Опала

— Привет, сестренка! И тебе здравствуй, вор ее сердца!

Вообще, встреча с этим человеком вышла не спонтанной — я сам на ней настоял. И вором он меня с порога обозвал. Сложно сказать, шутил он или пытался поддеть, но меня это скорее забавляло. Возможно, он просто не хочет официально признавать наши отношения. Черт их разбери, этих аристократов.

"— Ох уж эти простолюдины..."

Спасибо за поддержку, Хика. Всегда могу рассчитывать.

— И тебе не хворать, Марат. — С явным нежеланием встаю с колен Алисы. — Спасибо, что прислушался к моей просьбе.

Вообще все, что сейчас происходит, нарушает столько норм местного общества, что даже мне стыдно. Но с наследником Ржевских сложились подобные взаимоотношения, и я этим пользовался. Да и это слегка создает для меня плавающий статус. А еще мне кажется, ему самому забавно, и вряд ли в этой стране много человек могут позволить себе так с ним общаться. В этом деле главное не грубить.

Марат, не спрашивая, уселся на диван напротив. Не будь последствия этой встречи опасными для меня, я бы даже забавлялся смущенным лицом девушки. Но не хочется закапывать себя больше, чем уже сделано.

— Что ты здесь делаешь? И вы что, знакомы?

Ух. Этот спокойный ледяной тон. Обратись таким ко мне, я бы мог испугаться, но, похоже, улыбку наследника так просто не сбить.

— В кои-то веки решил посмотреть, чем так увлекается моя любимая сестра последний год. Так что когда меня пригласили — я не нашел в себе силы отказать. Даже отодвинул несколько важных встреч ради этого. Но мучать не буду и расскажу. Я пришел настоятельно пригласить тебя пожить немного в моем доме.

— В твоем? — Понявшая мою задумку Алиса недовольно на меня посмотрела. — Не в отцовском?

— В моем. Отец самоустранился от всей этой ситуации и ждет, пока оно само собой разрешится.

Это было забавно, но глава рода Ржевских старался не злить дочь. Понятное дело, будь ситуация серьезнее, он примет и более непопулярное решение, но пока все в рамках разрешимого, он старался давать детям максимальную свободу. Возможно, только это и позволило мне вообще надеяться на положительный исход встреч с девушкой настолько мне не по статусу. Другое дело, что подойди я к нему прямо сейчас и попроси руки его дочери, он ответит мне категорическим отказом. Не дорос — как любезно пояснил мне Марат. Но мне дают шанс, и даже за него я благодарен.

— Прости, Алиса. Но я не имею права допускать и тени риска для тебя.

— Я очень зла на тебя.

Не сказав больше ни слова, она вышла из кабинета. Особенности аристократии. Если старшие рода что-то требуют, то отказ не принимается. Так что какое-то время ей придется погостить у брата и его семьи. Вроде и сделал все правильно, но чувствую себя на редкость паршиво.

— Не волнуйся, она отходчивая.

— Поддерживаешь меня? Я думал, ты ко мне более скептично настроен.

Не думал. Одно то, что Марат позволяет так с общаться и в принципе идет на контакт, однозначно указывает на некоторую приязнь или хотя бы принятие моей кандидатуры на этом этапе. Как минимум. Но не сознаваться же ему.

— Алиса девочка замкнутая и, как бы это сказать... — Марат на мгновение задумался. — Ладно, скажу прямо, в наших кругах она считается едва ли не старой девой. Ведь даже намека на жениха она не имела, а мы в семье достаточно толерантны к выбору спутника жизни. Вот и получилось, что на безрыбье и ты сойдешь. Да и всегда есть шанс, что она одумается и выберет себе кого-то нашего круга.

Только вот учитывая то, каким тоном ты произнес последнее предложение, в подобные чудеса ты и сам не веришь. Скорее придется все же откинуть толерантность и выдать замуж пинком с приказом.

— Получается, моя кандидатура одобрена?

Я не мог не зацепиться за его слова. Как бы шутливо он диалог не вел, а игнорировать нельзя было даже и тени намека. Хотя куда мне до зубров словесных игр — едва понимаю то, что мне говорят прямым текстом.

— Получается, что лично меня ты в целом устраиваешь, — тон наследника с шутливого сменился на серьезный. — Нам с тобой в целом делить нечего, и пока ты не отброс и сестренку мою не обижаешь, буду только рад ее счастью. А вот отца спрашивай лично, но советую не торопится сильно с этим.

— Да я и не собирался, пока. Сам все знаю.

К их отцу надо подходить, хотя бы слегка заимев вес в обществе. И желательно сделать это как можно скорее, пока меня еще терпят.

— Ну и кое-что напоследок. — Марат внезапно оказался передо мной. — За тобой тянется уж больно много нехорошего. Сам понимаешь, что с тобой случится, если это ее хоть немного коснется. Мы не Озерские, и твой древний род сотрем не пожалев.

Оставив меня с этой угрозой, Ржевский гордой походкой вышел из кабинета. Вот и все. Даже если все мои планы удастся исполнить в кратчайшие сроки, мне не увидеть больше Алису как минимум месяца три. Разлука печалит, но еще больше печалит прощание на такой ноте. Я не мог иначе, и все равно фигово на душе. Не знаю, сколько времени прошло, но в кабинет, прерывая мои мысли, прошла Марина, мать этого тела.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— Если ты о том, как я принимал наследника Ржевских, — так было нужно. Официальный прием и соблюдение этикета не то, что мы можем себе позволить на данном этапе.

Клиника как есть. По сути, принимая аристократа неформально, ты словно с ним и не видишься, потому что подобное поведение присуще лишь неблагородным. Довольно скользкий момент, но к нему можно аккуратно прибегать. Будь все официально, выходило бы, что Ржевские и Вельяминовы идут на сближение. И это никому не нужно, даже мне. К последствиям выхода в настолько крупную политику я готов меньше, чем к тотальной войне с Озерскими. А это показательно, учитывая, что готовым я себя не ощущаю в принципе.

— Повторюсь, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я уже полностью доверяю твоему суждению и решением. Я сама сделала тебя главой рода. Пожалуйста, не дай нам пожалеть об этом.

Вместо ответа я просто подошел и обнял маму. Все-таки, как бы строго она не держалась, она не может не бояться каждый раз, когда я участвую в очередном безрассудстве. И она не может не переживать о судьбе рода, учитывая, в каком плачевном состоянии Август его оставил. Все, что я делаю, ее пугает. А то, что меня едва не убили несколько раз, пугает еще больше. И эта сильная женщина старается не показать ничего ни словом и ни выражением лица. Может, я и не люблю ее как мать, но я уважаю ее всем сердцем.