон вежливо отказал ей.

Поужинали вареным мясом с рисом — просто, но сытно после долгого пути. Джош постарался устроиться поближе к Бисезе. Она в свою еду положила какие-то маленькие таблеточки, а в воду — таблетки покрупнее. Они назывались «пьюритабс» и предназначались, по словам Бисезы, для уничтожения микробов в воде и прочих жидкостях. Конечно, ее запаса этих чудес двадцать первого века не могло хватить навечно, но все-таки она надеялась, что с их помощью сумеет акклиматизироваться.

Бисеза улеглась в яму, укрывшись легким пончо и подложив под голову поясную сумку. Затем она достала из кармана маленькое светло-голубое устройство, которое называла «телефоном», и поставила его на землю рядом с собой. Почему-то Джош не слишком сильно удивился, когда маленькая игрушка обратилась к хозяйке:

— Музыку, Бисеза?

— Что-нибудь отвлекающее.

Из крошечной машины полилась музыка — громкая и оживленная. Солдаты вытаращили глаза, а Бэтсон крикнул:

— Ради бога, приглушите это!

Бисеза повиновалась и убавила громкость. Музыка звучала еле слышно.

Редди театрально зажал уши ладонями.

— Всевышние боги! Что это за варварство? — Бисеза рассмеялась.

— Будет вам, Редди. Это всего лишь оркестровая аранжировка нескольких классических образцов гангстерского рэпа. Им уже несколько десятков лет — это музыка для бабушек!

Редди разворчался, как человек лет пятидесяти.

— Просто не могу поверить, что европейцев когда-либо соблазнят подобные ритмы.

Желая подчеркнуть свой протест, он взял одеяло и отправился к дальнему краю маленького лагеря. Джош остался наедине с Бисезой.

— Вообще вы ему нравитесь.

— Кому? Редди?

— Это уже случалось с ним раньше — его влечет к женщинам старше его, с сильным характером. Возможно, он изберет вас одной из своих муз, как он это называет. А быть может, даже при том, что его судьба теперь неясна, этот удивительный опыт сможет дать человеку с таким богатым воображением новые направления в творчестве.

— Он вроде бы сочинил несколько футуристических произведений…

— Значит, все же он может приобрести больше, чем потерять…

Бисеза вертела в руке свой телефон, слушала свою странную музыку, и ее лицо постепенно смягчалось.

«Наверное, это ностальгия, — подумал Джош. — Ностальгия по будущему».

Он поинтересовался:

— А ваша дочь любит эту музыку?

— Любила, когда была маленькая, — ответила Бисеза. — Мы вместе под нее танцевали. Сейчас ей восемь лет, и эта музыка для нее уже устарела. Теперь она в восторге от новых звезд синти-музыки, а она целиком создается компьютерами… в смысле, машинами. Маленькие девочки обожают, чтобы их кумиры были в безопасности, а что надежнее имитации?