Окончательная синхронизация

— Вот что, бойцы! — едва сдерживаясь от ехидных ухмылок, начал наше микросовещание куратор, — Расклад такой — на текущий момент я возвращаюсь в строй и признаюсь ограниченно годным к бою. Задача номер раз — определиться где мы, от этого зависят все дальнейшие шаги. Если они еще будут…

— Как определяться будем, если ничего нельзя включать? На деревья полезем, местность обозревать?

— На деревья? Тоже вариант, но хлопотный и малопродуктивный. Вы там чего-то талдычили про какое-то лесное зрение, типа через пташек-зверушек можно на мир взглянуть. Можно его использовать?

— Не поможет! — покачала головой Эва, — Я пыталась еще тогда, во время атаки десанта, оглядеться по сторонам. Повсюду тайга, сплошная, дикая. Не видно никаких следов человека, кроме той просеки, в которой мы рухнули. Да и она не очень длинная. Такое впечатление, что рубили из центра леса, а потом все бросили и улетели на вертолете.

— Что улетели не верю, не такие правила в этой игре. Тут всех и положили, в землю закопали и даже надпись не написали. Потому как не положено никаких надписей.

— Так ведь тут не десять, не двадцать человек работало… — Эва осеклась, зажав рот ладошкой.

— Спецобъект! Этим все сказано. Исполнители — зеки. Работа выполнена, исполнители списаны подчистую. Главное соблюсти тайну, а концы не в воду, понадежнее прячут, чтобы зверье не раскопало, охотник случайный не набрел.

— Мамочка родная, как же так можно? Это ведь живые люди, не по-людски это, не по-божески!

— Нешто тебе убийц, насильников жалко стало? За каждым из них не по одному мокрому делу стоит. Да их за такие дела не просто убить нужно, а перед тем на горячей сковородке жарить в кипящем масле и другим показывать, чтобы неповадно было. Конченные это люди, отбросы, гнилье.

— Вы-то откуда знаете?

— Откуда я это знаю, тебе знать не положено! — отрезал куратор, нахмурившись, — Хотел бы не знать, да судьба по-другому распорядилась.

— Ладно, проехали! Если Эва не может увидеть дороги, то в любом случае нам придется как-то задействовать возможности этого объекта. Есть же тут какие-нибудь компьютеры, интернет, карты, — я постарался перевести разговор в другое русло. Ну не политикой же сейчас заниматься, как малые дети, нашли время препираться.

— В картах я разберусь, а вот с остальным, — куратор замялся, — не силен. Нас этому не учили, по верхушкам пробежались, как дети в школе, и хорош.

— Компьютеры я беру на себя, вы мне только покажите, как до них добраться, — приняла решение Эва, — Или есть еще кандидатуры?

— Не-е-е, я в них не силен. Если что перетащить, подключить — зови на помощь, а лазить в сетях слабо.

— Значит расклад такой! — куратор хлопнул себя по коленкам, — Есть вероятность, что можно с этой базы уйти по-быстрому. Нужно только знать направление и расстояние до точки доставки.

— А что значит по-быстрому? Ракетой что ли?

— Почти угадал. Еще раз повторяю — это спецобъект и на нем должны быть предусмотрены средства экстренной эвакуации персон с уровнем ноль и один.

— А остальных как эвакуировать?

— Никак. Списание, объект ликвидируется целиком.

— А мы, к примеру, к какому разряду там или уровню по-вашему подходим? — неприязненно поинтересовалась Эва.

— Он, — куратор кивнул в мою сторону, — уровень первый, а ты четвертого, не ниже.

— А вы?

— У меня нет уровня. Я просто обеспечиваю все это. Обеспечиваю до самого конца, ухожу последним, если получится. И отвечаю за зачистку базы, такой вот расклад получается.

— Господи, как в другом мире. Нам все время твердили, что мы живем в самом человечном обществе, мы самые добрые, самые миролюбивые. А от ваших слов кровью брызжет и гнилью подвалов гестаповских.

— Чем же вам гестаповцы не нравятся? — зло ощерился куратор, — Они ведь тоже за счастье народное бились, как им его нарисовали, в башку вдолбили, за такое счастье для всего человечества и бились. А то, что пытали, на куски рвали, да иголки под ногти загоняли — так то же с врагами боролись. Какие могут быть церемонии с врагами? Врагами народа! Ничего не напоминает словечко?

— Жестоко это все, грязно, подло! И напрасно вы из себя волкодава строите. Думаете, раз у вас защита есть, так нам вас вовек не прочитать? Да, не прочитать! Но я чувствую, что душа у вас добрая.

— Может и добрая, — куратор прищурился, пряча колючий взгляд в узких щелочках глаз, — только душа та под коркой мерзлой спрятана. Замерзла она, окоченела, как труп. Так что, девочка, не будем больше о душе. Не время, да и не место здесь о душе вспоминать.

— Хорошо. Не буду, командуйте, что дальше делать! — Эва зябко поежилась, словно холод, окружающий душу куратора достал и ее хрупкое тело.

Мы пошагали по полутемным коридорам к комнате, имеющей все необходимое для решения нашей задачки. Осталось только сделать это достаточно быстро, пока нас не вычислили и не прикончили, как крыс в мышеловке.

Непонятно чем руководствовался куратор, но он уверенно подошел к ничем не выделяющейся из ряда точно таких же двери и коротко рыкнул. Раздался явственный щелчок замка, дверь слегка приоткрылась. Вы вошли и огляделись по сторонам.

Сразу стало понятно, что боксов слева и справа от этого просто не существовало, двери в них были липовыми. В достаточно просторном помещении полукругом стояли компьютеры с выключенными экранами. На полках моргали лампочки сотен приборов, отражая состояние нескольких тысяч датчиков различного назначения. Не вставая с места можно было существенно влиять на жизнь этой базы.

Куратор сел к пульту и защелкал кнопками, тумблерами, запуская в работу нужное оборудование. Засветились экраны мониторов внутреннего наблюдения, показав нам пустые коридоры и помещения. Если верить им, то в каждой комнате базы установлено не по одному видеоглазку. Воистину спрятаться тут невозможно. Так что наше везение на старой базе можно назвать чисто случайным. Кто знает, может, где-то в архивах сохранилась запись нашей бурной встречи в коридоре. Вот кому-то будет удовольствие посмотреть. Хотя вряд ли там осталось, кому смотреть, пришла мне в голову грустная мысль.

Эва не дожидаясь дополнительного приглашения, плюхнулась в кресло перед ближайшим компьютером, и сосредоточено защелкала клавишами, пробираясь через хитросплетения каталогов и файлов. Трудно искать черную кошку в темной комнате, особенно если не знаешь, есть она там или нет. Сплошные кодированные названия, ни одного человеческого названия. Хоть бы зацепочку какую-то разыскать, пометку: «Искать здесь!». Часы стремительно отщелкивали секунды и минуты, а информации ноль.

— Так нам год понадобится, чтобы хоть что-то раскопать, — простонала она, — Нужен ключ, зацепка, принцип.