Они смотрят со звёзд

— Человеком её сделал труд.

— Ты веришь в это?

— Ну да... А ты? — я остановился, озарённый внезапной догадкой. — Ты поверил в бога?

— Я поверил... вернее, я узнал и знаю теперь точно, откуда мы все взялись. Пройдёт время, и ты узнаешь. И все люди... — при этих словах он остановился и долгим взглядом блуждал среди звёзд.

Я вспоминаю это сейчас, спустя четверть века, стоя под ночным небом у раскопки.

В археологию меня привел случай, но изучение древностей поистине оказалось моим Делом с большой буквы, о котором говорил отец.

После увольнения из института он организовал дома мини-лабораторию, засел за справочники, ставил опыты с металлами и писал статьи в научные журналы. Твердил, что совершил открытие, способное перевернуть представления о космических полётах. Якобы корабли с двигателями, созданными из нового сплава, способны без износа и повреждений перемещаться на прежде недоступные расстояния и с доселе невиданной скоростью. Отклика и одобрения его письма не вызвали. Новым металлом заинтересовались подозрительного вида коммерсанты, но отец не стал с ними связываться. И лишь несколько лет назад открытие дождалось признания. По иронии судьбы, тот самый металлургический институт теперь выполняет разработки для космической индустрии.

Отца не стало вскоре после передачи прав на использование открытия институту. Он умер, отпустив своё детище в мир, как и хотел.

А я все эти годы копал. Сначала подкапывал картошку на полях, чтобы есть и кормить ушедшего в космические дали и тайны металлов папу, потом взялся за небольшую плату обрабатывать огороды на дачных участках. А как-то раз, когда я дремал в обнимку с лопатой в электричке, в вагон ввалилась шумная компания. Это оказались студенты-археологи. Я вышел на одной с ними станции и... погрузился в раскопки по уши и на всю жизнь.

Нам было по пути. Познакомились мы очень легко, я в тот день пробыл в дружной студенческой компании до самого вечера. И оставшиеся летние месяцы перемежались для меня работой на огородах и поездками на местную раскопку, к новым друзьям. Когда наступила осень, я скучал по вечерним кострам, по тайнам, которые прячет наша планета. Меня будоражило чувство, будто и для меня под землёй скрыто нечто, персональная отгадка на вопросы, которые лишь начинали зреть в голове.

Я увлёкся историей, после школы поступил в археологический. Учиться было нелегко, приходилось совмещать занятия в институте с постоянными халтурами. Но меня тянуло к тайнам древности и к людям, умеющим поднять эти загадки из-под толщи прошлого, смахнуть кисточкой пыль времён.

Наверное, я нашёл не только Дело, но и семью, которой мне так не хватало.

Вот и сейчас моя большая семья сопит по палаткам и бренчит на гитарах у костра, а я смотрю на звёзды.

Здесь, близ Североуральска, торфяники сохранили в своей толще большую стоянку человека эпохи раннего мезолита. Мы обнаружили луки, копья, могильник с захоронением нескольких древних людей.

Но самой потрясающей находкой оказались кости, погребённые отдельно. Если реконструировать этот скелет по найденным элементам, получится нечто очень похожее на скелет современного человека. Отличие состоит в некоторой утонченности костей и нехарактерном для того времени высоком росте нашего древнего предка.

Если смоделировать дальнейшую эволюцию современного человека, то такое строение скелета мы обретём спустя десять тысяч лет. Получалось, странный предок оказывался одновременно и нашим далёким потомком.

Я назвал его постчеловеком и заранее знал, что мы обнаружим его останки. Здесь или в процессе других раскопок, неважно.

Я собрал в эту экспедицию самых верных единомышленников, которым мог полностью довериться. Однако даже среди них были такие, кто не удержался от насмешек и подозрений в фальсификации.

Ничего, экспертиза их убедит. Слой, в котором обнаружились странные кости, был нетронут, скоро это зафиксируют со всеми полагающимися подписями и печатями. И радиоуглеродный анализ подтвердит древность «постсовременного» скелета.

Представляю, как тогда все забегают. Ведь такие кости попадались и раньше: на мустьерской стоянке близ Днестра, заботливо укрытые в «шалаше» из костей мамонта; в Танзании, на раскопке поселения эпохи раннего палеолита, где скелет постчеловека лежал в обнимку с человеком умелым...

Надо ли говорить, что во всех случаях учёные с видом оскорблённого достоинства отворачивались от останков постчеловека, ругали чёрных археологов и грешили на своих же собратьев, среди которых, надо признать, немало шутников.

Для меня же каждая из этих находок становилась кусочком мозаики, которую я собирал в уме со дня смерти отца. Когда-нибудь я покажу людям получившуюся картину, и они узнают, поймут... Впрочем, не буду забегать вперёд, иначе стану похожим на отца в его «космическо-мечтательный» период жизни. Я считал его тогда сумасшедшим. Что ж, теперь таковым могут счесть меня самого.

Как он после смерти деда, так и я после кончины отца углубился в себя и стал замечать косые взгляды приятелей, коллег и даже посторонних людей. Знакомые сопереживали мне, считая, что утрата пошатнула моё душевное здоровье. На самом же деле, именно смерть отца сделала меня зрячим, я понял и его, и деда, и всех праотцев, сколько их ни было.

Те, кто стремится расширить сознание, даже представить себе не могут, каковы ощущения от настоящего расширения. Моё сознание не раздвоилось, а просто затерялось в гигантском информационном массиве, внезапно втиснутом в мою голову. Я помнил себя то собственным отцом, то новгородским торговцем в X веке, то предводителем кочевников в первых веках нашей эры, то шаманом в шкурах, заклинающим небо и держащим в страхе племя, то мальчиком, бредущим от надвигающегося похолодания вслед за своими сородичами. Воспоминаниям во снах и наяву не было конца. Я знал, что каждый из призраков прошлого — это я сам, часть меня, которая сохранялась из поколения в поколение. Гена, передающего сознание и память, пока не обнаружено, но каким-то образом мой разум вместил информацию о жизни всех без исключения моих предков. Я смотрел изнутри всё глубже и глубже в века, чувствуя радость, какую не испытывал никогда в жизни.

Профессиональный и личный интерес гнали меня назад, к истокам человечества. Я пережил много кусочков разных жизней. Лица современников, кроманьонцев, неандертальцев, питекантропов сменяли друг друга, и все они были разные. Кроме одного, не раз встреченного мною за многие жизни. Чем дальше я уходил в воспоминаниях, тем разительнее этот человек отличался от своих древних соплеменников. Внешне он походил на нас с вами, только был очень высок и узок в кости. Примерно так мог бы выглядеть постчеловек. В какой-то момент я усомнился, действительно ли помню этого мужчину, или фантазии играют со мной злую шутку.

Но желание докопаться до правды победило сомнения, и я упорно продвигался в прошлое, перескакивая через века и тысячелетия, стремясь достичь сознания первого человека.

Одновременно с мысленными путешествиями во времени я активно искал подтверждения теории постчеловека в реальной жизни. К сожалению, не считая последней находки на североуральской раскопке, лично обнаружить кости нашего предка-потомка мне посчастливилось лишь однажды. Тогда я находился в составе комиссии по делу о незаконной раскопке в пустыне Калахари. Там тоже обнаружились части скелета постчеловека. Но поскольку чёрные копатели нарушили культурные слои и вообще оставили древнейшее место обитания австралопитеков в плачевном состоянии, никто из комиссии не рассматривал необычные кости иначе как недобрый розыгрыш. На следующий день, улучив минутку, я забрал никому не нужные останки.