Олёнка. Часть 2. Любовь и самоизоляция

От метро к центру надо было налево. Я повернул направо. Через несколько минут оказался перед небольшим особнячком. Там работала Ольга. Раньше я никогда не был рядом и теперь с любопытством осматривал старинное здание. Некоторые окна были открыты и я подумал, что может, увижу её. В субботу она иногда работала. Я прошёл вдоль фасада, потом перешёл дорогу и остановился напротив входной двери. Когда она открывалась, видна была рамка металлодетектора. Я мог бы войти. Внутрь меня, конечно, не пустила бы охрана, но я мог бы попросить, чтобы её позвали. «Мне нужна Ольга… кажется Алексеевна, она тут работает. Такая, знаете, блондинка, всегда в чёрном ходит». Я думал, что это могло бы сработать. И вот я стою внизу, у лестницы, а она появляется наверху, такая эффектная и удивлённая, не понимающая, кому она понадобилась… а тут я. Я вспомнил, как она беспокоилась о своей анонимности. Тёмные очки на фото в Тиндере. «Не люблю публичности», – ответила она, когда я спросил её, кажется, в первый день знакомства. Позже, когда у нас зашёл разговор об интимных фото, она призналась, что боится рисковать. «Меня уволят, если эти снимки попадут в интернет. Вдруг я потеряю телефон? Или ты потеряешь?». Кроме того, она не хотела, чтобы её видели в компании женатого мужчины. Так что я побрёл прочь, вниз к Москва-реке. Мимо тех мест, где мы с ней встречались.

То ли из-за выходного дня, то ли в предчувствии большой беды Москва казалась притихшей. Как будто готовилась к чему-то. К чему-то очень плохому.

Я шёл и вспоминал. Вот сквер, где я ждал её зимним утром, спрятавшись от дождя под козырёк кофейни. Накануне она предложила пойти в какую-то кафешку рядом с этим сквером, но когда я пришёл, то обнаружил, что она закрыта. Оля появилась в своём чёрном полушубке, семеня по мокрому льду и подошла ко мне, улыбающаяся, радостная оттого, что видит меня. Мы пошли в веганское кафе напротив Третьяковки, заказали кофе, а потом она вдруг вспомнила, что у неё дела по работе и убежала, оставив меня одного на час. Но Оля отблагодарила меня за это неудобство позже, очень хорошо отблагодарила.

В это кафе мы наведывались ещё пару раз. Рассматривали там альбомы с репродукциями, пока ждали заказ. На некоторых были нарисованы голые мужчины и женщины со всеми анатомическими подробностями. Мы хихикали и подталкивали друг друга как школьники. Целовались, если в зале никого не было. А если кто-то был – трогали друг друга под столом. Или просто сидели, прижавшись друг к другу. Я чувствовал тепло, чувствовал себя нужным, желанным и это было прекрасно. Мы оседлали одну волну и её губы были такими манящими.

Как-то я предложил ей пойти в Третьяковку. Это была огромная жертва, которую я был готов возложить на алтарь наших отношений. Я думал, что ей там будет интересно и мог потерпеть часок-другой ради вознаграждения в финале. Ольга посмотрела на меня и спросила: «Ты правда готов на это ради меня?». «Да», – ответил я со вздохом. «Не то, чтобы мне этого хочется, но, может там есть укромные уголки, где мы могли бы целоваться?». Мы так и не пошли в Третьяковку. Ни в тот день, ни в другой. Нам обоим друг от друга нужно было совсем другое.

Походив по выставке (выяснилось, что там были работы не только Родченко, но и Ги Бурдена) я уселся в небольшом кафе при фотоцентре и стал думать, как бы мне вернуть Ольгу. Моей принципиальности надолго не хватило, я хотел снова общаться с ней, но, конечно, и речи не могло быть о том, чтобы написать первым. Я задумался, как бы мне привлечь её внимание. Зашёл в Телеграм посмотреть, не заходила ли она. Чтоб посмотреть, не заходил ли я. Она заходила, но вот зачем? Поскольку я удалил её из контактов, она не могла видеть ни времени моего посещения, ни фото на аватарке. Я снова добавил её в контакты, а на аватарку поставил картинку, которую смастерил тут же. На белом фоне красными буквами шла надпись: «Я обиделся». Теперь она могла увидеть её. Ну и наверное, понять, что это я к ней обращаюсь. Или нет? А может, она посмеётся надо мной? Я убрал картинку и удалил Ольгу из контактов. Посидел, попил кофе. Надо мной висел плакат – обнажённое тело, не то мужское, не то женское, облепленное мухами. Не портрет государя императора, конечно. Но зато сразу видно, место артистичное, богемное. Я снова записал Ольгу в контакты. Вернул на место картинку. Только на этот раз добавил слово «очень», так что получилось: «Я очень обиделся». Посмотрел на время её последнего посещения. За последние пару минут ничего нового не происходило. Вздохнул и пошёл обратно. В метро удалил аватарку, Ольгу и Телеграм. Детский сад закрылся. По крайней мере, на тот день.

Глава 7. Аллес капут

17 марта УЕФА принял решение перенести чемпионат Европы по футболу.

С 18 марта правительство из-за коронавируса закрыло Россию для въезда всех без исключения иностранных граждан и лиц без гражданства.

18 марта стало известно, что внешние границы ЕС окончательно закрылись для приезжающих иностранцев.

19 марта в Москве скончалась пожилая пациентка с положительным анализом на коронавирус.

20 марта Ростуризм рекомендовал гражданам России временно воздержаться от поездок за пределы страны до нормализации эпидемиологической обстановки.

24 марта премьер-министр Японии объявил о переносе Олимпиады.

24 марта оперштаб поручил регионам закрыть кинотеатры и развлекательные центры.

26 марта стало известно, что Россия прекращает все авиасообщение с другими странами.

С 30 марта в Москве и Московской области введены ограничения на перемещение жителей: покидать жилье разрешено только в случаях крайней необходимости.

16 марта я в последний раз сводил ребёнка на занятия плаванием. После этого бассейн закрылся. Насколько – тогда никто не мог сказать. «Я никогда в жизни с таким не сталкивалась», – сказала Ирина, тренер по плаванию. Никто из нас не сталкивался.

В субботу 28 марта я сходил в торговый центр, в Coffeshop подошёл познакомиться к молодой женщине и получил пятый отказ.

В воскресенье 29 марта мы с сыном совершили осторожную вылазку на улицу, немного погуляли, выбирая безлюдные места, купили мороженое в палатке. В следующий раз купить мороженое на улице мы смогли только через несколько месяцев.

И пришёл маленький пушной зверёк.

Глава 8. Девчатам о зверятах

Когда я в очередной раз пришёл в Тиндер после мартовского разрыва с Ольгой, я поменял стратегию. Раньше по совету Светы я приглашал женщину на свидание и там сообщал ей, что женат. Из восьми только одна согласилась иметь дело с женатым – Соня. Но уже через несколько свиданий она передумала. Что касается Ольги, то она узнала про мой брак на второй день переписки. Мне показалось, что у Светиной идеи очень низкий КПД. Да и жалко мне было отдавать две-три тысячи рублей только за то, чтобы сводить незнакомку в ресторан и получить от неё отказ. Впрочем, я не жалею о тех свиданиях – они дали мне хороший опыт.

Но теперь я решил действовать иначе. Я написал текст, где в первом же предложении говорилось, что я женат. Вот он:

«Я женат. Фото вышлю той, с кем мы совпадём.

Разборчив, на женщин не бросаюсь. Отношения без секса не для меня, как прочем и секс без отношений.

Лайк воспринимаю как проявление симпатии, которая может привести к продолжительным приятным отношениям. А может и не привести. Я никуда не тороплюсь. У меня всё будет хорошо. Возможно, с тобой, моя милая)»

На обложку я хотел поставить какое-то животное. Одинокого волка, например. Или ласкового котика. Но когда стал смотреть картинки, мне на глаза попались двое дельфинов, игравших друг с другом. Я понял, что это оно. Когда-то давно, ещё будучи подростком, я интересовался дельфинами и даже воображал себя одним из них. Мне казалось, что это здорово – играть целый день, нестись с таким же как ты, сквозь толщу воды, пронзая её своим сильным гибким телом. Я выбрал дельфинов. Потом я ещё экспериментировал и менял аватарки, нашлось место и для волка, и для кота, но именно дельфины пользовались наибольшей популярностью.

Я был удивлён, когда выяснил, сколько женщин не против завести роман с женатым мужчиной. Причём молодых и привлекательных женщин. Я не понимал, зачем им это надо. И стал спрашивать. «Мне нужны отношения без выноса мозга», – поделилась одна. «Я не готова сейчас к чему-то серьезному», – писала другая. «Но и хоронить себя заживо не собираюсь», – откликалась третья. «Я думаю, женатые более уравновешенные». Тут я саркастично ухмыльнулся. «Мне не нужен общий быт, да и замуж я не собираюсь», – писали Альбина, Нина, Лена, Ирина, Светлана и Натусик. Натусика я быстро удалил. Не понимаю, как вообще её лайкнул. Что это за сорокапятилетняя дама, которая представляется «Натусик»!? А как вам Ляля?! Или Танюшка?! Мне вспомнилась Соня, которую я спросил на первом свидании, откуда у неё такой странный ник. «Ну, всё лучше, чем Соняша», – ответила она со смешком. Я согласился.

Я не понимал, как мне относится к такой постановке вопроса. С одной стороны, вот женщина, она готова. Бери и пользуйся. С другой, что-то было в этом неправильное. Похоже на брак по расчёту. С самого начала меня низводили до роли вибратора. Захотели снять сексуальное напряжение – достали из тумбочки. Потом убрали. Но в вибратор не влюбляются, не шепчут ему ласковые слова, не строят совместные планы. «Я пока не готова открыть своё сердце мужчине»,– написала мне одна дама, не подозревая, видимо, как больно могут ранить её слова. Я подумал о том, что у меня была женщина, которая открыла мне своё сердце. А я её просрал.