Омегаверс. Прощай, детство!

Дон зажал омежке рот.

– Тихо, не сопротивляйся. Надо продолжать. За нами кто-то следит.

– Кто?..

– Вон там... за углом... Видишь?

Дон показал Салли, и омежка нахмурился. За углом здания действительно виднелся чей-то силуэт.

– Прогони... его...

– Нет, надо продолжать.
– Дон снова приник к его губам. Боги, как же сладко Салли пахнет!..
– Я не сделаю тебе больно. Просто расслабься. Доверься мне...

Салли снова нахмурился... а затем закрыл глаза и замер. Дон торопливо разул его, окончательно раздел и, ласково поглаживая и целуя это стройное гибкое тело, осторожно перевернул Салли на живот.

– Всё будет хорошо, Салли... Всё будет хорошо...

С этими словами Дон расстегнул собственные штаны и приспустил их вместе с трусами до колен.

– Почему Салли так долго нет?
– Лексус слонялся по гостиной, то и дело выглядывая в окно, за которым уже окончательно стемнело.
– Он уже давно должен был вернуться домой!

Майкар взглянул на часы, озабоченно поглаживая усы. Трубка уже не помогала... Почти половина двенадцатого. Никогда ещё Салли не возвращался домой так поздно!

– Не волнуйся так, милый, с ним наверняка всё в порядке, - попытался он успокоить хотя бы мужа.
– Я уверен, что ничего страшного не случилось. Дон же обещал присмотреть за ним... да и Салли у нас не из слабеньких - может за себя постоять.

Лексус сел на диван в гостиной, и его ноги в мягких домашних тапочках начали выстукивать рваный нервный ритм.

– Да, я знаю... Дон хороший мальчик... но ведь там будет много другого народа! Озабоченного сверх всякой меры! Почему их так долго нет?

И вот раздался стук в дверь. Лексус подскочил, теряя тапочки на бегу, бросился открывать и, распахнув дверь, ахнул, не веря собственным глазам.

– О, боги... Салли!..

На пороге стоял Дон, поддерживая их сына, который едва держался на ногах и шатался. От омежки отчётливо пахло спиртным. Новая рубашка изрядно помята и забрызгана чем-то. Бета виновато поднял глаза на огорошенных родителей и пробормотал:

– Простите... немного не уследил... И простите, что так поздно... я не решился вести его домой в совсем невменяемом виде. А ведь он выпил-то всего ничего... и с закуской...

Салли кое-как поднял растрёпанную голову и мутными глазами посмотрел на ошарашенного папу.

– Пап... я... дома...
– И тут его согнуло пополам. Лексус испуганно вскрикнул и едва успел отскочить. Придверного коврика было совсем не жалко, но то, как выглядел Салли...

Майкар сурово оглядел Дона, резко приблизился и обнюхал.

– Почему от тебя так пахнет нашим сыном?
– нахмурился он.

– Так я же его на себе тащил... Клянусь, я ничего плохого ему не сделал! И его никто не трогал. Я только не заметил, как ему спиртяги в пунш налили... Я даже не сразу понял, что с ним творится. Отвернулся всего на минуту...

Салли внова вырвало. Лексус, дождавшись конца очередного спазма, взял себя в руки и начал распоряжаться:

– Так, Дон, сажай его на обувной ящик. Разуваем и тащим в ванную, потом уложим спать...

Бета покорно подчинился. Салли, весь зелёный, безвольно, как кукла, принимал любую позу, только так и норовил сползти и упасть на пол. Разув сына, Лексус подхватил его с другой стороны и повёл в ванную. Там Салли снова вырвало. Лексус с болью на лице поддерживал его, ласково гладя по волосам. Дон стоял рядом с полотенцем наготове. Вот рвота закончилась, Лексус осторожно умыл сына, и они с Доном потащили Салли в его комнату.

– Пап... прости...
– не совсем внятно оправдывался омежка.
– Так получилось... но сначала было... весело...

– Тише, мой мальчик, я не сержусь.

– Пап... я так устал... и голова... кружится...

– Это пройдёт, мой милый. Сейчас тебе надо лечь спать, и всё пройдёт...

Дон помогал раздевать Салли и с обмиранием ждал родительского вердикта - в пылу страсти он оставил на теле Салли парочку засосов. Заметит Лексус или нет? И если заметит, то что подумает?

Лексус снял с Салли изгвазданную рубашку и штаны, не без труда натянул на него домашнюю майку и уложил в постель, не прекращая ласково что-то приговаривать и принюхиваться. Родителя-омегу насторожил слабый запах, который исходил от трусов Салли - как будто кто-то его подмывал, стремясь скрыть улики. Салли уже начал тихонько плакать, в чём-то оправдываясь, но слов было не разобрать. Кое-как его удалось успокоить, и Салли быстро заснул. Лексус накрыл его покрывалом и с крайне жёстким выражением лица повернулся к пристыженному подростку.

– Что это за пятно на шее у Салли?

– Синяк... он случайно ударился, пока мы к вам шли...

– Синяк? Больше похоже на засос.

– Дядя Лексус, я вам клянусь, его никто, кроме меня, не трогал! Он даже директору на вручении аттестатов руки не подал! А я бы не причинил Салли вреда, вы же знаете. Да, я виноват, не уследил... но никто Салли не трогал. Кстати...
– Дон достал две "корочки" и протянул одну.
– Это аттестат Салли. Там всего две тройки... по неважным предметам...

– Его точно никто не трогал?

– Никто, кроме меня.

Лексус долго смотрел в предельно честные глаза беты и смягчился.

– Ладно... иди домой. Спасибо, что довёл Салли до дома.

– Я... зайду к вам завтра? Я хочу убедиться, что с Салли всё в порядке...

– Конечно. Иди домой.

Дон, ссутулившись, вышел из комнаты, попрощался с Майкаром и ушёл.

– В чём-то он соврал, - уверенно сказал Лексус, поглаживая постанывающего во сне сына по плечу.
– Я уверен, что это никакой не синяк. Можно подумать, что я в синяках не разбираюсь! И от Салли смазкой попахивает.

– Может, так было нужно? Ведь там было столько народа, а ребята уже второй год спектакль на публику отыгрывают, вот Дон и перестарался.

– Не знаю, не знаю... И мне не нравится, как он про пунш говорил. Уж не сам ли подливал?

– Ему-то это зачем?
– Майкар и сам об этом подумал в первую очередь, но опасался ещё больше растревожить мужа.
– Да и если бы Салли принудили, то он бы вёл себя совсем иначе... и синяки были бы настоящие...

Лексус потянулся к лежащему на тумбочке аттестату и раскрыл его. В клеточках стояли большей частью четвёрки и пятёрки, и только по рисованию и поведению были тройки. Про последний балл Лексус не тешил себя напрасной надеждой - он хорошо знал, как Салли отбивался от чересчур навязчивых "ухажёров". Вплоть до прогулов.

– Ну, как?
– полюбопытствовал Майкар. Лексус молча протянул ему аттестат. Бета просмотрел его и ухмыльнулся в усы.
– Мальчики отлично поработали! Я ни секунды в них не сомневался.

Просыпался Салли с дикой головной болью и отвратительным привкусом во рту. Ужасно хотелось пить. Омежка попытался сесть, но тело было как ватное, и он снова лёг. Кое-как продрав глаза, Салли заметил сидящего рядом в кресле-качалке папу. Лексус спал, и вид у него был измученный.

– Папа...
– негромко позвал он.