Они нашли

— Стивенс… Твои секреты слишком интригуют, — девушка внезапно срывается с места, выпуская из руки книгу.

Она бежит, чувствуя в заднем кармане телефон. Подскакивает, чувствуя, как резиновые подошвы кед скользят по плитке, издавая скрипучие звуки.

— Я должна, должна… — задыхается Мари, а клетчатая рубашка развивается за спиной. Она бежит, бежит как можно быстрее, зная, что все собрались в гостиной.

Она резко распахивает дверь в комнату Дина и Питера, тут же взглядом находя рюкзак последнего, что стоит рядом с кроватью.

Будто в бреду, девушка расстёгивает рюкзак, замечая синюю косметичку. Аккуратно достаёт её, вертя в руках.

— Секрет… — Мари заводит непослушные пряди волос за уши, вглядываясь в синюю ткань, а затем расстёгивая молнию.

Она видит шприцы, наполненные тёмной жидкостью. Герметично закрытые, и в то же время ясно видимые.

— Твою же мать… — произносит ошарашенно.

Будто бы в трансе, Мари поднимается на ноги, обоими ладонями держа в руках найденную вещь. Медленно выходит из комнаты, идя по коридору, а затем спускаясь по лестнице в гостиную.

Она заходит в большую комнату, не поднимая глаз. Мозг лихорадочно мыслит, пока сама девушка глубоко втягивает воздух в себя.

— Мари? — слышит она взволнованный голос Дина, что поднимается с дивана, одновременно с Лили направляясь к ней.

— Питер… — хрипло произносит Мари, тут же привлекая внимание Стивенса, что меняется в лице. Вскакивает с пола, быстро подходя к темноволосой. Та оторопело поднимает голову, теперь уже глядя ему в глаза:

— Что это, Питер? Что с тобой? — она чувствует, как слабеют ноги, но пытается устоять на месте. Чувствует тёплую ладонь Лили, что сжимает в этот момент её локоть.

— Это тяжело, — Питер проводит ладонью по лбу, где уже покатилась капля пота. Взгляд парня нервно мечется по лицам всех присутствующих в этот момент в комнате. Все пятеро героев.

— Расскажи, — произносит Тэд, сидя в кресле у камина. — У нас есть время. И нам надо следовать дальше позже. Поэтому расскажи, — кивает, приглашая всех на мягкую мебель.

— Хорошо, — Питер медленно идёт к середине комнаты, пока Лили тянет Мари к диванчику, усаживая темновлосую. — Только пообещайте, что не скажете об этом никому.

— Почему? Ты в секте состоишь, или что? — тихо пускает смешок Дин, затем получает твёрдые и явно давящие взгляды со всех сторон. — Молчу, — выставляет руки в мирном жесте перед собой, скидывая улыбку с лица.

— Понимаете, ребят… Я болен. Сильно и фактически смертельно, — качает головой, взлохмачивая свои волосы. — У меня гемофилия.

— Которой страдала королева Виктория? — поднимает голову заинтересовавшаяся Мари, хмуря брови.

— Да, но у меня тип B. Эти шприцы — антигемофильная сыворотка с фактором IX, который необходим мне по крайней мере для поддержания нормального состояния.

— А что будет, если ты не вколишь это вовремя?

— Может быть кровотечение. Внутренее, — Питер вздрагивает, чувствуя колкие взгляды.

— Но это же не так страшно, да? — переспрашивает Лили, пытаясь улыбнуться. Но Стивенс всё так же напуган:

— Смотря где. Например, кровоизлияние в мозг фактически является моим смертным приговором, — нервно усмехается Питер, закусив губу.

— В плане сразу? — вновь переспрашивает Лили, настороженно оглянувшись. Мари рядом с ней тем временем сжимает собственные волосы, пустым взглядом сверля носки своих кед.

— Типа того. Такое может случиться в любой момент, особенно если я получу ранение или удар, — Стивенс проходит мимо всех, останавливаясь у окна. — Это что-то типа тайны, по крайней мере для меня. Я не хочу, чтобы это знал кто-либо кроме вас, — Питер кусает собственные костяшки правой руки, обводя взглядом комнату.

Лили неловко прикусывает губу, Мари всё так и зарывается пальцами в собственные волосы, Тэд молчит, наблюдая, а Дин пристально смотрит на фигуру сына Гермеса, что замер минутой ранее.

— Хорошо, — кивает за всех Лили, в очередной раз прикусывая губу.

Вуд рядом с ней в этот момент поднимает голову, в душе чувствуя нарастающую тревогу. Пальцы всё так и дрожат, взгляд замер.

Она решила. Аид подсказал.

Тебе правда хотелось знать, Мари, что твой друг может в любой момент отправиться на тот свет? Учитывая что ты вряд ли его спасёшь?

А если он — вовсе не друг, а кое-что большее?

— Питер, — хрипло молвит девушка, поднимая глаза. Тот сразу же резко оборачивается, цепляя сгорбленную фигуру девушки взглядом. — Я…я не знала, прости. Я не думала, что ты так…

— Болен? — усмехается парень, делая шаг в её сторону. — Поверь, все обычно так удивлены или напуганы этой новостью, поэтому не удивляйся, — улыбается приветливо, подходя к Мари. Та поднимает глаза, измученно глядя на него.

— Ты в порядке? — внезапно спрашивает Питер, будто бы забывая о том, что в комнате кроме них есть ещё и остальные.

— А ты? — в ответ девушка поднимает голову, чувствуя, как руки постепенно перестают дрожать.

— Резонный вопрос, — усмехается парень, приседая перед ней на корточки. Лили с интересом наблюдает за этими двумя, не шевелясь. Дин и Тэд предпочли быстротечно смыться из комнаты, оставив их наедине.

Питер всё так и смотрит Мари в глаза, не отрываясь. Девушка замирает на месте, её руки так и повисли в безмолвном жесте в воздухе.

Стивенс медленно поднимает свои бледные ладони, касаясь ими запястий девушки. Та легко вздрагивает, осторожно кивая.

Лили тем временем незаметно для обоих уходит из комнаты, замирая на пороге.

Питер сжимает её пальцы в своих ладонях, едва замтно улыбаясь.

А уголки губ Мари постепенно ползут вверх.

***

Они прощаются с миссис Новак сравнительно быстро: Тэд успел потолковать с ней ещё вчера, а сейчас уже пять часов вечера, и солнце начинает постепенно клониться к закату.

Лили всё так и наблюдает с лёгким интересом за Мари и Питером, держась на расстоянии. Тэд отчуждённо идёт в стороне, изредка разговаривая с Лео.

Но Перси, Нико и сам Вальдес так и не узнают о тайне Питера в ближайшее время, ведь остальные четверо таки сдержат своё слово.

— Мы можем переместиться по теням, — внезапно говорит Нико, привлекая внимание сестры. Та ошарашенно смотрит на ди Анджело, удивлённо спрашивая:

— А ты уверен, что у нас это получится? Перенести восемь человек, учитывая себя? — в её голосе звучит нотка скептицизма, но сын Аида упорно не замечает этого, отвечая: