Она лучше, чем ты. Развод
Шрифт:
– К слову… Мы с ее отцом разводимся. И скоро я лишусь прав опекать ее. Татьяна проживает в доме, где живет Сергей с новой невестой, – бесстрастно произношу я.
– А почему лишитесь? – недоумевает Грехов. – Разве вы употребляете? Вот у Никиты мамаша, так она…
– Нет. Я понимаю, что в нашей стране отказ от родителя юридически невозможен. Но я уважаю ее выбор. Она приняла сторону отца и новой мамы. Скорее всего, Танечка по ошибке продиктовала вам мой номер телефона. Она просто забыла… В общем, теперь ее воспитанием и обеспечением занимается отец и его новая супруга. Вернее, невеста.
–
По лицу Тани текут крупные слезы… Она не всхлипывает, не истерит… Просто… деревенеет от боли и одиночества. Она ведь не случайно дала мой номер?
– Странно, что до Сережи не дозвонились, – усмехаюсь я, делая вид, что вся эта ситуация меня забавляет.
– Почему же… Дозвонились. Он настоял, чтобы приехали именно вы, – пожимает плечами Грехов. – И забрали девочку к себе…
– А вот это незаконно, – встревает Дамир. – У Виктории нет жилья. Она проживает в подсобке ресторана. А Таня прописана в доме, принадлежащем Сергею Молчанову. Вы же не хотите потакать нарушению жилищных прав несовершеннолетней?
– Конечно же, нет. Я не знал, что у Виктории Анатольевны неподходящие условия проживания. Тогда, конечно… Я сейчас же приглашу сюда отца девочки.
Через минуту дверь распахивается, являя взору четверых: побледневшего Сергея, его расфуфыренную Лыкову, пьяную, растрепанную женщину и представительного мужчину в клетчатом пиджаке.
– Здравствуйте, – протягивает Грехов. – Вы Молчанов?
– Да. Вика, а в чем дело? Почему мне звонит какой-то адвокат и…
– Этот адвокат я, очень приятно. Меня зовут Давид Саркисян. А вы хотите нарушить законные права дочери? Или… Уточните, по какой причине вы отправили в полицию почти бывшую жену, не имеющую достойных для проживания ребенка условий? На что вы рассчитывали?
Видели бы вы Лыкову… Ее бледность неспособны скрыть густые тени и румяна… Видок у нее, как у объевшейся лимонов бабенки. И Сержик кипит…
Не удался план, да?
– Если новые опекуны Татьяны на месте, я могу идти? – с легкостью произношу я, бросая взгляд на Дамира.
– Можете идти. Но лучше останьтесь.
– Начальник, где сынок мой? Никитка, – хрипло бормочет пьяная женщина.
– До вас тоже дойдет очередь. Подождите в коридоре.
Наслаждайся, Танечка… Ты же такой жизни хотела? Получай, дочка…
Глава 19.
Глава 19.
Виктория.
– Позвольте вмешаться, – деловито протягивает Давид Вартанович. – Мы можем отпустить Викторию Анатольевну. В данном случае она… номинальный опекун. Обеспечением, питанием и воспитанием ребенка занимается отец, – с придыханием добавляет он.
Я понимаю, что Давид блефует. Скорее всего, Дамир попросил его подыграть мне.
Однако присутствующие охотно верят авторитету опытного адвоката…
Лицо Сержика мрачнеет на глазах, а его крашеная курица бессильно хлопает ресницами…
– Я… Я не против, чтобы воспитанием, обеспечением… И, как вы там выразились… Занималась мать, – вымученно протягивает Сержик.
– Ах, мать? – не выдерживаю я. – С чего это
вдруг вы так решили? Когда избавлялись от меня, как от износившейся тряпки, моего мнения не спрашивали. И Таня… Она ясно дала понять, что старая и немодная мама ей не нужна. А с Жанночкой ее связывает крепкая дружба. Давид Вартанович, я хочу отказаться от родительских прав. Вы же поможете… уважаемой невесте моего почти бывшего мужа оформить опеку?– Конечно, помогу. Если потребуется моя помощь с оформлением развода, то…
– Разводом занимается мой адвокат, ее зовут Анжелика Сергеевна.
– О! Она моя ученица. Уверен, все будет в лучшем виде. Можете идти, Виктория Анатольевна.
– Извините, что влезаю, – каркает Жанночка. – Думаю, что с лишением родительских прав не будет проблем… Виктория живет…хм… В подсобке ресторана.
– И что? Это временно, – отрезает Давид. – После раздела имущества, у нее появится собственное жилье.
– А ее работодатель знает, что Молчанова беременна? Без работы и прописки она…
Боже… Дамир меня убьет…Не хотела я, чтобы он вот так узнал о моей тайне… Интересно, зачем этой дряни потребовалось подставлять меня?
– Повторюсь – вопрос с жильем решится в ближайшее время, – отвечает за меня Давид. – А лишение прав – инициатива исключительно самой Виктории.
Дамир выглядит ошеломленным. Он хмурится, сканируя меня нечитаемым взглядом, а потом спохватывается и отвечает:
– А в нашей стране нет запрета работать беременным. Скажите, Жанна, а ваш избранник знает о тайне вашей беременности?
Бинго! Умница Дамир! С такими, как Лыкова, так и нужно. На них действуют только такие методы…
Жанночка бледнеет, краснеет, потом хлопает глазками. Стыдливо прячет взгляд и пытается исправить ситуацию:
– Ну что вы… Я ничего не имею против работы Виктории у вас, да еще и… Мой отец собирался…
– А мне и не нужно ваше согласие. И вашего папаши тоже. Я уже отказался сотрудничать. Мой юрист сообщит о моем решении незамедлительно.
– Жанна, о чем это он толкует? – хмурится Сержик.
Не надо тебе знать, милый… Я искренне желаю, чтобы ты спустил кучу денег на эту аферистку и лишь потом узнал, что ее ребенок от другого…
– Ни о чем… Мы пойдем. Виктория Анатольевна, позвольте помочь вам одеться.
Дамир берет меня под руку и спешно выводит из кабинета…
Мама Никиты «отдыхает» на лавке… Из кармана ее замызганного тулупа торчит горлышко бутылки с водкой, а по душному воздуху проносится богатырский храп. Так им всем и надо.
На ватных ногах выхожу на крыльцо и жадно хватаю свежий, ледяной воздух…
Ужас просто… Вся эта ситуация, моя разрушенная до фундамента жизнь – кошмар…
Валюсь на грудь Дамира и почти не дышу… Рыдания теснят грудь, а по лицу струятся жгучие слезы… Не могу больше играть в равнодушие… Мне до чертиков больно. Таня даже не попыталась что-либо исправить, понимаете?
Могла бы броситься ко мне, попросить прощение, повиниться… Но она лишь плакала, замерев на краешке казенного стула. Боролась с гордостью, но та оказалась сильнее…
– Вик, ну все… Успокойся, пожалуйста. Викуль… – гладит мои дрожащие плечи Дамир. – Все с ней будет хорошо. Ты же поняла, что я подговорил Давида?