Олегархат районного масштаба
Шрифт:
А это руководство… то есть Николай Семенович все же прекрасно понимал, что ничего из ничего не получается, но даже он привык, что ли, что в Комитете предприятия новые «самозарождаются» без особого внешнего финансирования, так что планы предприятиям Комитета спустили практически невыполнимые. Кстати, об этом меня Станислав Густавович особо предупредил — с той простой целью, чтобы я заранее придумала кузявые отмазки. Однако самая мощная отмазка у меня уже имелась и я всегда ее использовала: «Не мешайте мне работать и самостоятельно решать, как и куда тратить выручку». Ее применение вовсе не означало, что выручку предприятий мне позволяли тратить по собственному усмотрению, но теперь у меня всегда была надета под кофточкой футболка с вышитыми
В самом начале мая в далеком осетинском поселке под названием «Квайса» заработал новенький свинцово-цинковый комбинат. То есть такой комбинат там уже почти пятнадцать лет работал, но работавший раньше уже закрыли «на реконструкцию», а заработал как раз новый. Который, кроме свинца и цинка, упомянутых в его наименовании, стал производить и остродефицитный индий. Индия завод производил немного (пока немного), примерно полкило в сутки, но до конца года там планировалось нарастить производства до килограмма и даже более: в местной руде его было относительно много. То есть относительно много, раз в десять больше, чем в руде, перерабатываемой на Челябинском цинковом заводе. Но чтобы это производство могло заработать, выстроенной в поселке крошечной ГЭС было маловато, так что туда протянули ЛЭП из Цхинвала.
По мне, так само существование этого комбината оправдывалось лишь производством там индия: все, что требовалось для работы комбината (кроме руды, конечно), возилось туда на грузовиках через Гори, а чтобы даже электричество поселку по-нормальному обеспечить, в Цхинвале пришлось и свою электростанцию строить. «Дровяную», работающую в основном на обрезаемой на виноградниках лозе, но и эти двадцать два мегаватта все же лишними не были. В Грузии с электричеством вообще все было довольно грустно: в пятьдесят девятом началось строительство ГЭС на Ингури, но оно велось очень неспешно (хотя бы потому, что таких плотин в мире еще и не было), и скорого запуска этой электростанции ожидать точно не приходилось. Правда, там был еще один совершенно неиспользуемый источник электричества, но когда его начнут использовать и начнут ли вообще, лично мне было совершенно неясно…
Василий Степанович к товарищу Струмилину съездил, сразу после того, как в Проиозерный привезли сразу четыре маленьких американских «Бобкэта». Местные инженеры на машинки поглядели, обругали их всячески — не с точки зрения их применимости, а с точки зрения возможностей их производства в районе. И дополнительно все же и к конструкции нашли в чем придраться — но на стройке к машинкам отнеслись очень положительно, и он — собрав все замечания и предложения — в Москву и отправился. Там товарищ Струмилин, прояснив для себя поставленную перед товарищем Соболевым задачу, довольно интересно расписал, каким образом и какими силами можно наладить их выпуск — и на этом, как посчитал сам Василий Степанович, «задача была решена». То есть теоретически решена, а для решения ее на практике он заехал в Комитет и привез Светлане Владимировне довольно большой список оборудования, которое, по мнению Струмилина, проще было заказать за границей. Точнее, которое Станислав Густавович обозначил, как «практически недоступное в Советском Союзе»: станки-то необходимые в стране производились, однако почти все они уходили на заводы «девятки».
