Окраина. Дилогия

До облезлой коллеги всего три десятка шагов, а начальник все тянул. После возвращения, когда улеглись «песчаные» впечатления, почемуто вернулась неловкость от произошедшего в буфете. Неприлично тогда получилось. Это все ХешКе виновата, но этой стервы, слава богу, рядом нет, а с Мариэттой каждый день за столом сидеть приходится. Молчит девица, сомнительную тему не поднимает, хотя уж точно не успела забыть, как солидный дядьканачальник по ней елозил. Хоть бы подколола, что ли.

Андрей решительно встал, закрыл ноутбук, одернул свитер и отправился завершать опрос личного состава.

Мариэтта возлежала, утвердив ноги на спинке койки. Пятки у нее были яркорозовые, хотя, надо думать, не обгоревшие.

– Ужин? Тревога? У тети Таи колики? – осведомилась боец Капчага, опуская книгу на грудь. – Вы ей укропной водички порекомендуйте, от пузика хорошо помогает.

– Экая ты подкованная в медицине. Может, тебя санинструктором назначить?

– Не нужно. Клизмы – не мое, – поспешно заверила девушка.

– Оно и видно, что не твое, – Андрей кивнул на коленки пострадавшей, открытые шортами, в которые превратились бывшие бежевые штанцы. Малиновый цвет обгоревших коленок уступил место насыщеннорозовому – свежая кожа блестела под толстым слоем мази.

– Ну как? Импрессионизмус? – поинтересовалась Мариэтта, нагло ухмыляясь.

Больная явно была в курсе, что ее топик задрался, полностью обнажив живот. В проколотом пупке блестела какаято финтифлюшка. Нет, Маня, подобные фокусы здесь не пройдут.

– Давай, излагай впечатления по пустыне. Мне нужно отчет заканчивать. – Андрей шагнул к магнитофону, сделал потише «Шизгару». В последнее время девчонка полностью перешла на древние записи, сохранившиеся в радиоузле. Теперь потрепанные катушки и видеокассеты окончательно погребли под собой футляры современных компактдисков.

– Впечатления? Это я с удовольствием, – Мариэтта поудобнее подпихнула локтем подушку. – Вы записывать будете? Или на диктофон?

– Какнибудь полаконичнее. Твои фантазии в пятьшесть строчек придется втиснуть.

– Ну вот, – разочарованно протянуло лохматое создание, – ято думала развернуться. Не вырулит ФСПП, если нас, агентов, слушать не будет. Если кратко – Пустыня. Уходят туда, когда совершенно нечего делать. Таких дурачков, как несчастный Андрюха, еще поискать. Лично я бы предпочла копыта отбрасывать в ином месте. Так что вряд ли эта, как вы ее обозвали, Песчаная Тропа нам сильно докучать будет.

Андрей кивнул:

– Не ты одна к подобному выводу пришла.

– Ясное дело. Не тупее прочих. Все, что ли? – девица демонстративно взялась за книжку.

– Почти все. – Андрей глянул на обложку. «Последний из могикан». – За классику взялась?

– А чего? Там все следопыты. Вассерманы лесов, асы мокасин. Познавательно.

– Точно. Эту книжку у меня в 80м году свистнули. Нашлась, надо же.

– Не я ее захомячила. У меня алиби.

– Насчет «Могикана» – верю. Только скажи мне, красноногая следопытша, что ты за шутки там, на Тропе, выкидывала? В самый последний миг, когда мы «скользить» начинали?

– Шутки? – Капчага дернула кончиком розового носа. – Про шутки нужно у вашего дружка спросить. У Алексея Валентиновича. Он дедуля обстоятельный. Он ответит исчерпывающе.

– Возможно. Но пока я тебя спрашиваю.

– А чего сопливую девку спрашивать? А то вы сами не знаете. Кинуть он нас хотел. Козлина старая. Один уйти пытался.

– Ну, это твое личное, субъективное мнение. Доказательств у тебя ведь не имеется? Да и мог ли он в одиночку уйти?

– Я не академическая вобла шансы высчитывать: мог – не мог. Хотел. Я бы его на зону, на нары, вмиг спровадила. А вы покрываете. Ворюгупенсионера жалко?

– Ворюги там остались – за стенами «Боспора». Алексей Валентинович – член команды. И мы работаем, как ты успела заметить. А поскольку он деталь механизма, отбрасывать его нельзя. Меня вон колено подводит, так не рубить же мне всю ногу?

– Нога у вас заживет, – убежденно сказала Мариэтта. – Так что пример тусклый и неубедительный. Нас с вами в ФСПП загребли, потому что нас иной раз интуиция прошибает. Чувство, конечно, неверное, но прислушиваться к нему нужно или нет? Я бы лучше Таисию оставила, чем вашего покемона старого. Тетка просто дура, а этот гондон насквозь дырявый и скользкий. И тоже дурак дураком. Не хило он нас в следующий раз подставит.

– Знаешь, Мариэтта, ты всетаки слова подбирай. У нас с тобой производственное совещание, хотя ты и кверху ляжками валяешься.

– Ляжки, конечно, не айс, – самокритично признала девица, оглядывая пятнистые ноги. – Не чухнулась, хотя вы и говорили. Заплохела я тогда – лишний раз пальцем пошевелить не могла. И Генка учудил – нет бы мне хорошего пинка отпрезентовать. Но копытца я залечу, глаже прежнего будут. С Генкой мы ляпы обсудили. Что до деда вашего – вы мое мнение жаждали услыхать? Получите и распишитесь. Отчислить старого пердуна в Патагонию. Пусть там улыбается, бандерос древний.

– Отчислить я не имею права. Но свою точку зрения ты изложила доходчиво.

– Я такая. «Я еще ничего», как любит говорить наша тетенька. – Мариэтта улыбнулась. – Только вы там насчет этих садистских носилок впишите поверх всего.

– Уже вписал. Большими буквами. Ужинать придешь?

– А как же! Это мое единственное развлечение.

Выйдя в коридор, Андрей ухмыльнулся. Чтото знакомое процитировала малая оторва. Фильм или книгу? Насчет дедули БеркутТомова и у самого начальника имелись весьма схожие подозрения. Только не докажешь ничего. Две жирные складки на затылке растратчика к делу не подошьешь. Как объяснить, что под теми складками червя в его башке разглядел?

* * *

Два дня прошли спокойно, потом Отделение подняли в Сабурово. Пропал человек достойный – 55летний директор кондитерской фабрики. В предварительной ориентировке подчеркивалось, что человек малопьющий, в угнетенных и пограничных состояниях духа ранее не замечался. Личный состав усаживался в микроавтобус. Неугомонная Капчага шутила, что следствие придется вести на шоколадной фабрике, что крайне вредно для фигуры. Остальные члены команды сохраняли серьезность. Таисия покосилась на ноги девицы – Капчага теперь не вылезала из «Мародеров». Мадам по сему поводу кратко процедила: «Треш!» Мариэтта немедленно восхитилась и принялась интересоваться, где тетенька так свое самообразование подняла и языковый запас пополнила? Андрей глянул мрачно. Надо отдать должное, буйная осквернительница гробниц тут же перевела разговор на отвратительную погоду. Действительно, для начала апреля мокрый снег был явным перебором.