Оливия Джонсон и охотники

Она не слушала меня, она открыла шкаф и достала какую — то коробку, я рефлекторно вытащила кинжал, и была готова ударить.

— Ты же знаешь милая, что тебе это не поможет, обычным ведьминым кинжалом ты меня не убьешь, а это мой подарок тебе на твой день рождения. Я следила за тобой, но не могла найти тебя, у меня не получалось.

— Мне не нужны ваши подарки, я хочу уйти отсюда, — сказала я и подошла к двери.

— Без меня ты не выберешься, мой замок как лабиринт, если ты не знаешь его, то ты потеряешься, и никогда не выберешься.

— Так, выведи меня отсюда.

— Нет, пока ты не примешь мой подарок.

— Если я возьму подарок, ты выпустишь меня?

— Да, с удовольствием, я даже обещаю завязать со злодеяниями.

— Хорошо, я принимаю твой подарок, — я взяла коробку, села на кровать и открыла ее.

В коробке лежало белое, короткое платье, с пышной юбкой, украшенное бесцветными камушками, наверно драгоценными, и полностью закрытым верхом без рукавов.

— Тебе нравится? Я долго искала подходящее платье, а оно оказалось подходящим, я всегда мечтала о дочери, которая бы примеряла передо мной платье.

— Но я не ваша дочь, и я не вижу здесь примерочной.

— А я на что? — Спросила она и щелкнула пальцами, из рук полетели красные искры, и платье оказалось на мне.

— Оно прекрасно, — сказала я, рассматривая себя в зеркале.

— Правда? У меня есть чудная диадема для тебя, — сказала она, щелкнула пальцами, в ее руке оказалась диадема. — Я не сказала тебе, но все, что у тебя на платье настоящие алмазы, как и в этой диадеме, — сказала она, одела ее мне на голову.

Вместе с моими синими волосами, я выглядела как настоящая принцесса, хотя я вышла из того возраста, чтобы хотеть стать принцессой, но мне нравилось как я выгляжу.

— Это потрясающе, у меня нет слов, — сказала я, и у меня закружилась голова.

— Оливия, что с тобой? Тебе плохо?

— Немного, — сказала я, взявшись за голову и сев на кровать, вдруг в моих глазах стали мелькать огоньки, а потом вдруг все померкло.

Глава 29

Глубокий, глубокий сон

Меня зовут Оливия Джонсон. Мне 16 лет. Я живу в детском доме, мои родители погибли в автокатастрофе. Я не помню, как их звали, мне был все месяц. Я живу в Лондоне, у меня полно друзей, Ева, Клео, Руби, Амелия, Сорано, Нео, Алекс, Эван, Коди, Джордан.

У меня длинные, темно — русые волосы, темные глаза и нос с горбинкой, далеко не красавица, но править миром можно и в одиночку, так ведь? Я ни когда не готовлюсь к урокам, а зачем это нужно? Все, что они говорят нам, не пригодится в жизни.

Одевшись, я вышла:

— Здравствуйте, миссис Генриетта, от Софи писем не приходило?

— Нет, Софи сейчас занята на работе.

— Хорошо, когда она придет, скажите ей, что я скучаю.

Миссис Генриетта директор детского дома, дочь директора нашей школы, а Софи моя лучшая подруга, только с ней я смогла сдружиться.

Я пришла в школу, зашла в класс, в котором почти все места были заняты, кроме моего и еще одного. Сейчас у нас должна быть математика, ведет ее наш директор, у него очень странное имя — Атлас. После того как его жена умерла, он немного свихнулся. Однажды он пришел на урок в одних трусах и так проходил весь день.

Я села на свое место, и достала свой карандаш, который был прилеплен к парте жвачкой. Учитель — директор ставил мне 2 за поведение, а за изобретательность 5, так что в итоге у меня всегда была твердая тройка. Осознав, что мне не на чем писать, я обратилась к Еве, она была светловолосой, с большими голубыми глазами и маленьким ростом. Она одна из тех девочек, которая хочет встретить принца на белом коне:

— Эй, Ева, одолжи мне листочек, мне не на чем писать, — попросила я.

— Держи, — сказала она, протягивая мне розовый лист, в клетку, — купи себе тетрадь, если ты ее не купишь, то я подарю ее тебе на день рождения.

— Почему опять розовый? Для лучшей подруги могла бы и с голубыми листами купить, или белыми, — сказала я, принимая листок.

— А почему моя лучшая подруга, чтобы не просить у меня листы, не купит себе тетрадь, — ответила Ева.

— Слишком много чести для математики, я если ты не в курсе вообще ни на какие предметы тетради покупать не собираюсь.

— Эй, девчонки, — сказала Клео и обняла нас с Евой, — сегодня играем! Вы придете посмотреть?

Клео была высокой, темнокожей девушкой, с темными вьющимися волосами и темными глазами, у нее есть брат, его зовут Нео, он тоже занимается спортом. Они оба играют в одной команде по баскетболу. У Евы просто голову сносило от Нео, она посвящала ему стихи, иногда рисовала его портрет на полях, и об этом знала только я, потому что Клео рассказала бы все ему.

Директор зашел в класс, к счастью в брюках и пиджаке, все ученики расселись по местам:

— Здравствуйте, милые создания. Прежде чем начать урок я хотел бы познакомить вас с новеньким, давай заходи, — сказал тот и впустил высокого, светловолосого парня с голубыми глазами дьявольской улыбкой.

— Меня зовут Кэмерон Андерсон, мне 16, а что еще нужно говорить? Ах да, я поклонник сарказма, так что старайтесь не принимать меня всерьез, — сказал он и сел на свободное место, которое было как раз за мной.

Почему — то мне казалось, что я знаю его, как будто мы давно знакомы, как будто я видела его и не раз. Я повернулась к нему, и протянула руку:

— Меня зовут Оливия, — рада знакомству.

— И я тоже рад, — ответил он и пожал мою руку в ответ.

— Поклонник сарказма говоришь? — Спросила я.

— Ну да, а что не похоже?

— Да, но здесь я королева сарказма, и прошу вашу голову высоко не поднимать, не королевское это дело на раба снизу вверх смотреть.

— А что королева, поклонница карликов? Или королева боится ослепнуть от очарования своего раба?

— Так ты это признаешь?

— Нет, просто подыгрываю, не хочет ли королева сарказма прогуляться сегодня с королем сарказма?

— Ого, как мы заговорили, но думаю, у нее есть свободное время сегодня после этого урока.

— ОЛИВИЯ ДЖОНСОН! КЭМЕРОН АНДЕРСОН! Пожалуйста, перестаньте разговаривать, а то я отведу вас к директору, то есть… ко мне в кабинет.

Я улыбнулась тому парню в ответ, и развернулась в сторону доски.

Урок кончился. Мы вышли из кабинета, Клео и Ева подхватили меня в коридоре:

— Что это было? Ты подружилась с новеньким? — Спросила Ева.

— Ну да, а что такого? Ему сейчас нужны друзья, и у меня такое чувство, будто я знакома с ним.