Они смотрят со звёзд

Я крепко задумался и погрузился в воспоминания, пока стоял под звёздным небом. В настоящее меня вернула Лиза. Я ждал её не раньше следующей недели. И обычно Лиза звонила из города, мы высылали за ней один из внедорожников — добираться сюда иначе было затруднительно. Но в этот раз она не отзвонилась ни из Москвы, ни из ближайшего райцентра.

Пока я стоял в замешательстве, Лиза решительно подошла ко мне.

— Евгений, — сказала она резко, — нам надо поговорить.

— Да-да, Лизонька, я слушаю вас, — ответил я как можно собраннее, но получилось всё равно ласково.

Лиза молода и хороша в своей молодости. У неё светлые кудряшки, слегка вздёрнутый носик, ясные глаза. Но мне нельзя влюбляться, никак нельзя. Лиза, несмотря на легкомысленную внешность — признанный специалист-генетик, которому я доверил свои кости. Вернее, кости постчеловека. Новые и привезённые из Африки, а также всю информацию о подобных находках и несколько элементов постчеловеческих костей с других раскопок, добытых мною праведными и неправедными средствами. Я не имел права обратиться в нашу официальную лабораторию и заключил договор на генетическое исследование постчеловека с Елизаветой. Какими бы ни были результаты, о них узнаю только я. И, похоже, что-то Лиза уже нашла.

— Я готова отдать вам результаты исследований. Чем раньше, тем лучше. Хочу покинуть это место и забыть о вас как можно скорей.

— Хм... — признаться, её тон и натиск неприятно удивили меня. — Рад, что результаты готовы, но чем я вам насолил? Почему вы хотите забыть обо мне?

— Вы... лучше сами признайтесь!

— Господи, но в чём? Я вас очень ценю и уважаю.

— Хватит! Хватит ломать комедию. Я догадалась, кто вы. Вы врач, а по совместительству шпион, видимо. Вас нанял мой дорогой брат, чтобы упечь меня в психушку, — Лиза несла околесицу, но выглядела скорее испуганной, чем больной.

Я решился приблизиться и мягко приобнять девушку за плечи:

— Успокойтесь, Лизонька. Я не врач, всего лишь археолог. И вас я никогда не обманывал, наоборот, открыл вам больше, чем кому-либо. Расскажите, что вас напугало и расстроило, и мы подумаем вместе, что можно сделать.

Лиза судорожно всхлипнула и обмякла. Решилась:

— Я никому не рассказывала, только брату. После смерти матери со мной стали происходить странные вещи. Я лечилась, и почти справилась, почти забыла... Но ваш заказ, эти кости всколыхнули всё, что я так долго блокировала.

Я чувствовал дрожь её тела и слышал отчаяние в голосе. Обнимал её, и с каждой секундой во мне росло странное ощущение родства. Мне не хотелось убирать руки с Лизиных плеч. В её тепле, взгляде я нашёл часть себя, эту банальнейшую «половину». В глазах напротив я заметил узнавание. Лиза, как и я, всматривалась, жадно вспоминала нечто, доступное только нам двоим.

Меня посетило видение. Я вспомнил самую первую свою жизнь, вернулся к самому раннему своему сознанию на Земле. Я был высоким и тонким, как и девушка, которую я обнимал. Мы стояли в искорёженном космическом корабле, потерпевшем бедствие на неизвестной зелёной планете.

Видение исчезло, но осталось имя той, далёкой любимой:

— Лаймея...

И Лиза откликнулась, назвав меня моим первым именем:

— Стэйжиен...

Теперь мы помнили себя теми, кого я называл постлюдьми, оказавшимися на Земле случайно до появления человека.

Что же помогло нам сейчас найти друг друга среди миллиардов людей? Возможно, генетическая память направляла наши жизни так, чтобы чудо — встреча, разговор и узнавание — произошло.

Нам не хотелось отпускать друг друга ни на секунду, но ночь холодом пробирала до костей.

