Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Олег Верстовский — охотник за призраками
Шрифт:

На миг накрыло страхом, когда вспомнил, как также ехал в Серпухов, разыгралась гроза, страшный разряд молнии обрушил ЛЭП и меня шандарахнуло электротоком от разорванного провода, который почему-то не обесточился при падении опоры. И я очнулся на электрическом стуле в Синг Синг, где начался мой странный путь по Америке 50-х годов прошлого века. Нет, врёшь, не возьмёшь! В одну воронку снаряд не падает.

В кровавом свете умирающего солнца показались высотные башни Москвы с едва пока заметной неоновой рекламой. И я свернул на Домодедово. Мог вылететь из Шереметьево, но Домодедово было на пятьдесят километров ближе. А я спешил и даже не мог ответить на

вопрос — почему я так долго мучился и не ехал к единственному человеку, который мог решить всё мои проблемы. Сильнейший экстрасенс, техномаг, ясновидец. Человек, совмещающий в себе сверхъестественные силы и безупречное знание техники.

Вырос высоченный стеклянный фасад здания аэропорта стена с надписью «Домодедово» и, оставив машину на платной стоянке, я влетел пулей в гулкий двухъярусный огромный зал, по которому дефилировали толпы людей. Бросил взгляд на табло. Чёрт! Твою мать! Опоздал! Рейс до Сочи улетел.

Впрочем, приятный женский голос объявил, что отложенный рейс до Сочи, вылетает через полчаса. И вот уже я сижу рядом с иллюминатором, рассматривая, как крыло лайнера разрезает пушистые гряды облаков. И только сейчас, я вспомнил, что даже не позвонил Касьяну, не предупредил о приезде. А что, если он уехал, заболел или не дай Бог умер? Как я мог быть таким беспечным?! Идиот! Два часа полёта я ругал себя самыми последними словами, не имея ни малейшей возможности исправить свою ошибку.

Но вот «Боинг» пошёл на посадку, заскрипели шасси о бетонку аэродрома и я вновь оказался на тот самом месте, где несколько лет назад начался мой путь в Дальноморск, где столько произошло всего, что от воспоминаний прохватывало ознобом.

Таксист высадил меня неподалёку от дома Кастильского, на окраине города. Я постоял пару минут, не смея решиться перейти мостик через речушку и постучаться. Страх подкосил колени. Никогда не ощущал себя так глупо.

Но собрав все силы в кулак, я направился к крыльцу, где тускло горел фонарь.

Дверь медленно и важно с тихим скрипом отворилась передо мной. Все та же дама в чёрном длинном балахоне, что делало её похожей на аббатису. Матильда Тихоновна, экономка Касьяна. Я замер, стараясь не дышать. Даже в тусклом свете заметил, как она постарела, сгорбилась, хотя некоторая надменность все равно ощущалась в ней.

— Господин Кастильский ждёт вас, — сказала она и едва заметно улыбнулась.

И я с облегчением выдохнул, ехал не напрасно. И Касьян не потерял способность предвидеть события. Это уже внушало ощущение надёжности.

— Как я рад, Олег, что вы приехали!

С кресла поднялся Касьян. Так же широк в плечах, крепок, окладистая седая борода, но длинные волосы цвета вороного крыла словно покрылись изморозью, морщин стало больше. А глаза потемнели, помертвели и будто принадлежали человеку иного мира.

И в кабинете почти ничего не изменилось. Та же старинная массивная мебель красного дерева. Письменный прибор из мрамора, несколько раскрытых старинных книг. И большие старинные часы в деревянном корпусе с циферблатом из нескольких отдельных кругов с позолоченными знаками зодиака и странными значками.

Мы обнялись, Касьян взглянул на меня с какой-то грустью и в то же время теплотой, как на вернувшегося блудного сына.

— Садитесь, вижу как вы устали. Матильда принесёт нам кофе. Или вы хотите покрепче? Хорошо, коньячку. Согреетесь, расслабитесь. Разговор предстоит серьёзный, я правильно понимаю? И долгий. Рассказывайте.

