Она похожа на меня
Шрифт:
– Спасибо,- Вера смотрела радостными глазами на визитку в предвкушении, как обрадует Ларису.
– А поцеловать,- Вольский показал указательным пальцем на свою гладковыбритую щёку, но получил горячий и долгий поцелуй в губы. Улыбка потом ещё долго не сходила с его лица. И абсолютно неважны были утренние пробки, зимний сумрак за окном, неубранные до конца обочины и угрозы Арины. У него теперь был свой собственный свет в окошке.
***
– Мамочка, кроме жаропонижающего, что Вы ещё ребёнку давали?- педиатр, женщина средних лет, уже осмотрела и послушала больную и теперь посматривала на
– Ничего. С утра из симптоматики только сильная головная боль и температура. Даже на горло не жалуется.
– Всему своё время,- "обнадёжила" невесело Вероника Ивановна (так звали врача).
– Вот рецепт, там всё расписано. Дыхание жёсткое, горло красное, но девочка крепкая, я её карту смотрела. Вы ведь у нас из Санкт-Петербурга?
Вера кивнула.
– На приём запишитесь. Температура будет держаться - вызывайте. Больничный надо?
– Нет.
– До свидания, поправляйтесь.
***
– Расскажи мне всё: как она росла, чем болела. Всё. А то педиатр говорит про медицинскую карту, а я стою, смотрю и хлопаю глазами.
– Да она мало болела,- Андрей уже поужинал и пролистывал телевизионные каналы.
– Да хоть один раз, я должна всё знать. Кто мне может всё про ребёнка рассказать? Надо хотя бы её карту посмотреть и я сама разберусь.
– Хорошо, я заберу. Что там у тебя с Долгановым?- Андрей потянулся руками к рядом сидящей подруге, а потом и вовсе устроил свою голову на женских коленях, чуть не заурчал, когда тонкие пальцы уже привычно начали перебирать его волосы.
– Недоволен,- чуть погрустнела.
– Рассчитывайся. Прокормлю,- со смехом.
– Утрясётся всё а, если нет, то работу найду и рассчитаюсь.
– Где ты её сейчас найдёшь беременная-то?
– На лбу же не написано.
– А на самом деле есть.
– Мама,- малышка стояла в проёме дверей, - можно мне планшет?
– Куда ты встала босая?- голова Вольского была безжалостно скинута с коленей. Вера подскочила, подхватила ребёнка на руки, прикоснулась губами ко лбу,- опять греется,- сообщила она Андрею. А Дуняша обхватила её за шею и положила голову на плечо.
– Планшет,- тихо, но настойчиво.
– Пойдём-ка лучше ляжем, а тебе почитаю.
– Не таскай её на руках, - вслед.
***
Звонок в дверь вечером следующего дня застал Веру у Дунечки в комнате. Симптоматика не заставила себя ждать, и теперь она была озабочена только тем, чтобы как-то облегчить состояние малышке.
Дверь открыл Андрей, и Вера услышала его приглушённый недовольный голос.
– Мама, кто там?- Дунечка приоткрыла болезненные глаза.
– Сейчас посмотрю, а ты лучше поспи.
Она прошла на голоса и остолбенела: Арина стояла в холле и выговаривала Андрею:
– Покажи мне её. Имею право,- увидела Веру и недовольно сузила глаза.
– Вот почему ты меня не впускаешь.
– Проходите, Арина, снимайте пальто,- Вера оттеснила злого Вольского от гостьи.
– Ты зачем приехала?- Андрей увёл бывшую жену в свой кабинет, подальше от Дунечкиной комнаты.
– Я хочу увидеть дочь
и поговорить с тобой.– Не сказал бы, что в восторге от твоих желаний, но давай, выкладывай. Уверен, что причина твоего появления совершенно другая, - он смирился перед неизбежным разговором.
– Я хочу вернуться к вам с Дуней. Говорю тебе это в который раз, а ты меня даже на порог не пускаешь и дочь от меня прячешь, и женщину какую-то привёл. А эта лгунья меня летом убеждала, что между вами ничего нет.
– А я тебе в который раз говорю, что лично мне ты не нужна. Дуняша успокоилась и больше не вспоминает тебя, а Вера здесь живёт, и жить будет. Это ты здесь совершенно не к месту. Где твой друг? Бросил тебя? Или опять не угодил, не сделал тебя знаменитой, никто не оценил твой талант?
– Ты очень жестокий, но я тебя прощаю.
– Сколько великодушия,- ухмыльнулся Андрей. Он смотрел на эту женщину совершенно равнодушно. Не было совершенно ничего: ни презрения, ни обиды, ни желания что-то объяснять.
– Андрей,- она сорвалась с кресла и опустилась перед ним на колени, ухватив за руки,- прости меня. Вспомни, ведь мы любили друг друга, забудь плохое и увидишь, что твоя любовь ещё жива, и у нас может быть всё хорошо, так же, как раньше. Мы вернёмся в Питер, и будет всё лучше прежнего. Не жить же в этой дыре. Дуне нужна мать, и она у неё снова будет. Подумай о ней.
Вольский даже рассмеялся. Он всё ждал: чем же Арина будет аргументировать свои страстные призывы к воссоединению семьи; поднялся, подошёл к секретеру и вытащил оттуда ксерокопию с Арининым отказом от ребёнка.
– Это что?
Она опустила голову:
– Это в прошлом.
– Да, ты в прошлом. А сейчас у нас настоящее. Уезжай и попробуй выстроить свою жизнь с другим мужчиной. Мы не вернёмся в Питер.
– Можно я поговорю с этой женщиной?
Андрей снова усмехнулся: "А ведь требовала разговора с дочерью". Он вышел и вернулся с Верой.
– Она согласилась с тобой поговорить. Только недолго, Арина. Время позднее, всем пора спать.
– Ты меня выгоняешь?- голос был полон глубокой обиды.
– Ну, ведь где-то ты остановилась.
– Недолго, милая,- Андрей поцеловал Веру в висок и вышел, а Арина проводила его ошарашенным взглядом. Это был не её Вольский.
Две женщины одного мужчины стояли и молча смотрели друг на друга. Одна прислонилась к стене рядом с дверью, чтобы услышать Дунечку, если что, а Арина прошлась по кабинету бывшего мужа, погладила ладонью резной книжный шкаф и глянула с некоторым превосходством на Веру: "Может ли оценить эта провинциалка художественную ценность вещи, купленной на аукционе, которую переправили из Питера, из их с Андреем бывшей квартиры?".
– Что у вас с Андреем?
– В смысле?- не поняла Вера. Что тут непонятного? Она здесь, Андрей здесь, Дунечка, про которую Арина больше не вспоминает, здесь.
– Почему в квартире Андрея?
– Я здесь живу,- с терпеливым спокойствием к вопросам незваной гостьи.
– Но ведь Вы утверждали, что между вами ничего нет.
– У нас странный разговор. Как будто Вы обвиняете меня в том, что я живу с мужчиной, от которого ВЫ когда-то ушли. Это, по меньшей мере, нелепо. Что Вы хотите от меня? Зачем пришли?