В шатре, служившем нам полевой кухней-столовой, никого не было, и мы с Лизой (а может, Лаймеей) отогревались чаем и теперь уже общими воспоминаниями.

Разведывательные корабли цивилизации Мирастрикса никогда не заходили так далеко. Наша экспедиция обнаружила несколько обитаемых планет, собрала образцы почвы, флоры и фауны. Миссия была выполнена, и мы уже легли на обратный курс, когда нас захватил блуждающий гиперпространственный тоннель. Наш «Авикстис» выдержал переход, но получил повреждения. Капитан готовился посадить корабль на зелёной планете, рядом с которой мы очутились, но управление дало сбой, и аварийная посадка вышла совсем не мягкой. Попросту говоря, мы разбились. В живых остались капитан Квадрон и мы с Лаймеей — те, кто находился в рубке.

Корабль представлял собой печальное зрелище. Дымящиеся обломки. Худо-бедно уцелел лишь лабораторный отсек, где хранились добытые образцы, оборудование и кое-какие медицинские приспособления для опытов.

Мы похоронили членов команды, взяв предварительно генетический материал для возможного клонирования.

Планета, которую мы назвали Землёй, оказалась вполне обитаема. Органики, пригодной в пищу, было вдоволь. Но опасности подстерегали нас на каждом шагу. Поначалу мы не решались отходить далеко от обломков «Авикстиса», лаборатория служила хорошим укрытием от непогоды и хищников.

Но нам хотелось не выживать, а вернуться домой. Я предложил клонирование с отложенной активацией на тот случай, если кто-то из нас погибнет до появления возможности выбраться с Земли. Мы с Лаймеей сохранили свои ДНК, Квадрону не было в этом нужды — его гены и так находились в состоянии готовности активироваться и вырастить клона. На Мирастриксе все корабли снабжены помимо обычной системы управления также и биоуправлением, завязанным на ДНК капитана.

Спустя месяц сидеть около корабля нашей маленькой команде стало невмоготу. Всё, что можно было исследовать в радиусе нескольких километров, мы исследовали, да и съели почти все доступные плоды. Животные проявляли осторожность и сторонились останков корабля. И, конечно, нам казалось, что стоит пройти чуть дальше, и удача улыбнётся нам в виде разумных доброжелательных существ, развитых городов. Было принято решение продвинуться на расстояние нескольких дневных переходов, но утром назначенного дня Квадрон покинул нас. Умер от болезни, неизвестной мирастриксянам.

Клонирование автоматически активировалось, и через несколько дней новый Квадрон, моложе на пять лет, поскольку в этом возрасте он вылетел с Мирастрикса, вернулся к нам. Мы передали капитану всю информацию об экспедиции и последних печальных событиях и хотели в ближайшем времени осуществить планируемую вылазку, но случай изменил наши ожидания.

К кораблю вышло несколько двуногих существ. Они были небольшие, никому из нас не доходили даже до плеча, мохнатые и очень любопытные. Мы наблюдали за ними из иллюминатора лаборатории, но как только открыли люк, гости обратились в бегство.

Лаймея позже нашла несколько упавших волосков и провела генетический анализ. Поразительно, но у обезьян, как мы назвали мохнатых пришельцев, был сходный с нашим генотип. Оказывается, жизнь распространилась по галактике в очень близких формах. Лаймея с присущим ей вдохновением живописала удивительные совпадения генетических цепочек, и меня посетила безумная идея, которая, однако, давала нам надежду. Чтобы вернуться на Мирастрикс, нам нужен был новый корабль, нужны ресурсы и технологии для его строительства, а значит, необходимы люди. Много людей. Наши технологии позволяют клонировать человека только после смерти. Мы не можем обойти это правило, оно заложено в программе клонирования и обосновано законами Мирастрикса. До принятия Положения о клонах были случаи, когда копии пытались оспорить права своих оригиналов.