Омегаверс Пусть в унисон звучат сердца

Гиллиан улыбнулся и тоже встал.

– Идём. А куда ты хочешь?

– Как на счёт какого-нибудь аттракциона? Я читал на афише у входа, что тут поставили что-то новенькое.

– Ты про "Бешеные горки"? А не боишься? Говорят, что многих с непривычки выворачивает.

Риан только рассмеялся.

– Меня не вырвет!

– Боги милостивые... Ты как?
– Гиллиан встревоженно протянул омежке пачку салфеток, стащенных из кафе.

– Ничего...
– прохрипел Риан, кое-как выпрямляясь. Он был бледный с прозеленью.
– Устроители на кого эту адскую машину рассчитывали? Исключительно на альф?

– И всё-таки ты всех удивил.
– Гиллиан подхватил его под руки - Риан пошатывался - и усадил на ближайшую скамейку.
– Не только всё выдержал, но и в обморок не грохнулся.

– Ничё, я крепкий... но это всё-таки было слишком.

– Может, в больницу?

– Не надо, я почти в порядке... только посидеть надо. Скоро отпустит.

Гиллиан сел рядом со своим омегой, не зная, что делать дальше. И что думать. Когда Риан потребовал билет, кассир-бета удивлённо посмотрел на Гиллиана, и тот кивнул. В кабинке Риан устраивался с довольным видом, разгон его повеселил, как и первый круг, но вот когда карусель набрала скорость... Сначала омежка визжал от восторга, потом крепче вцепился в поручень, а на последних кругах молчал, стиснув зубы и начиная бледнеть. Из кабинки Гиллиан выносил его на руках, после чего Риан, слегка оклемавшись, решительно спрыгнул и едва не упал - его мотало из стороны в сторону. Чудовищным усилием воли парень удержал равновесие, спустился по лестнице к кассе, выругался, не жалея эпитетов, при этом перепугав нескольких омег с детьми, кое-как доковылял до сквера и только тогда согнулся рядом с густым кустом. Рвало его долго.

– Может, всё-таки...

– Никаких больниц! Я же не траванулся... Пройдёт. А что это у тебя за книга?

– Гиллиан показал.

– Это сборник поэзии.

– А ты стихи любишь?

– Да, очень.

– А какие больше нравятся?

– Разные...

Риан кое-как пришёл в себя и только тогда обратил внимание на часы, висящие под фонарём. После чего начал торопливо вставать. Гиллиан тоже посмотрел и понял, что уже четвёртый час дня.

– Ладно... я пошёл... Вдруг очередное задание пришлют?

– Тебя проводить? Тебе, кажется, ещё не слишком хорошо...

– Не надо, сам доберусь... но всё равно спасибо. Ты действительно не такой урод, как многие другие.

– Риан... мы ещё увидимся?
– Гиллиан с трудом подавил желание поймать его за тонкую руку и удержать рядом с собой. Только крепче вцепился в свою книгу.

– А ты так хочешь ещё раз встретиться?
– хмыкнул омежка, застёгивая рубашку.

– Очень.

– Не знаю, буду ли завтра свободен...

– Если у тебя никакой работы не будет, то приходи к тому самому дереву, у которого мы познакомились. Я буду ждать.

– Посмотрим. Пока... и спасибо за день. Было весело.
– И по бледному с испариной лицу пробежала улыбка.

– Мне тоже.

Риан махнул рукой и пошёл к выходу из парка. Провожая его глазами, Гиллиан перестал улыбаться. Хотелось броситься за ним, заключить в свои объятия и не отпускать... но тогда Риан точно оттолкнёт его. И шанс хотя бы урвать поцелуй будет потерян.

РИАН

Риан вошёл в комнатку, неторопливо закрыл за собой дверь... и без сил сполз по двери на пол, впиваясь в собственные волосы до боли. Задание, порученное командованием, которое поначалу казалось простым и понятным, резко усложнилось.

После побега из следственного изолятора омега отсиживался почти четыре луны. Все эти дни он занимался с маленьким Гаем, который был неписуемо рад, что "старший брат" наконец проводит с ним столько времени, разбирался с теми документами и текстами, которые ему передавал отец, читал газеты, изучая обстановку, чтобы не пропустить чего-то важного... Потом снова начал выбираться из убежища. Осторожно, с оглядкой.

Луну назад его вызвали в штаб и показали фотографию молодого альфы по имени Гиллиан Барри. Эту фамилию Риан слышал и видел постоянно - Влад Барри был одним из крупнейших олигархов страны и входил в пятёрку самых влиятельных людей. Гиллиан был его единственным сыном и наследником. Разглядывая снимок, сделанный в одном из ночных клубов столицы, Риан поморщился - непохож на сыночка такого богатого человека... Чем именно непохож, омега не смог себе объяснить. Вроде бы такой же, как и все, но было в нём что-то странное. Что? Высокий, мускулистый, с хорошо развитыми плечами. Светло-русый, как Мак Фрост, голубоглазый... лицо... нормальное лицо. Ничего особенного.

– И что я должен с ним сделать?

– Убить.

Риан удивлённо поднял глаза на отца. Он что, ослышался?

– Убить?

– Да. Таково наше решение.
– Рейган устало снял очки и помассировал веки. В последние полтора года у него начало резко портиться зрение, и это тоже насторожило Риана, как и частые тайные переговоры с Линнеем.
– Я не хочу трогать этого юношу, но его отец не оставил нам выбора.

– Ты говоришь о голодовке на ткацкой фабрике в Грозно?

– Да. Как ты уже должен знать, с некоторых пор рабочим регулярно начали срезать зарплату. А поскольку большинство рабочих - омеги, да ещё незамужние и обременённые детьми, можешь себе представить, как на них это отразилось.

– Рейган начал покручивать очки в руках. Он ощутимо нервничал, и Риан чуял, что решение о казни альфы далось ему непросто.
– Барри объясняет это тем, что возникли финансовые затруднения на другом предприятии. Что это временно. Но мы проверили его заявление и выяснили, что это ложь. Деньги просто исчезли в неизвестном направлении. Вероятнее всего, они пошли на какие-то расходы теневого сегмента бизнеса, о котором мы пока не знаем. Рабочие объявили голодовку, и на прошлой неделе появились первые жертвы - один омега умер от истощения сразу, а второй попал в больницу и у него случился выкидыш.
– Риан потрясённо ахнул.
– Спасти его тоже не смогли. Мы отправили Владу официальное требование вернуть рабочим деньги, указали сроки, но он этого не сделал. Вместо этого в здании фабрики был устроен пожар, в котором погибла половина протестующих, а выжившие отказались от своих требований, чтобы их собственные и осиротевшие дети не оказались в приюте. Информация об этом в газеты и на телевидение так и не попала.
– Риан грязно выругался и посмотрел на снимок будущей жертвы уже совсем по-другому.
– Мы... посовещались и приняли решение... наказать Влада.

– Почему не он сам?

– Там слишком серьёзная охрана, - покачал головой Лавлас, не так давно вошедший в число комиссаров. Он был всего на три года старше Риана.
– А Гиллиан расхаживает по городу вообще без охраны. Скоро он получит аттестат о полном среднем образовании, а потом будет поступать в университет, чтобы со временем занять место отца. Его необходимо убрать до начала вступительных экзаменов.

– Как именно?

– Решай сам. Понятно, что у Влада есть и другие родственники, заменить есть кем, но сын и первый наследник - это серьёзно. Пусть знает, что от нас не скрыться и не уберечься. Начинай готовиться, но не затягивай, пока эта история не повторилась на другом предприятии.

Риан молча козырнул, забрал снимок и вышел.

Эту луну он потратил на то, чтобы выследить будущую жертву и вычислить оптимальный способ устранения. Раз штаб выбрал в исполнители его, значит, это должна быть откровенная демонстрация. Первое, что поразило Риана, так это то, что Гиллиану было как будто плевать на собственную безопасность. Он спокойно расхаживал по городу, заглядывал даже в злачные места... Риан быстро понял, что этот мажор очень силён - на него со страхом и уважением косились многие сородичи. Самого Гиллиана это как будто не волновало. Посмотрев на него на выпускном, устроенном в небольшом ресторанчике, Риан заметил, что он не спешит веселиться с каким-нибудь омегой, а скромно сидит в углу и что-то пишет на салфетке, которую потом запихнул себе в карман. Омегу потом он себе нашёл, но не занялся им у всех на глазах, как это делали другие, совершенно не стесняясь, а увёл в отдельную комнату, которая потом оказалась запертой изнутри. Риан прислушался и услышал тихие, едва разборчивые голоса, потом шорох снимаемой одежды... возню... Омега не кричал, не скулил. Потом до уха Риана донеслись вздохи и тихие стоны. Да что там происходит? Подглядеть в замочную скважину не удалось - изнутри торчал ключ - но зато Риан учуял запах своей жертвы... который заставил его отпрянуть от двери и торопливо покинуть ресторан. Этот запах напомнил ему солнце, которое он впервые увидел когда-то в детстве. Да, Риан тогда был слишком мал, чтобы понимать, что солнце пахнуть не может, но тот запах отныне у него ассоциировался именно с солнцем. Тем самым солнцем и пах Гиллиан.

Риан слонялся по улицам до рассвета, не понимая, что с ним творится. Запах альфы преследовал его повсюду, мерещился за каждым углом, сводил с ума... притягивал. Хотелось вернуться обратно и снова вдохнуть его, но уже полной грудью. Это запах был... восхитителен! Чистый, искренний, незамутнённый никакой дрянью... почти как у Аарона Бейли во время разговора с Френсисом. И этого парня он должен убить? Как? Как убить человека, который - Риан был абсолютно в этом убеждён!
– совершенно не такой жестокий циник, как его отец? В жилах которого течёт чистая незамутнённая кровь?

Риан утратил аппетит и сон, в полусне бормотал имя Гиллиана, то и дело рассматривал фотографию и замечал всё больше мелочей, на которые прежде не обращал внимания. Глаза... голубые, как небо, глаза без самодовольства и самолюбования. Улыбка - без чувства собственного величия. Гиллиан был красив, исполнен достоинства, хоть и был ещё так молод. Он будто видел то, что не видят другие. Риан не мог оторвать от него глаз. А в какой-то момент пришёл домой, вытащил с книжной полки книгу деда, раскрыл на странице с той самой фреской и сравнил... Гиллиан напоминал альфу со стены древнего храма, только был одетый. И это был очередной знак. Неужели Гиллиан - его Истинный? Неужели всё-таки нашёл?