Он откинулся в кресле, сцепив пальцы на животе и упёрся взглядом в моё лицо. Я сделал пару глотков

из бокала, приятное тепло обожгло горло, скатилось по пищеводу в желудок. И через мгновение ударило в голову, растеклось расслабляющей него по телу.

— Даже не знаю, с чего начать.

— Начните с точки перелома. Так сказать, точки невозврата. Или с прелюдии к ней.

— В общем так, — решился я. — Несколько месяцев назад к нам в редакцию пришло письмо от некой Кати, которая живёт в детдоме в Серпухове. Она рассказывали, что у них творятся странные или скорее страшные дела. Им дают какой-то препарат. Якобы для улучшения памяти, работоспособности. Из-за этого несколько детей уже сошли с ума. Одна девочка повесилась, другая утонула в бассейне. Всё списали на несчастные случаи, но Катя уверяла, что здесь нечисто. Что дети видят призраков, боятся выходить вечером. Короче говоря, я отправился туда. Разузнать. Но по дороге разразилась страшенная гроза и прямо перед моей машиной рухнула опора ЛЭП, я лишь успел отвернуть. Но когда попытался выйти, получил жуткий удар электротоком. И вы, не представляете, Касьян, где я очнулся! Вы не поверите!

— Я думаю, что не в больнице, — Касьян нахмурился и его глаза словно обернулись внутрь его души. — Вы очнулись в каком-то страшном месте.

— Правильно. Я очнулся на электрическом стуле. С чудовищной головной болью. Мне словно поджарили мозги. И представить невозможно где! В тюрьме Синг Синг. И не в наше время, а в 1952-м году. Представляете?!

Я залпом выпил бокал с коньяком. Вскочил с места и подошёл к окну, за которым полыхал кровавый закат, разливаясь огненной пеной по горизонту.

— Выяснилось, что теперь я вовсе не московский журналист, а американский. Кристофер Стэнли, осуждённый на смертную казнь за то, что взорвал лабораторию компании Ллойда Джонса. Там погибло пять человек. Адвокат рассказал мне. Но казнить его не успели, что-то случилось с электрообеспечением. Адвокат Стенли за это время сумел получить отсрочку у губернатора. И я попал в эту тюрьму! Касьян, — я вернулся к столу, оперся руками, взглянув прямо в глаза колдуна. — В это невозможно поверить! Невозможно. Я никогда не бывал в этой тюрьме. Но все было так реально, невероятно реалистично! И от этого ещё кошмарнее!

— Успокойтесь, Олег. Садитесь. Всё было реально, потому что ваше сознание попало в тело этого репортёра. Как его? Кристофера Стэнли.

— Что значит, попало?

— Судя по вашим словам. Ну, вы испытывали сильную головную боль, Стэнли был уже мёртв, но ваше сознание вновь оживило его. И вы продолжили его путь, который прервался по вине каких-то злых сил.

— Лучше сказать, подонков, — меня передёрнуло, когда я вспомнил физиономии Гедды Кронберг и Мортимера. — Они поливали грязью Стэнли, создали вокруг него ауру ненависти и презрения. И благодаря им он оказался на электрическом стуле.

— Понятно. Рассказывайте дальше. И не волнуйтесь так. Всё уже позади.

— Не уверен. Впрочем. Да. Я жил в этой тюрьме. Вернее, выживал. Это такое жуткое место, что мне не хватает слов описать это. Но там мне позволяли работать в библиотеке. И я смог найти кое-какие вещи, которые пролили свет на эту историю.

— Они доказали невиновность репортёра, — спокойно проронил Касьян.

— Да, верно. Откуда вы знаете?

Касьян лишь тяжело вздохнул и усмехнулся.

— В общем, я нашёл упоминание в одной из газет, что покончила с собой Маргарет Баррет, жена одного из тех, кто погиб в лаборатории. Я обратил внимание, что сделала она на следующий день после даты казни.

Поделиться с друзьями: