Она читала на ночь
Шрифт:
– Особенно для тебя.
– Не говори так…
Он продолжал ласкать любимую, но она оставалась безучастной.
– Я все перепутала. Я… заблудилась.
– Это пройдет, милая! – уговаривал ее Филипп. – Вот увидишь! Ты устала… пережила стресс.
– Нет, – серьезно сказала Ксения, блестя в темноте глазами. – Ты не понимаешь.
Филиппу так и не удалось ее успокоить. Ночь прошла в тревоге. Даже бурные любовные ласки не помогли Ксении забыться.
– Я заблудилась… – твердила она, беспокойно вздыхая.
– Если даже так, вместе мы найдем дорогу.
– Нет… это далеко. Я не могу
– Куда? – пытался образумить ее Чигоренко. – В город пока нельзя. Это опасно. Люди Шахрова могут разыскивать нас.
– Ах, это все равно! Я должна вернуться!
Она так разволновалась, что Филипп предпочел не спорить.
– Ладно, – вынужден был согласиться он. – Завтра утром все обсудим, а пока спи. Ночью в горах делать нечего.
Рассвет разбудил Филиппа. Он увидел, что Ксении нет рядом, и вскочил. Выйдя из палатки, осмотрелся по сторонам. По склонам гор росли молодые дубки, между камней цвели маки. Высоко в небе розовели легкие перистые облака.
– Ксения! – негромко позвал Филипп.
Его голос повторило гулкое эхо, зашуршал осыпающийся щебень…
– Ксения!
– Чего ты кричишь? – спокойно отозвалась она, выходя из буковой рощи.
– Что ты там делала?
– Любовалась рассветом…
– Я так испугался, увидев, что тебя нет. Холодно… Идем в палатку.
Ксения запрокинула голову и глубоко вздохнула.
– Мне сейчас хорошо, – улыбнулась она чему-то своему, сокровенному. – Видишь вон тот камень?
Филипп посмотрел в ту сторону, куда она показала. Большой серый камень, поросший мхом и лишайником, нависал над полянкой, полной маков. Казалось, в траве горят алые огни.
– Красиво…
– Хочу нарвать маков! – вдруг воскликнула Ксения, устремляясь к полянке.
Нехорошее предчувствие сжало сердце Филиппа.
– Подожди! – крикнул он.
Вернее, попытался крикнуть. В горле словно образовался тугой комок, не давая звуку пройти. Получилось какое-то сдавленное шипение. Филипп хотел откашляться и ощутил дурноту. Каменистая почва заколебалась под ногами… Он потерял равновесие и упал, чувствуя теперь уже всем телом вибрации земной тверди. Землетрясение?..
Внезапно налетел шквалистый ветер. Его порывы становились все сильнее, они поднимали в воздух пыль и мелкие камни, закручивая их в воронку вокруг поляны с цветущими маками. Боже… Ксения! В глазах Филиппа померк свет.
Провал в беспамятство вырвал его из времени. Секунда прошла или вечность? Скорее всего, Филипп потерял сознание всего на миг. Хотя ему показалось – их с Ксенией разделяла бездна.
Придя в себя, Филипп посмотрел туда, где цвели маки. Ураган стих, воронка исчезла, а посреди поляны лежало неподвижное тело… Неужели?.. Нет!
Ему снова стало нехорошо. Почва все еще вибрировала, вызывая безотчетный страх. Филипп хотел подняться – и не мог. Тело, словно налитое свинцом, не слушалось его.
Сколько он так пролежал? Может, час, а может…
– Ксения! – крикнул Филипп, как только опять пришел в сознание. – Ксения! Ты жива?!
Молчание было ему ответом. Только посыпались по склонам камни да черные стволы буков мерно покачивались, будто от сильного ветра. Но воздух стоял неподвижно,
и все вокруг замерло, затаилось. Филипп кричал и не слышал своего голоса. Звуки тонули в тишине, как брошенные в колодец монетки.Обливаясь потом, он с трудом приподнялся, почти ползком добрался до поляны. Ксения была мертва. Он понял это сразу, как только увидел маленькую змейку ярко-алой крови, струившуюся по ее виску.
Спасатели приехали через несколько часов. Филипп не помнил, как сел в машину, добрался до ближайшего населенного пункта, позвонил… Его мобильник вышел из строя, часы остановились, машина по дороге несколько раз глохла и окончательно застряла у маленького здания почты. Так что к месту обвала Чигоренко ехал в автомобиле спасателей. Голова его гудела, в глазах стояла серая пелена. Бесчувственный и отрешенный от всего, он сидел рядом с дюжим парнем, который пытался расспросить о случившемся.
– Да оставь ты человека в покое, Стас! – лениво говорил кто-то из сидящих сзади. – Видишь, он не в себе? Шок… Отойдет, тогда сам все расскажет.
– Как же мы место найдем? – не унимался Стас.
– Найдем.
Филипп сумел показать спасателям дорогу к поляне с цветущими маками. Они обступили место происшествия, качали головами.
– Видать, оступилась и ударилась виском о камень… – заключил самый старший. – Здесь горная порода сыпучая, кругом полно осколков!
– Было землетрясение, – возразил Филипп.
– Какое землетрясение? Откуда? Все вокруг спокойно. И сейсмологи молчат.
– Было землетрясение… – продолжал твердить Филипп.
Спасатели перестали спорить и занялись телом, осторожно перекладывая его на носилки.
– Женщина мертва, – вздохнул врач. – Так что не торопитесь.
Филипп слышал все, что говорили спасатели, но как бы со стороны. Он ни на что не реагировал. Он понимал: Ксении больше нет и никогда не будет. Но… тоже будто со стороны. Словно его это никак не касается. Он смотрел на мертвое тело, почти не поврежденное, как на что-то постороннее, чужое и незнакомое ему. Внутри, в сердце, наступили безмолвие и пустота.
– Глянь, как аккуратно ее убило, – заметил Стас. – Как по заказу.
– Заткнись! – зло сказал старший, оглядываясь на Филиппа. – Чурка ты березовая!
– Да ладно тебе, – обиделся Стас. – Чего я особенного сказал?
Поднялся ветер. На вершины гор опустились синие тучи. Резко похолодало.
Спасатели работали молча, стараясь быстрее все закончить.
Врач принес Филиппу одеяло.
– Возьмите… а то простудитесь.
– Мне не холодно.
Врач пожал плечами, но настаивать не решился. Что-то во взгляде Филиппа пугало его. Это был взгляд смертельно раненого зверя, готового на все…
– Курите, – предложил он, протягивая Чигоренко пачку сигарет «Прима».
– У меня свои, – отказался Филипп.
Но курить не хотелось. Ему вообще ничего не хотелось. Все его желания, чувства и стремления умерли… вместе с женщиной, которая так и не успела… Чего ей хотелось в последнюю минуту жизни? Нарвать маков?.. Филипп не отрываясь смотрел на тело Ксении. Потом резко повернулся и пошел.
– Эй, вы куда? – крикнул врач.
Господин Чигоренко вернулся через четверть часа с огромным букетом маков.