Часть (и довольно приличную) из этого списка ему составили специалисты ЦИАМа: все же там очень хорошо знали, что необходимо для производства двигателей, и даже знали, что из оборудования можно без особых проблем (если не считать финансовых) закупить за рубежом. И в ожидании, когда ему удастся передать список Светлане Владимировне (а она попросила его ей лично в руки отдать)
Василий Степанович зацепился языком с другим инженером из Комитета, который тоже возвращений откуда-то начальницы ждал. И тема, всплывшая в этом разговоре, немолодого руководителя двух районов зацепила:— У меня-то вопрос буквально на пять минут: мы турбины сельской ГЭС покрыли слоем нержавейки в плазмотроне, а теперь из соседний районов к нам уже два десятка заказов пришли на такую же обработку и их проржавевших турбин. Но там дело вообще не срочное, турбины, конечно, довольно ржавые, но еще лет несколько проработать смогут, все же на заводе их делали из не особо паршивой в этом отношении стали.
— И вы хотите со Светланой Владимировной договориться о том, чтобы эти заказы отложить?
— Я хочу, чтобы она вообще запретила такую работу. Потому что мы посчитали, и выяснили, что гораздо дешевле было бы просто новые турбины изготовить и уже их нержавейкой покрыть: старую-то от ржавчины сначала вычистить надо, потом всякие каверны заделать… в общем, работы слишком много, и работы непростой. Но, к сожалению, новые турбины делать у нас в стране никто не хочет: заводы-то все и без того планами загружены по маковку, так что непрофильные заказы никто не берет. И это очень обидно…
— Обидно, что никто их делать не хочет?
— Обидно, что нет у нас специализированного завода, который может такие турбины серийно выпускать. А ведь, если подумать, они много где пригодиться могут: в одной Рязанской области сейчас чуть меньше сотни малых ГЭС понастроено, но почти на всех турбины, можно сказать, самодельные, то есть паршивые И электростанции получаются крайне неэффективные: там же люди вручную их работу регулируют. А в Комитете же есть заводы, которые и всю автоматику для таких электростанций за три копейки изготовить могут — но кто будет разрабатывать эту автоматику отдельно для каждой станции мощностью в пару десятков киловатт?
— И что вы хотите Светлане Владимировне предложить, если не секрет?
— Не секрет. Я хочу ей предложить выстроить свой заводик, который будет типовые малые ГЭС делать. Автоматические, то есть там постоянного присутствия операторов не потребуется, и делать их уже «под ключ», чтобы тот же председатель колхоза просто приехал, забрал готовую станцию, воткнул ее у себя на плотину, насыпанную мужиками во время перекура и больше ни о чем не боеспокоился.
— ГЭС на двадцать киловатт? Этого же разве что на небольшую деревушку в глуши хватит.
— Не хватит, у нас на Рязанщине одна такая ГЭС только свинарники в колхозе электричеством обеспечивает — но благодаря этому колхоз стране свинины сдает по сотне тонн в год. А для села у них другая ГЭС поставлена, уже помощнее.
— То есть опять другая, для которой свою автоматику придется разрабатывать.
— Я и говорю: нужны типовые и серийные ГЭС ставить, их, допустим, на Кавказе можно буквально сотнями ставить! И ведь получится дешевле, чем линию электропередач в село тянуть! А если еще Урал рассмотреть или Сибирь… Еще они в Корее Северной очень не лишними окажутся, да и, наверное, в Китае тоже их с удовольствием закупать станут. Так что завод, который их делать будет, быстро окупится.
— Интересно… а вы типовой ряд предлагаемых генераторов уже составили?
— Конечно, без этого к Свете и соваться смысла нет. И проекты всей линейки гидроагрегатов подготовил, и даже потребность в станках для завода обосновал… вот только, боюсь, она меня все же пошлет куда подальше.
— А это почему?
— Потому что я знаю, что в Комитете бюджет и без того по швам трещит, а для завода же еще и всю инфраструктуру выстроить нужно, так как строить что-то новое в Ряжске или Александро-Невском она уже запретила. Места нет, и жилья — а на заводе потребуется минимум две-три сотни рабочих. Я-то готов и в деревне какой городок отстроить, и даже лето в палатке там прожить, пока жилье готово не будет — но нет у нас средств на новые городки…