Она моя зависимость

Мы обсуждаем Майю, мама в очередной раз хочет вывести меня на разговор об Андрее, потом старается выспросить, где я живу, но, не добившись результатов, сдается. Меняет тему, и я выдыхаю.

Шире открываю окно на балконе, упираясь локтями в перила. На улице сегодня тепло. Закрываю глаза, слушая мамин рассказ о том, как они ездили в горы, а когда открываю, резко отскакиваю от окна.

Зажав динамик рукой, делаю малюсенький шаг вперед, чтобы хоть чуть-чуть увидеть, что происходит внизу. Там, где остановился черный мерс Андрея.

37

Мне кажется, если бы я курила, вот сейчас рука точно бы потянулась к сигарете. Потому что те эмоции, что бушуют во мне холодным морем, невозможно даже близко описать словами.

Дико хочется остановить время и взять паузу перед этой встречей. Собраться с духом.

В прихожую выхожу на цыпочках. Даже дышу через раз.

Скольжу взглядом по своему отражению в зеркале. Волосы уложены, платье длиной выше колен прекрасно демонстрирует ноги. На автомате оттягиваю подол чуть ниже и прислушиваюсь к шуму в подъезде.

Меня колотит. Чувство ожидания всегда страшнее самой встречи. А она вот-вот настанет. Может быть, сделать вид, что нас тут нет? Снова спрятаться. Только вот какой в этом теперь смысл? Он все равно вернется. Не отпустит, теперь уже вцепится железной хваткой. Может быть, не в меня, но в Майю точно. Его мать была права, ребенка мне никто не отдаст.

Андрей сейчас зол и способен на очень страшные вещи.

В дверь звонят.

Я знаю, кто стоит по ту сторону железной стены, знаю. Но от этого только хуже. Руки дрожат. Секундная слабость. Щелчок затвора – и дверь распахивается.

Отхожу в сторону, ощущая его взгляд. Он опаляет. Заставляет чувствовать себя самым мерзким существом на земле. Но что мне оставалось делать? Я сбежала. Да, вот так вот глупо, по-детски. Но разве у меня был выбор? Андрей сам приложил к этому руку… А его семья угрожала мне. Они хотели отобрать мою дочь. Нашу дочь…

Его мать четко дала понять, что меня ждет, если я уйду.

– Ты правда верила, что можешь спрятаться? – Андрей переступает порог, смеряя меня леденящим внутренности взглядом. – Я же сказал, что из-под земли достану. Вот этими самыми руками, – взмахивает кистью и не колеблясь прижимает меня к стене. Вздрагиваю, пытаясь выровнять дыхание. Мой пульс достигает ста восьмидесяти ударов в минуту, не меньше.

Всю эту неделю, я знала, что Панкратов вернется в нашу жизнь. Выломает дверь с ноги и начнет ставить свои условия так, словно это не он от нас отказался. Променял на дешевых девиц и работу.

Это глупо, но я всячески отодвигала приближение этого момента. Строила стену, огромную кирпичную стену в душе, которая разделяла прошлое и настоящее. Но то, что было спрятано за этой потаенной стеной, оказалось гораздо ближе, чем я могла себе представить.

– Не трогай меня, Андрей, – выталкиваю каждое слово с огромным трудом. Я напугана. – Слышишь? Уходи, просто уходи. Я не отдам ее… Ни за что.

– Разве я тебя спрашивал… Любимая?

На секунду мне чудится, что его взгляд стал мягче.

Но я обманываюсь, мне просто хочется в это верить. Забыть ту боль, которую он мне причинил.

– Где моя дочь? – Андрей озирается по сторонам в маленькой квартире, в которой я живу уже неделю. – Я ее забираю…

Тело напрягается, как струна, а руки… я не знаю, куда их деть. Скручиваю за спиной в разнообразные замки. Пальцы хрустят, так же как и поломанные мечты.

– Ты не посмеешь, Андрей… – шепчу в тишину.

– Я посмею. Даже не сомневайся.

Каждое его слово – пощечина. Он бьет меня наотмашь, совершенно не задумываясь о чувствах.

Делаю шаг назад. Вырываюсь из его захвата. Взгляд сам прилипает к двери, за которой спит Майя. Он же не посмеет… его мать не могла быть права. Не могла. Почему-то сейчас я уже отказываюсь в это верить, хотя всю неделю, напротив, накручивала себя до бессонницы тем, что Андрей психанет и просто отберет у меня ребенка. Он же может. Потому что ни черта не умеет контролировать свою злость.

Что, если это конец? Если он действительно пришел поставить точку.

– Я тебе ее не отдам. Слышишь? – складываю руки на груди. Инстинктивно закрываюсь от Андрея. Может быть, так буду чувствовать себя хоть немного сильнее…

Только вот вся бравада тает, стоит ему сделать еще один шаг. В глазах встают предательские слезы. Меня ведет. Едва успеваю упереться ладонью в стену, чтобы не рухнуть на паркет.

– Пожалуйста, – шепотом.

– Ты тут совсем умом тронулась?

Андрей тянет меня на себя. Заталкивает в кухню и, надавив на плечи, вынуждает сесть на стул.

В этот момент все словно поворачивается на сто восемьдесят градусов. Даже тускло освещенная лучиками солнца кухня кажется ярче.

– Вещи собирай. Мы возвращаемся домой.

Смотрю на него заплаканными глазами и уже совсем ничего не понимаю. Возможно, сразу после: «Я ее забираю» звучало и: «Тебя, кстати, тоже». Только вот я пропустила это мимо ушей, потому что в глазах резко потемнело от паники. Он открыто сказал, что заберет ее… И все, что было дальше, меня уже мало интересовало. В голове загорелась лампочка – опасность.

– Ты слышишь вообще?

Панкратов присаживается передо мной на корточки.

– Еся, – берет за руку. От этого прикосновения тело пропускает через себя заряд тока.

Вздрагиваю. Веду тыльной стороной ладони по щеке и часто дышу.

– Зачем ты приехал? – спрашиваю, еле разлепляя губы.

– Мириться, – Андрей выпрямляется и, заметив пустую кружку, ставит ее передо мной. Щелкает кнопку чайника, и тот начинает тихо шуметь. – Но у меня складывается стойкое ощущение, что ты меня боишься, – бегло осматривает меня с ног до головы. – С чего ты решила, что я должен забрать у тебя Майю?

– Ты же не оставишь ее, если мы разведемся, – выпаливаю не думая.

– То есть мы еще и разводимся, – на его лице мелькает улыбка, – это я удачно зашел.

– Прекрати, – сглатываю и отвожу взгляд. Выгляжу дурой, наверное. Но пока действительно ничего не понимаю. Когда он появился на пороге, от него на километр веяло опасностью. Андрей злился, я это чувствовала. Люди не ведут себя так, когда приходят мириться. – Ты сам сказал, что ее забираешь.

– И тебя тоже, – добавляет слегка удивленно, проговаривая эти слова по буквам.