Он вёл двойную игру

— Я же сказала, нет! — прикрикнула гневно на Ефимова, что округлил глаза, вздрогнув. Почему этот человек думал, что она такая слабачка? Лютый даже сигаретой чуть ли не подавился. — Я обещала тебе! — её глаза загорелись пламенем ярости. — И вообще, какого чёрта ты не отвечал на мои звонки и СМС. Я ждала от тебя ответа! — проговорила она, явно забываясь о том, что сейчас этот парень её спас, и теперь она должна быть покорной. И как такую держать на коротком поводке? Она и сама кого захочет сможет придержать. Но прогибаться под нее не собирался.

— Ты страх потеряла? — прикусив в зубах сигарету, схватил за выворот её спортивной кофты, прттягивая к себе. Между ними всполохнуло пламя, казалось, что эти сумасшедшие метали взглядами молнии. — Ты забываешь, с кем говоришь? Кажется, это твой брат задолжал мне бабки, — проговорил ей возле самого лица. Но она не была напугана. Другая бы уже от такого внушающего крепкого парня сбежала, причем в слезах, как подсказывала ему практика. Но Тоня поджала губы. Быть послушной для неё не впервой. До маминой кончины она была послушна отцу. А этого парня нужно терпеть три месяца. Всего три месяца. До февраля. Лучше, нежели всю жизнь терпеть эти унижения. — С какой стати я должен отвечать тебе? Я твой… — запнулся Лютый. Кем является для неё? Владельцем? Боссом? Господином? Вот это конечно вопрос перед ним сейчас. Тоня понимающе вскинула брови.

— О мой царь-батюшка, — заметно повеселела та, и Алексей отпустил её, слегка оцепенев. Сам себя чуть не загнал в яму, и не закрыл камнем озадаченности. — Начальник моей трехмесячной каторги.

— Веселишься? — пришел в себя Алексей. — Посмотрим, как ты запоешь, когда начнешь прислуживать мне. Моя верная собачонка, — выпалил подобное тот. Как ребёнок, ей-богу, с ней он терял здравый смысл.

Тоня нахмурилась. С собакой её ещё никто не сравнивал. Вот же гад!

— Собирай монатки, познакомлю тебя с местом твоей работы, — выдал парень, зачесав пятерней мокрые волосы.

— Но у меня ещё уроки, — возмутилась девушка, хотя в глубине души хотела прогулять их, побыть с этим парнем подольше.

— Ты думаешь, меня это волнует? Ты сама увязалась за мной, даже приперлась, чтобы отдать шлем. Я ценю твои желания помочь брату. Пока я добр.

— Ты такой грубиян, — обидчиво протянула девушка, а у самой губа рассечена, и уверен Лёша, что синяки на ногах ещё есть. — Ладно, подожди меня, я пальто заберу.

— Жду у входа школьных ворот, — выдал парень, после чего его верная прислужница вернулась так скоро, что он не успел вытащить ещё одну сигарету. Дождь прекратился, но они оба промокли до нитки. Нужно было отвезти её в тёплое место и предоставить возможность согреться, напоить горячим чаем, и дать сухую одежду.

Лютый начал возиться со своим железным конем, пока девушка накидывала на мокрую одежду пальто. — Запрыгивай, — услышала Тоня, когда последняя пуговка была успешна застегнута. В девушку полетел шлем, который ловко оказался в её руках.

— Куда? — испуганно спросила она, серьёзно посмотрев на парня, тот от тупости школьницы обреченно вздохнул, демонстративно закатывая глаза.

— На меня, — вполне серьёзно прозвучало от него. — Хочешь, можешь даже на шею, — добавил Лютый, но Тоня от такого предложения сначала растерялась и даже покраснела.

— Ты гонишь? — покачала головой. Не мог он сказать такое на полном серьёзе. Бред!

— Не тупи, малолетка, — прорычал от злости. — Запрыгивая на мотоцикл, — сел тот на свой транспорт, нервно постучав по капоту. Волкова о таком могла лишь только мечтать. Недавно даже отцу сообщила об этом, когда чуть не выдала сестре, что близко знакома с Лютым. Не думала, что её желание так скоро исполнится. Почувствовать скорость. Такое почти нереально, но когда она с этим вечно недовольным типом, может попробовать что-то подобное. Испытать на себе адреналин. — Долго мне ждать? — требовательно спросил, отчего девушка скривила лицо, чем и позабавила Лютого.

— У меня вообще-то имя есть, — фыркнула Волкова, как маленький, беззащитный лисенок. — Антонина, — перед тем, как надеть шлем, пробурчала. — Ясно тебе? — запрокинула ногу и с горем пополам залезла на транспорт. Алексей надел другой шлем и, повернувшись к девушке, хохотнул, накинув на неё лицевой щиток.

— Держись только крепко. Ясно тебе? — передразнил школьницу, находя её смешной. Уж с ней не соскучиться ему, точно. Ему Тоня напомнила младшую сестрёнку, которая сгорела вместе с родителями. Лютого снова посетили горькие воспоминания, из-за которых тот схватился за рукоятку управления. Мотор начал свою работу, и чёрная Honda CBR650F резко сорвалась с места. Антонина испуганно вцепилась мёртвой хваткой в водителя, прижавшись как можно плотнее. Её сердце отбивало бешенный ритм, а дух захватывало. Девушка жмурилась, боясь смотреть, да и вообще вертеться. Она как можно чаще пыталась обхватывать по сильнее Лютого, чтобы не слететь. Но парень ещё водил достаточно умеренно, ведь и сам переживал за пассажира, а точнее за маленькую пассажирку.

Если бы Волкова осмелилась открыть глаза, то заметила размазанный пейзаж, тянущийся за ними.

Рядом с девушкой Алексею подозрительно было спокойно. На ту, кто обманывал его, Тоня явно не тянула. Возможно, она неплохо играла свою роль, а может и правда не была никак связана с Самураем.

Несясь по трассе, объезжая автомобили, Ефимов ощущал тепло девичьего тела. От которого становилось невыносимо жарко, не глядя на то, что был промокшим, он хотел снять с себя всю одежду, да и с юной девочки. Его начинало заносить от таких мыслей, мотнул головой и надавил на газ, послышался девичий визг. Как хорошо, что через шлем не видно его улыбку, а то со стороны был похож на какого-нибудь извращенца, похитившего юную девушку.

24

Остановившись в своём дворе, Лютый слез с мотоцикла и помог Тоне снять шлем, а затем и вовсе вытащить её со своего железного друга. Девушка еле стояла на ногах, они дрожали до сих пор от страха. Русые волосы требовали расчёски, а сама их обладательница успокоительного. От переизбытка адреналина до сих пор колотило бешено сердце. Но серые глаза говорили о восхищении и счастье, которое она испытала благодаря спортсмену, что не сводил с неё глаз. Она качнулась, прихватив рукав Алексея.

— Не укачало? — спросил тот, и если бы она его не знала, подумала, что волновался за её состояние.

— Это… это, — патетично пыталась сказать она. — Просто… скорость… адреналин… Это… — радостно продолжила Антонина, но Лютый вовремя прикрыл ладонью ей рот.

— Я понял, успокойся, — сказал тот. — Я живу здесь, — кинул взгляд в сторону пятиэтажного дома. Двор выглядел так, словно за ним ухаживали каждую минуту. Столь чистого место Тоня не встречала, только это было внешне. На самом деле район не самый спокойным. Каждые выходные здесь что-то приключалось. — Пошли, — скомандовал парень, отправившись к входной двери. Волкова начинала приходить в себя, и покорно следовать за человеком, у которого были невероятно крепкие плечи. Соседи дома, с которыми они сталкивались, уважительно здоровались с парнем, и тот отвечал тем же. В сознание в её девичью голову приходило то, что она была с каждым шагом ближе к обители зла. По другому назвать дом и не могла. Этот человек не только был неуравновешенным, но и неуравнобешенным. Но она не боялась ничего. Он каким-то магическим образом втерся в её доверие и не внушал ни капли недоверия. Не глядя на репутацию, он оставался галантным мужчиной, мельком у Алексея это проскальзовало, и пусть даже он старался это скрывать, но воспитание какое-никакое у него было. Только Тоня не знала, что так он вёл себя только с ней.

На четвёртом этаже жил главный кумир девичьих сердец, от которого все томно вздыхали, глядя на гонки. Лютый уже давно в этой сфере настоящий спец. Никогда не проигрывал и сметал всех на своём пути, если считал, что ему мешали. В боях у него и вовсе отключалась голова, бил так, словно не задумывался, что мог убить. В уличных разборках его просто-напросто боялись. Пока Антонина ничего из этого не знала о нем, но находила его противоположным: добрым, слегка замкнутым, и ребячливым. Ведь рядом с ней он вновь ощущал себя восемнадцатилетним мальчишкой. Между ними была разница в целых семь лет, но это не мешало им общаться так, словно они с ним прошли войну, пережили кризис или просто тонули в одной лодке.