Омут в зазеркалье

— Дразнишься?

Женя фыркнула.

— Да нет, дорогой, обмен с тобой — мечта всей моей жизни.

Как бы там ни было, она тоже скучала. Но темпоральные махинации Талеха отбивали всякое желание… Наверное…

«Ладно… Обмен так обмен. А потом… Я покажу ему! Гатракскую мать и джамранского отца…».

Всё-таки полезно иногда ввязываться в провальные авантюры. Отлично ставят на место голову! О бегстве в прошлое или путешествиях с кводилоидами Женька больше и не помышляла.

— Серьёзно? — он лукаво смотрел на неё.

— Без шуток, на этот раз…

Почему-то именно Женя сделала первый ход, рванув на Талехе магнето-застёжки.

— Избавимся от лишней одежды, заодно.

Джамрану опешил и позволил стянуть с себя куртку. Рубашку скинул сам… А его сапогами Женька запустила в переборку. Туда же полетели её сапожки, брюки и всё остальное…

— Стоп! — Талех проникновенно заглянул ей в глаза. — Притормози…

— Поздно, мы уже голые, — ответствовала Женя, прижимая его запястья к матрацу.

— Хм… — Талех усмехнулся. — Тогда… Тебя ждёт сюрприз.

— Всего один?.. Обожаю сюрпризы! А какой?

— Обмен по-джамрански.

— Э-э… А чем же мы раньше занимались?

— Обменом, но не совсем типичным для джамрану, а с элементами человеческого… Как это правильно произносится?.. Сэ-ха-са…

— Секса, — машинально поправила Женя, снова удивляясь, насколько разнятся эти понятия у землян и джамрану.

— А вообще-то, я думала, что мы занимались любовью, — запоздало обиделась она, озадаченная в очередной раз.

— Как это «заниматься любовью»?! — возмутился Талех. — Любовью можно наслаждаться, творить, упиваться, превозносить любовь репликацией, переплетая гены, пылать от страсти… А заниматься… — джамрану поморщился. — Пошло… И какой идиот такое придумал? Лучше тогда сэ-ха-ж…

Женя не удержалась и прыснула.

— Ничего смешного, — нахмурился он в ответ. — Без слащавой обёртки — по крайней мере, правдиво… В том смысле, в каком я…

— Талех! — перебила она. — Мне нравится, что вы джамрану такие разговорчивые в процессе сэ… обмена, но, по-моему, ты просто дурачишься и дуришь мне голову.

— Конечно, — муж отозвался лёгким смешком. — Уже задурил.

Тут Женька с удивлением обнаружила, что в ходе словесной пикировки они как-то незаметно переместились и существенно сблизились, лёжа на боку лицом друг к другу.

— Спокойно, — велел командор. — Это допрос с пристрастием.

Евгения захлопала глазами. Иногда РНК-сыворотка и не такое вытворяла с переводом…

— Как интересно, — хихикнула она. — Теперь я понимаю, как это по джамрански… С пристрастием!

— Это не смешно, — ответил Талех, прижимаясь к ней всем телом и сильнее вдавливаясь в некоторых местах, — но приятно.

Ладонями он поглаживал ей плечи, спину, ягодицы…

— Будешь спрашивать?.. — прошептала она.

— Может быть…

— Или читать мысли?

— Не думаю…

— Тогда что?

— Внедряться в молекулы памяти.

«Так жёстко и откровенно».

— А как?

— Посредством элонгационного препарата для сканирования значащих кодонов мРНК…

— О… Я поняла! Он конфликтует с геномом телепатии?

— Верно.

— Да-а? И когда ты успел ввести этот свой препарат?

— Заранее… Теперь активирую. В одностороннем порядке.

— Ничего себе…

— Потребуется несколько часов тишины.

Кажется, так он деликатно советовал ей заткнуться.

— Э… Так я и знала, что джамрану делают это иначе, чем земляне… Инициация, элонгация… И я не прочь поучаствовать.

— Ты — человек, а не джамрану… Просто лежи и наслаждайся, пока я…

— Даже так?

Женя нахмурилась. Настолько резко Талех ещё никогда не разграничивал — человек и джамрану… Обычно, он говорил — «землянка».

— Как бы ни так! — она упрямо попыталась высвободиться из объятий, напоминающих захват. — Если тебе не нужно спрашивать, тогда спрошу я. У меня как раз накопились вопросы…

— Нет, — простонал Талех. — Я так не могу.

Он внезапно выпустил её, отстранился и сел. Женька последовала за ним, как ванька-встанька.

— Что-то я не поняла…

— Что тут непонятного? — сдавалось, он испытывал некий дискомфорт. — Я — дэвхар. Это моя обязанность — выуживать полезную информацию из РНК неблагонадёжных. Через обмен… с подозреваемыми…

— То есть… — Женя потихоньку офигевала… — То есть, это и впрямь допрос? Это допрос?! Вот так…

Её захлестнуло злостью.

— Ну да! Конечно! У вас джамрану всё через постель!

— Почему? — удивился он. — Не обязательно. Можно и в кресле, и на столе, и стоя… Просто в кровати удобнее. И… Ты ведь моя жена.

— Вот именно, — силы вдруг оставили Женьку, она сгорбилась, обхватив колени и всхлипнула. — Я твоя жена… У нас семья! А ты…

— Тэрх-дрегор — превыше личного, семьи и государства, — отчеканил командор и вздохнул. — Я должен, Ева… Предназначение дэвхаров.

— В чём? Со всеми трахаться? — она в упор глянула на него, и он поморщился…

— Зачем же так…

— Как? Ах да! Я и забыла! У джамрану нет секса, а только эта, как её, сексдукция… Хрен редьки не слаще!

Евгения не знала, как уж оно там перевелось на джамранский, но Талех слегка озадачился и проговорил:

— Полагаю, наше генетическое влечение цивилизованнее вашего полового инстинкта.

— О, да! Кто бы сомневался! Зато мы не облизываемся друг на друга как на ходячие ДНК-комплексы.

— Мы тоже не делаем так, — спокойно ответил командор. — Не облизываемся…

Женя сердито дунула и сдула волосы со лба.

— И друг на друга, и на вас тоже. Мы — реформисты. Для нас существенна личность генотипа, и лишь потом сам генотип.