Олигарх

— Мистер Карпофф! Говорят, что вы, сэр, выступали с песнями на телевидении! Что песни Карпофф на его родине одни из самых популярных, если не самые популярные! Думаете ли вы, мистер Карпофф, продолжить свою деятельность как исполнителя песен — в Штатах? И не можете ли вы исполнить какую-нибудь песню для народа США?

Я от неожиданности даже опешил, и вперился в Страуса яростным взглядом. Так бы и сжег гада! Это ведь его рук дело! Пиар — так по полной! А меня спросить?! Манипулятор хренов! Ооох…наплачусь я с ним!

Ну так зачем я его брал в компаньоны? Вернее — почему? Потому что он наглый, бесцеремонный тип, готовый на все ради прибыли, готовый танком проламывать заграждения и рогатки, выставленные нам жизнью. Потому — о чем теперь жалеть? Я получил то, что хотел.

— Вот у нас как раз завалялась гитара! — репортер радостно протянул гитару, Страус ее перехватил и передал мне. Я посмотрел… «Гибсон», само собой. Лучшие гитары Америки. Или одни из лучших гитар. В общем — не какой-то там ширпотреб. «А тут у нас случайно в кустах оказался рояль!» — вспомнилось мне, и я не выдержал, улыбнулся. Вот же мерзавец! Но дельный, умелый мерзавец. Таких еще поискать!

Ладно, что бы им такое спеть…да и еще на злобу дня? И в голове быстро промелькнул «каталог», из которого я моментально выбрал то, что мне было нужно. Не хотел исполнять эту песню в СССР, могли неправильно понять. Всем объяснять, что эта песня не про Союз? Нет уж, увольте от такого удовольствия! «Это какую такую страну забыл бог?! Ну-ка, объясните!»

Переводить было легко — текст практически нерифмованный. И простой. Я тронул струны, и заиграл… «Я солдат! Мне обидно, когда остается один патрон…когда только я или он…я солдат, и я не спал пять лет…»

* * *

После того, как стих последний аккорд, наступила абсолютная тишина. Я снял с колена гитару, опустил ее, зацепив стул, и в этой самой тишине послышался возмущенный гитарный голос — инструмент протестовал против такого с ним грубого обращения. Хорошая гитара требует ласки, как истосковавшаяся по любви женщина. Нельзя грубо с ней обращаться, нельзя рвать струны и бросать, когда надоест. Не зря гитара и выглядит, как обнаженная женщина…

Я аккуратно поставил гитару почти вертикально к стулу, и…в тишине прозвучал женский сдавленный крик:

— Браво! Карпофф, браво-о-о!

И началось! Люди свистели, визжали, вопили, как сумасшедшие, подпрыгивали на месте, трясли хрипкую стену из металлических ограждений — толпой будто овладели бесы, которые корежили, заставляли извиваться, вытаращивать глаза и вопить, вопить, вопить!

И я невольно подумал — так вот как выглядит рок-концерт! Так вот что делается на сборищах фанатов «Битлз» или «Квин»! Помню, видел на старой хронике — фанатки «Битлз» бросали на сцену свои трусики. Рыдали, вытаращивали глаза, будто припадочные. Психоз, самый настоящий психоз! Хорошо хоть у меня до такого не дошло…

И тут же мне в лицо ударило что-то мягкое! Я смотрел в сторону, и ничего подобного не ожидал — все-таки зрители находились на расстоянии метров семи от меня, и были перекрыты спинами дюжих полисменов, которые не дали бы зрителям до меня добежать. Но и они такого не ожидали! Я вздрогнул, автоматически поднял с колен то, что прилетело, и вначале не понял, что это такое. Тугой комочек, заколотый большой булавкой. А внутри что-то есть…бумажка, что ли? Я развернул сиреневый комок, потряс, и мне на колени выпало…фото! Это была небольшая фотография! Ну совсем небольшая — размером со спичечный коробок. Однако на ней можно было легко рассмотреть и улыбающееся девичье лицо, и стройную фигурку в мини-юбке, и топик, облегающий довольно-таки приличную грудь. И только тогда до меня дошло — я держу перед собой развернутые во всю ширь не очень-то и широкие…трусики! Женские трусики! Узкие, почти стринги, кружевные, и с явными следами того, что их только что стянули с попки. Жарко ведь…а кроме того, как следовало из приписки на обратной стороне фото, которое я поднял левой рукой, что Бетти меня обожает, и что если я не буду с ней — она обязательно умрет. О как! Вот это ни хрена себе!

Толпа ревела, хохотала, свистела, и после того, как я развернул послание, в меня полетели уже десятки трусиков разной степени стерильности и размеров. Некоторые долетали до меня, и приходилось уклоняться, другие падали у барьера, цеплялись за ограждение, опускались на головы полисменов, и было это похоже на то, как если бы я попал в пургу, где вместо снежинок кружились в воздухе женские трусы! Трусопад был таким густым, что скоро все пространство вокруг меня покрылось женским бельем так, будто этими трусами пытались затушить очаг пожара!

— Вот это да! — прошипел мне в ухо Страус — Вот это паблисити, Майкл! Даже я до этого не додумался!

— Не ты?! — грозно спросил я своего компаньона.

— Не я — скорбно кивнул тот, и я ему поверил. В глаза у мастера интриг и манипуляций просто-таки плескалась вселенская грусть из-за того, что он не додумался до ТАКОГО скандала!

Одно меня не порадовало — мне вроде как показалось, но среди брошенных трусов я заметил и несколько мужских…неужели я стал объектом вожделения еще и для ЭТИХ? Вроде никогда не давал никакого повода в этом направлении. Мне вообще кажется странной эта тяга мужчин к мужчинам. Болезнь, конечно же. Я над этим как-то думал, и пришел к выводу, что это сам организм, сама Природа по неизвестной нам причине включает механизм самоуничтожения для определенных человеческих индивидуумов. Именно человеческих, потому что мне лично неизвестно, чтобы в животном мире было что-то такое. То есть, Природа решает, что этому индивидууму размножаться не надо. Его необходимо вычеркнуть из генетического фонда рода людского. И переключает его сексуальные позывы на субъектов одного с ним пола! Кстати, все это касается в основном все-таки мужских особей — женщины-гомосексуалки в большинстве случаев бисексуалки. А вот мужчины…

Ладно, все это не имеет отношения к делу. А что имеет? А имеет — вот эта девочка лет пятнадцати на вид, которая вдруг решила, что ее кумиром является некий Карпофф, и что если он ей сию минуту не отдастся, то она возьмет, да и повесится на первом же дереве. На своем топике, к примеру — повесится. И с этим надо срочно что-то делать…

Вспомнилась история о том, как в древней Греции вдруг пошла волна самоубийств среди молоденьких девушек. Ну чуть что случилось не по их желанию — хоп! И повесилась. Например — ее объект воздыхания предпочел другую. Значит, жить не надо! Хоп! И уже висит на дереве. Психоз. Этот события специалисты приводят как пример массового психоза, когда люди заражаются этим самым психозом друг от друга.

И вот здесь: одна кинула трусы, другая — опа! И понеслась метель из трусов! Как там русская пословица говорит? «Дурной пример заразителен». Оно так и есть. Кстати, потому многие специалисты против показа по телевидению криминальных новостей. Дурной пример, черт подери…

Как остановили психоз в Греции? Легко. Тела девушек-самоубийц выставили голыми на городской площади. И все желающие могли подойти и рассмотреть покойниц во всех так сказать подробностях. И даже потрогать. Самоубийства прекратились в один день.

Кстати сказать — большинство самоубийц были девственницами. И это еще больше все усложняло. Культ девственности приводил к боязни отдаться не тому, кто тебе предназначен, и все это усиливалось гормональными изменениями взрослеющего организма на фоне присущей любому подростку легкой психопатии (вспомнить поведение подростков).

Все это мелькнуло у меня в голове за считанные минуты, нет — даже секунды. Я умею быстро думать, когда это необходимо. Думать со скоростью компьютера. Ну…может чуть помедленнее, но… В общем — я протянул руку и забрал у Страуса микрофон, который передал ему перед началом игры на гитаре. Он потом держал микрофон у меня перед лицом — сам, никому не доверил. Скорее всего потому, что захотел нарисоваться на экране телевизора — ведь все камеры направлены на меня.