Омела и меч

Когда они приблизились, Квинт увидел темную фигуру часового, шагавшего по стене между башенками. Возможно, не стоило удивляться, что они оставили в крепости какую-то часть гарнизона для охраны, хотя и не должны были этого делать. Светоний требовал, чтобы легион выступил в полном составе, поскольку он нуждался в каждом солдате. Но затем Квинт заметил кое-что еще.

Над крепостью реяло знамя легиона! Оно хлопнуло и развернулось, а внизу, под флагом, Квинт ясно увидел изображение козерога-полукозла, полурыбы, символ, присвоенный гордому имперскому Августову Второму легиону.

Итак, они все еще здесь! Штандарт всегда следует за легионом,

Сердце у Квинта забилось быстрее.

– Посторожи пони! Оставайся здесь! Я позову тебя позже!

Он передал уздечку Брану. Но немой покачал своей обезьяньей головой и что-то отрицательно замычал, указывая в сторону откуда они пришли.

– Ты хочешь сказать, что не можешь ждать? – удивленно спросил Квинт. – Но тебе нужно поесть и отдохнуть.

Бран снова покачал головой, и ясно дал понять, что уходит вместе с лошадьми.

– Хорошо, я не буду задерживать тебя, – грустно сказал Квинт, и благодарю за помощь, но хотел бы я знать, откуда ты взялся и куда уходишь.

Из глотки Брана вырвался хриплый звук, заменявший смех, и даже в лунном свете Квинт видел, что немой смотрит на него с каким-то особенным выражением – так, будто он рассказал бы странные вещи, если бы мог говорить. Бран прощально поднял руку и вскочив на пони, погнал другого в ночь.

У Квинта не было времени для размышлений. Он крикнул: «Прощай, Бран!», и затем побежал к одному из четырех порталов обширной прямоугольной крепости.

Часовой на стене, заметил движение внизу и услышал голос. Он нагнулся, взмахнул копьем и резко выкрикнул предостережение.

Квинт собрался было назвать свое имя, звание и номер легиона, но прежде, чем он успел это сделать, напуганный часовой у ворот бросился на него, размахивая мечом и вопя: – Силур! Силур!

– Я не силур, дурак! – Квинт отскочил в сторону, едва увернувшись от удара меча. – А гонец от губернатора! – Он сорвал местный шлем и произнес универсальный армейский пароль: имени Цезаря Августа Нерона!

Часовой медленно опустил меч, в то время, как другой сбежал со стены, крича:

– Что там, Тит? Кого мы поймали?

– Никого вы не поймали, приятели, – нетерпеливо сказал Квинт. – Я такой же римлянин, как вы, знаменосец Девятого. Отведите меня к легату Велериану!

– Еще один… – неторопливые и таинственные слова Тита были обращены к его собрату-часовому. – Интересно, что префект сделает с этим.

— При чем здесь префект? – сердито сказал Квинт. – Отведите меня к легату. Глядите, вот у меня послание от его превосходительства губернатора Светония Павлина. – Он вытащил свиток пергамента, полученный при отъезде. – Дело чрезвычайной необходимости… чрезвычайной.

– Ну, – Тит пожал плечами, – чрезвычайной или нет, придется тебе встретиться с префектом Пением Постумом, и, смею сказать, результат тебе понравится.

– Почему? – воскликнул Квинт, не обратив внимания на последние слова, которых не понял. – Почему с префектом ?

– Потому что он сейчас командует легионом, вот почему.

– Но где легат Валериан?

– А это, – отвечал часовой с непостижимым смешением грубости и Неуверенности, – вопрос гадательный, уж никак не для посторонних, парень. – Он быстро сделал знак защиты от дурного глаза и резко добавил: – легат в отсутствии.

Квинт нахмурился, пытаясь понять, что здесь происходит. Что-то странное. Хотя оба часовых старались не встречаться с ним взглядом, вид у них был не столько враждебный, сколько пристыженный и озабоченный.

– Тогда отведите меня к префекту, – мрачно сказал Квинт.

Часовой кивнул и двинулся строевым шагом по виа Принципалис, или Главной улице, начинающейся сразу за воротами.

Пока они шли, Квинт неосознанно замечал обычные постройки крепости легиона: казарменные бараки, склады, кухни, конюшни, бани, плацы – все, что нужно для размещения шести – семи тысяч человек. Впереди виднелись большие каменные строения, которые всегда возводились для размещения штаб-квартир: дом командующего, казначейство, административные здания.

Было очень поздно. В спящей крепости не было слышно ни звука, только собака лаяла у северных ворот, да из стойла донеслось ржание.

Когда они достигли массивных дверей жилища командующего, Тит неожиданно повернулся и сказал:

– Ну, вот. Старый слон Пистум здесь. Удачи тебе и прощай. Не думаю, что увижу тебя снова.

– Почему? – огрызнулся Квинт.

– Потому что никто не видел двух других, с тех пор как их привели сюда.

– Двух других – кого?

— Гонцов от губернатора. Но крайней мере, они так себя называли. Я не поручусь.

Квинт повернулся и схватил Тита за руку.

– Слушай, часовой! Я ничего не понимаю. Если к вам приходили два гонца, они должны были призвать легион, так же, как и я. Почему же они этого не сделали? Небесные боги, что здесь происходит?

– Полагаю, ты скоро узнаешь, – сочувственно ответил часовой. – А мы здесь не для того, чтобы размышлять. Мы исполняем долг и подчиняемся приказам. – Он взялся за тяжелое железное дверное кольцо и назвал пароль.

Через миг дверь приоткрылась, вышел сонный стражник с факелом и уставился на часового.

– Чего тебе, Тит? Часовой кивнул на Квинта:

– Гонец. Хочет немедленно видеть префекта.

– А-а! – без выражения сказал стражник, разглядывая черную щетину на подбородке Квинта, его туземный наряд. – Пошли.

Квинт вошел в экономно обставленную прихожую командирского дома, и с некоторым облегчением увидел в углу обычный алтарь Марса. Прием, оказанный ему, был столь странен, что все, напоминавшее о нормальной гарнизонной жизни, успокаивало.

Стражник, человек средних лет с пронзительными серыми глазами, сунул факел в держатель и спросил без интереса, словно заранее зная ответ.

– Есть документы, подтверждающие твою личность?

Квинт протянул письмо.

– Вот послание губернатора с его личной печатью. Немедленно разбуди префекта Постума!

Стражник и не взглянул на печать. Его глаза выражали то же смешение смущения и сочувствия, что раньше выказывал Тит.

– Префект не спит, – монотонно сказал он. – Он редко спит в эти дни. Иди за мной.

По пути они миновали мощную, обитую железом дверь в сокровищницы с надписью «II Augusta» [5] , свидетельствовавшей, что здесь хранится казна легиона, а также значки и эмблемы, когда они на марше.

5

Второй Августов (лат.).