Окончательный расчет

Вронский еще немного ускорил шаг и к нужному вагону подбежал как раз в момент, когда поезд дернулся, прежде чем тихо тронуться с места.

Нельзя сказать, чтобы ночь он спал крепко и безмятежно. Во всяком случае, настроение Альберта, когда северотуринский состав замер у столичного перрона, вполне соответствовало хмурому московскому утру, нависшему над мегаполисом почти черными, явно снова снеговыми тучами. Ручейки, еще недавно весело струившиеся по асфальту, превратились в подстывшие лужицы. Альберт поежился в своей легкой куртке под порывами совсем не весеннего ветра, и отправился на поиски такси.

К его удивлению, Альбина Борисовна, любившая по утрам поваляться в постели, не только не спала, но и сонной не выглядела.

— Я чувствовала, что ты вернешься сегодня! — сообщила она сыну, небрежно «клюнув» его в щеку.

— Небось звонила Грязнову? — улыбнулся Альберт, не верящий в пресловутую «материнскую интуицию».

— Завтрак готов! — откликнулась она уже с кухни, игнорируя вопрос сына. — Я твои любимые блинчики испекла!

— Классно!

Альберт прошел на кухню и, вымыв руки прямо над мойкой, сел за стол.

— Тебе, мамуль, от имени руководства «Глории» отдельное спасибо, — сообщил он.

— Не за что, — вздохнула Альбина Борисовна и присела напротив сына. — Если хочешь знать мое мнение…

— Не хочу, — поспешно возразил Альберт. — Думаю, оно совпадает с моим… Ради бога, мама!.. Клянусь чем хочешь, что больше за такого рода задания не возьмусь никогда и ни за какие деньги… И давай к этому разговору больше не возвращаться.

Альбина Борисовна сочувственно поглядела на Альберта, вздохнула еще раз и кивнула головой:

— Принято… У меня к тому же есть и хорошие новости.

— М-м-м? — вопросительно промычал он, поскольку успел отправить по назначению первый из блинчиков, заманчивой горкой высившихся в центре стола.

— Кажется, у нас появился наконец настоящий покупатель…

— Да ну? И кто же?

— Говорит, что бизнесмен. Представь себе, готов купить квартиру вместе с мебелью… Конечно, не со всей, всю я ему сама не оставлю!

Альберт внимательно посмотрел на мать, второй блинчик взять он не торопился.

— Ты, мам, действительно хорошо подумала? — осторожно поинтересовался он. — Ведь вы с отцом здесь всю жизнь прожили…

— Всю жизнь здесь прожил, Алик, ты, — напомнила она. — Но даже ты, по-моему, не против избавиться от этой громадины: знаешь, за сколько месяцев я задолжала за нее государству?

— А покупатель об этом знает?..

— Его такие мелочи не смущают. — Альбина Борисовна вновь вздохнула. — К тому же я не сказала тебе главного: квартира, которую он предлагает взамен этой, просто отличная, и метро рядом… Я там была вчера — то, что нам с тобой надо!

— Какое метро?

— «Сокольники», а от него пять минут ходу… Трехкомнатная, так что в случае чего можно запросто разменять, если я тебе в конце концов надоем!

— И что же мы в таком случае получим в качестве доплаты?..

Альбина Борисовна ответила, и некоторое время они обсуждали финансовую сторону вопроса, пока Альберт, наконец насытившись между делом блинчиками, не начал позевывать.

— Иди отдыхай, — Альбина Борисовна оборвала дискуссию на полуслове, — а то прямо за столом уснешь…

И, дождавшись, когда сын закроет двери своей комнаты, набрала номер Грязнова-младшего. Денис откликнулся, как обычно, сразу.

— Все в порядке, — довольно сухо сообщила Альбина Борисовна. — Хотя в настроении он далеко не лучшем… Да, я понимаю. Но, надеюсь, что наш вчерашний разговор вы не забудете… Вот и отлично. Хорошо, я ему передам, когда проснется… Всего доброго!

Отключив связь, она неторопливо убрала со стола оставшуюся от завтрака посуду и закурила, пристроившись возле окна. От работы сына Альбина Борисовна ожидала, конечно, сюрпризов, однако вовсе не такого рода, какой получила в реальности. И теперь, глядя в хмурое небо за окнами, набухшее тяжелыми клубами туч, размышляла над тем, не поторопилась ли в свое время одобрить устройство своего Алика в «Глорию»… Впрочем, своего сына она знала достаточно хорошо, для того чтобы понимать: каким бы ни было ее мнение, но свои решения Альберт едва ли не с самого нежного детского возраста все равно принимает сам…

16

Над Северотуринском синело яркое, на глазах темнеющее небо и плыл, казалось вливаясь сразу в душу, пасхальный звон… Галочка Романова и представить не могла, что в городке, оказывается, столько храмов. «Пасха… Сегодня уже Пасха, а значит, первое мая…» Отмечался ли здесь официальный праздник весны и труда, девушка не знала: с того момента как из Москвы заявился Филя Агеев на своей новенькой «девятке», наружной слежкой за Мозолевским занимался он, а клиентом Романовой вновь сделался Фомин.

За весь сегодняшний день Геннадий Ильич ни разу не высунул из дома носа, а поскольку день уже клонился к вечеру, вряд ли ее дальнейшее дежурство рядом с домом Фомина что-то даст. Как ни печально, но совершенно бесполезное пребывание на одном месте, практически в одной и той же позе (Галочка всего дважды за день позволила себе покинуть салон машины и слегка размяться), утомило ее куда больше, чем перемещения по городу.

Семину машину Романова на сей раз пристроила не напротив подъезда, а чуть дальше — в густых зарослях сирени. И хотя почки все еще не лопнули, «жигуленок» с его непрезентабельным видом в глаза никому не бросался, скрытый от любопытных взоров ветвями кустарника.

Галя вздохнула и посмотрела на часы: половина десятого. На соседствующей с сиренью детской площадке понемногу стихли голоса малышей и их мамаш, где-то вдалеке залаяли сразу две собаки: наступало время выгула меньших братьев. До конца дежурства оставалось еще два с половиной часа… Удивительно бессмысленный выдался день!..

Немного подумав, Романова, стараясь не производить лишних звуков, осторожно приоткрыла дверцу машины и выбралась наружу — третий раз за все эти долгие часы. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг ни души, девушка несколько раз подпрыгнула на месте, разминая затекшие ноги, после чего сделала еще пару упражнений. Последними в этой разминке должны были стать наклоны — не менее дюжины. Однако сделать она успела только один из них. В тот момент, когда успевшая слегка раскраснеться Галя подняла голову, дверь подъезда хлопнула, и на крыльце появился наконец впервые за день ее объект!

Несмотря на теплый вечер, на Фомине поверх темного делового костюма был надет еще и плащ.

Спустя секунду Галочка уже вновь сидела за рулем своего «жигуленка», осторожно поворачивая ключ зажигания. Всю ее усталость как ветром сдуло! Интересно, куда собрался Геннадий Ильич на ночь глядя в гордом одиночестве в праздничный день?..

Ответ на этот вопрос Гале предстояло получить не скоро. Аккуратно, на должном расстоянии следуя за машиной Фомина, девушка где-то на середине пути поняла, что двигаются они в сторону западной окраины Северотуринска, Судя по всему, за город. Достав из бардачка мобильный телефон, Романова, ловко действуя одной рукой, набрала номер Померанцева и доложила ему ситуацию. Ее шеф прореагировал так, словно оперативница только что вручила ему недостающий кусочек мозаики, который он пытался отыскать перед ее звонком: