Олимпиада

– Наверное, часть маски так и не смылась, вот она и… вступила в реакцию с… – затихая при каждом моем вопле, оправдывалась Мелисса.

– Может, отойдет, – с надеждой выглядывала из-за косяка Дина.

– Я вас!.. – поливая голову, орала я. – Я вас сама отхожу!

– Ну, Ли-и-ип, – проныла Лисса. – Может… ничего?

Через полчаса, когда я вылила на себя полпузырька шампуня, выяснилось, что чудесное эльфийское средство по стойкости превзошло самую лучшую краску и после реакции с несмывшимися компонентами маски легло на моей шевелюре неровными разноцветными полосами, преимущественно зелеными и синими.

– Ну-у-у… – поспешила успокоить Дина. – На меня посмотри, я сознательно свои блондинистые патлы крашу в голубой. А у тебя…

– Очень эффектно! – подхватила Мелисса.

Я хмуро переводила взгляд с одной подруги на другую, стараясь не смотреть в зеркало. Из зеркала же на меня пялилась очень злая девица со странно и не слишком аккуратно прокрашенными несколькими прядями на макушке и в челке.

– И как мне теперь с этим ходить? – осведомилась я, складывая руки на груди. – Опять банданкой прикрывать?

Дина и Лисса тут же принялись придумывать способы скрыть оплошность, но попытки замаскировать их парикмахерский шедевр успехом не увенчались.

– Ох, вот говорят, что после плохого всегда наступает хорошее, – стоя перед зеркалом и тягая себя за упругие голубые и зеленые пружинки, просопела я. – Чувствую, меня ж порвет от счастья!

Мои страдания прервал стук в дверь. Увлеченная своим отражением и подбадриванием девушек, я по инерции крикнула: «Да?» – и снова уткнулась в зеркало. Дверь негромко скрипнула, впуская гостя, а после нескольких секунд молчания раздалось покашливание, еле сдерживаемый смех и ехидное замечание:

– Неплохой вид.

Озадаченно обернувшись, я вопросительно уставилась на подпиравшего косяк Шишеня, а он, сбросив на пол пару наколенников, прошелся по мне спокойным взглядом торговца, будто оценивая…

Что?

Я проследила за взглядом мага, а потом с воплем спряталась за спиной у Дины.

– Ты зачем врываешься? – обиженно заныла я.

Мелисса подхватила с кровати простыню и отгородила нас с Диной от мага. Я вздохнула чуть спокойнее, радуясь, что теперь Шиш не может видеть мои голые ноги.

– Сама же впустила, – напомнил Шишень.

– Уходи, – велела Дина, – не до тебя сейчас.

– Я и вижу, – хмыкнул Шиш. – Вы еще желтую рубаху найдите.

– За-а-ачем? – по инерции спросила Мелисса.

– А чтоб уж точно на огородное пугало Липка походила, – хмыкнул маг, ловко увернулся от полетевшей в него тетрадки и добавил: – Раз уж с именем не повезло, так нужно же по полной развить тему в образе, чтобы никто не усомнился, что студентка первого курса Олимпиада – ходячая проблема.

Я зашипела, выдернула у Лиссы простыню, кое-как ею обмоталась и с недвусмысленной улыбочкой направилась к гостю.

– А тебя это вообще не касается! – выпалила я, подступив почти вплотную. – Не твоя же проблема!

– Не моя, – спокойно согласился Шиш, распрямляясь и там самым давая понять, какая я мелкая рядом с ним.

«А ведь он выше Гедымина… – закралась в голову странная мысль. – Хотя в плечах… Нет. Не шире. Просто выше, от этого кажется крупнее».

Я встряхнулась, поджала губы и направилась в ванную, сказав напоследок:

– Мне медсестра отдыхать велела, между прочим.

ГЛАВА 17

Записка от вампира появилась вместе с вороном. Птица долго стучала в окно, привлекая мое внимание. Я же лежала в постели, не пытаясь даже пальцем пошевелить. В конце концов посланник, то ли обладая разумом, то ли выдрессированный кем-то, заткнул конверт из светло-зеленой бумаги между прутьями решетки и улетел.

Фыркнув, я отвернулась, чтобы даже не видеть, как конверт треплет ветер. Улетит? Ну и ладно! Не больно-то и хотелось.

С перипетиями своей жизни я с горем пополам смирилась к утру, тогда же встала и извлекла из ящика стола тетрадку бабушки.

– Ба-а-а! – позвала я, перевернув исписанную страницу. – Мне нужно с тобой поговорить.

Ведьма отозвалась не сразу, мне пришлось долго звать.

«Что?» – возникшие буквы резко смазались, будто бабушка случайно прошлась по чернилам пальцами.

– Ты что-то узнала? – без надежды уточнила я. – Хоть что-нибудь? Я говорила с профессором Дорусом…

«Нет», – пришел быстрый ответ.

– Совсем?

«Если ты говорила с Адрианом, то знаешь все, – написала бабушка Верия. – У меня не так много связей, чтобы расспросить кого-нибудь из посвященных».

Я вздохнула и положила тетрадку перед собой.

– И что это значит? Ничего? Кто-то украл шкатулку, перевернул квартиру… И все? – Я нервно обняла себя за плечи, представляя разгром в маленькой квартирке на окраине города.

«Я предложила бы тебе вернуться, – написала бабушка, – но знаю, что ты этого не сделаешь».

Быстро кивнув, я ответила:

– Понятно, что здесь куда опаснее, но, ба… А можно хоть к кому-то обратиться? Ведь если это тот колдун или его подручные, то…

«Я сообщила», – не дала мне закончить ведьма.

– И? – нетерпеливо задала я вопрос.

«Поблагодарили и посоветовали не лезть в это самой, – написала бабушка, и я не удержалась от вздоха, заметив, что даже от почерка бабули веет раздражением: буквы заострились и наклон вправо стал заметнее. – И тебе – тоже».

– И что это даст?

«Они уверены, что раз тебя никто не тронул, то…»

– Ба? – позвала я.

«Возможно, ищут что-то», – закончила ведьма.

– Ба, еще вопрос, – немного подумав, решилась я. – Тебе о чем-нибудь говорит имя Гедымин?

«Нет».

– Совсем? – уточнила я. – А то, что он вампир, о чем-то может тебе сказать?

«Нет», – повторила ответ бабушка.

– Ох, ладно, – вздохнула я. – Буду спать.

«Спокойной ночи!»

Отложив тетрадку, я повернулась на бок и постаралась не думать о странностях, но заснула лишь после того, как пообещала себе еще раз поговорить с профессором Дорусом.