Они могут все

Проторчав минуты две у запертой двери, громилы потеряли терпение. Тот, что помладше, отошел назад и прицелился. Его подельник с сомнением покачал головой, поскреб крашеный металл, преграждающий путь, и достал из кармана связку отмычек. Молодой недовольно заскрежетал зубами – возиться с запорами ему было не по нраву – но отошел в сторону и отвел пистолет.

Склонившись к замку, пыхтя и корча физиономии, старший принялся в нем ковыряться. Заскрежетала сталь, сдирая латунные язычки. На пол посыпалась мелкая стружка. За спиной нетерпеливо топтался стрелок, не оставляя надежды разнести неподатливый механизм вдребезги. Такой вариант его больше устраивал. Грохоту много, зато быстрее. И плевать, что самому может рикошетом выбить остатки мозгов. Взломщику пришлось несколько раз даже огрызаться через плечо, чтобы остановить горячего дружка. Из-за этого пара задержалась еще минуты на полторы, но замок все же сдался, клацнул и впустил агрессоров в прихожую.

Первым заскочил молодой. Как в голливудских фильмах, подпирая стволом потолок, он прятался за углами, затем впрыгивал в проем и дергал руками, целясь в разные стороны. Одна за другой комнаты озарялись электрическим светом – парни в бейсболках и не думали прятаться от кого-то. От них самих обычно прятались.

Наскоро обшарив жилище, громилы собрались в комнате, служившей хозяину кабинетом.

– Никого! – младший в сердцах двинул кулаком в стену и рухнул на тахту с плюшевым покрывалом. – И что теперь?

– Ничего, – старший прислонился бедром к столу. – Надо квартиру шмонать.

Лицо сидящего парня исказила крайне недовольная гримаса. Вот поймать кого-то, ребра пересчитать, руки-ноги повыкручивать – такое занятие его порадовало бы. А рыться в вещах в поисках неизвестно чего – уж извините, не для него работенка!

– Звони шефу, пусть кого-нибудь еще посылает! Мы не по этим гайкам… – по-киргизски пробурчал он, хмуро озираясь. Обежав стены с полосатыми дешевыми обоями и картинками в рамках, взгляд его замер на уровне колен напарника. – Мы же не… А это что еще, на хрен, такое?

Услыхав его, второй наклонился и с интересом заглянул под стол.

– Ё-мое, – почесал он щетинистый подбородок. – У нас гости, оказывается…

– Были! – рыкнул стрелок, вскакивая с места и передергивая затвор. – Порву, как Тузик грелку!

Яростно пыхтя, он метнулся вперед. Попавший под ноги стул отлетел в сторону и чуть не сшиб старинный торшер на высокой ножке. Пустая ваза на полированном журнальном столике угрожающе зашаталась.

– Да успокойся ты! – прикрикнул на него старший, шаря рукой в пространстве между тумбами, пытаясь ухватить свою находку. – Лучше помоги. Давай, сюда иди…

Внезапный порыв ветра вдруг со звоном толкнул балконную дверь в спальне, всколыхнул занавеску, принеся с собой шум засыпающего города.

– …твою мать! – выругались пришлые люди почти хором. Один из них, размахивая оружием, ломанулся на балкон. Хрустнуло стекло откинутой створки, покрылось паутиной трещин, но удержалось в раме. С уличной стороны сорвались с гвоздя гнутые алюминиевые детские санки, упали на деревянный ящик со стеклянными банками, покрытыми толстым слоем прошлогодней пыли. Спотыкаясь и расшвыривая хлам на балконе, костолом в бейсболке добрался до перил, перегнулся через них и завертел башкой на бычьей шее. На сколько хватало глаз, на неосвещенной карагачевой аллее не было ни души. С досады он сморкнулся на неухоженную клумбу и вернулся внутрь.

– Смотри, – его напарник стоял, протягивая ему системный блок, выуженный из-под стола. Сжимая пучок проводов, он держал его, словно чью-то голову за волосы. – Хард сперли.

Задняя стенка компьютерного корпуса была наспех раскурочена чем-то острым, оттуда, как внутренности, вываливались выдранные шлейфы и кабели.

– Не успели мы, – констатировал молодой. – Надо было под окна Тимура поставить.

– Кто знал? Третий ведь этаж! Высоко…

– А шефу пофиг, он нас прибьет по-любому.

Потирая затылок, стрелок оглянулся назад:

– Недавно ушел. Ночью дождь был и ветер – двери раньше бы расхлебенило. Может, поискать?

– Где? На улице? – проворчал второй. – И кого искать будем? Ты его видел? Или ее?

– Так это баба была? – У молодчика отвисла челюсть. С трудом пошевелив извилинами, он недоверчиво уставился на дружка. – Откуда ты знаешь? Хорош брехать, баба с третьего этажа не ушла бы. И комп так не раскурочила.

– Много ты знаешь, – отозвался тот, швыряя бесполезное железо на тахту. – Жить захочешь – не то еще сделаешь!

– А следы? Он же не улетел, этот гад. Можно по следам…

– Это псина сумеет. А ты кто? Ищейка? Иди, понюхай, погавкай. А я тут поржу, посижу.

Молодой обиделся и убрал, наконец, ствол в кобуру. Потом с мечтательным видом вздохнул:

– А жаль, что не баба… В смысле, вот бы на самом деле тут телка оказалась, а мы ее накрыли… Эх, повеселились бы…

– Слюни подбери! Шеф сейчас с нами так «повеселится», мало не покажется… Звони ему давай!

– Сам звони, – стрелок погрустнел и побрел в прихожую, а оттуда в санузел, на ходу расстегивая джинсы. – Твоя работа, ты и звони. А мне отлить надо…

…Придерживая рукой раздувшийся рюкзак с добычей, Руслан уселся на водительское кресло. Почти бесшумно закрыл дверцу. Удача все еще была на его стороне. И чутье не подвело. Промешкай еще минуту – оказался бы в лапах приехавших на джипе. А так все обошлось. Жесткий диск у него, найденная в ящике флэшка – тоже. И рюкзак забит всякой мелочью. Спустился с этажа на этаж, спрыгнул нормально, пятки не отбил. В идеале, можно было еще и за нежданными гостями последить, но такого желания Руслан не испытывал. Номер он запомнил; если тот настоящий, то вычислить обладателей машины не составит труда. А сейчас надо было ехать. Сначала к себе, а потом на рынок Дордой, к старинному приятелю, – и в Кант. Дорога не близкая, а учитывая народные волнения, добираться туда придется дольше, чем обычно.

5. Авиабаза «Кант»

– Здорово, десантура! – Из окошка «Урала», выкрашенного в цвет хаки, но изрядно выгоревшего, высунулась коротко стриженая голова. – Давай, в кузов грузись!

Могучий грузовик притормозил перед одним из подразделений, расположившихся на влажной от вечерней росы каменистой почве аэродрома. Фары, забранные металлической решеткой, лупили вдаль, на ангары и склады с горючим. В ярко-желтых конусах света тяжело клубилась поднятая колесами влажная пыль.

– Э-э, кому говорят, прыгайте в машину! – азиат высунулся из кабины чуть ли не по пояс. – Ехать надо! Ночь скоро, спать пора!

Солдаты с усмешками глядели на надрывающегося водилу, но с места не двинулись. Кто сидел, подложив каску под мягкое место, кто лежал на вещмешках – слушали, но продолжали заниматься своими делами. У них был свой командир, и от него пока никакого приказа не поступало.

Водителя машины это рассердило. Свирепо вращая глазами в узких щелках, он продолжал напыщенно орать: