Опальный магнат

Виктор привлек меня к себе и заглянул в глаза.

– Да.

Губы скользнули по моей шее, опаляя ее горячим дыханием и вызывая ворох волшебных мурашек на коже.

– Давай спустимся в ресторан, выпьем по чашечке кофе и обсудим нашу поездку в Италию. Но сначала отдай свой загранпаспорт. Вера рвет и мечет, ей надо оформить документы.

Я едва успела кивнуть, выудить паспорт из сумочки, и мы снова оказались в лифте. Виктор привлек меня к себе и испытующе изучал мое лицо.

– В тебе что-то изменилось, или мне кажется?

Я подняла на него глаза и губы против воли дрогнули в улыбке.

– Тебе идет эта помада. И платье. И туфли.

От его близости шла кругом голова. Руки сами собой легли ему на плечи. Теперь я реагировала на запах его кожи и ледяную туалетную воду как женщина. Хотелось запустить пальцы в его короткие русые волосы и отдаться во власть его мужской силы. Ощутить властные поцелуи на своих губах. Снова оказаться наедине в полумраке его спальни, и почувствовать на себе приятную тяжесть его тела.

Увы, лифт предательски быстро распахнул двери на первом этаже, обрывая волшебные ощущения.

Виктор коснулся ладонью моей спины, приглашая войти в стеклянные двери уютного ресторанчика, и от этого прикосновения по позвоночнику разливалось приятное тепло.

Скоро мы сидели за столиком. Приятная музыка лаундж и аромат свежей выпечки окутывали, дразнили, и чашка кофе превратилась в полноценный завтрак.

Официант кружил вокруг столика, с поразительной быстротой принося готовые блюда. Салат «Цезарь» с креветками, кофе, яичницу с беконом, разноцветные пирожные макарунс в вазочке.

Виктор взял мою руку и рассеянно любовался мерцающим на пальце помолвочным кольцом.

– Мой подарок идеально смотрится на твоих пальчиках. И новые оттенки в макияже тебе очень идут. Не выходи из этой тональности.

Я смущенно улыбнулась. Мне были приятны его комплименты.

– После того, как позавтракаем, отправишься с Иваном по магазинам. И еще - скажи своей маме, что я приглашаю ее на ужин. Нам надо познакомиться поближе.

– Виктор, не надо звать маму… - сжала его руку я.
– Мы с ней поссорились сегодня утром. Не думаю, что ужин - хорошая идея. Она не готова принять такую новость.

– Из-за чего вы поссорились?

– Из-за ее долга за магазин. Я спросила, платит ли она, и мы поругались.

– Она не платит, Таша, - покачал головой Виктор.
– Самый лучший выход для твоей мамы - как можно скорее объявить магазин банкротом.

– Давай отложим ужин с моей мамой до нашего возвращения, - взмолилась я.

– Если тебе будет так проще, конечно отложим.

Виктор провел подушечкой большого пальца по моему запястью. Вверх, вниз. Внизу живота что-то свело сладким предвкушением, и я неосознанно подалась ему навстречу.

– Мне же это не снится?
– заглянула в его глаза.

– Что?

– Помолвочное кольцо, наш совместный завтрак?

– Нет, не снится.

Он тихо усмехнулся и полез в карман легкого летнего пиджака. Достал бумажник и извлек оттуда золотую кредитную карточку.

– Возьми. Моя невеста не должна ни в чем себе отказывать.

– Что это?

– Кредитная карта. Я буду ее пополнять.

Язык прилип к нёбу, и я отпрянула.

– Виктор, нет. Не надо. Я не могу брать у тебя деньги.

– Почему? У кого еще ты будешь их брать?

Я молчала.

– У мамы брать больше не получится, Таша. Она и так едва сводит концы с концами. И это правильно - брать деньги у мужа.

– Но… мы еще не муж и жена…

– Как только вернемся из Италии, нас поженят в любой день. Тебе надо будет просто выбрать дату.

– Я не могу взять у тебя карту. Ты и так слишком много денег заплатил за мое освобождение.

– Я заплатил за то, чтобы видеть твои глаза каждый день, - нахмурился он.
– Неужели так сложно взять у меня деньги? Знаешь, сколько женщин мечтает каждый день о таком предложении?

– Я не хочу, чтобы ты меня покупал.

– А чего ты хочешь?

Я сглотнула. Подняла на него глаза. Сердце забилось от волнения. Внутри что-то надломилось, хрустнуло - и внутри против воли проступила та, другая Таша.

Ответ сорвался с языка прежде, чем я успела его осознать.

– Я хочу, чтобы ты меня полюбил.

Вздрогнула всем телом от того, что он с силой сжал мои руки. В голубых глазах вспыхнул уже знакомый мне осколок души.

– По-другому и не будет, - хрипло проговорил он.

Тело пронзила странная дрожь. Меня трясло, будто в лихорадке. Стучали даже зубы. Все померкло - шум, музыка лаундж, снующие туда-сюда официанты. Были только мы с Виктором. Его горячее дыхание на моих руках, наши красноречивые взгляды. Я медленно сгорала в новом, неведомом доселе ярком пламени.

Он улыбнулся.

Я смутилась и тоже улыбнулась в ответ.

– В Италии у меня есть небольшой дом недалеко от Флоренции. Он достался мне в наследство от мамы.

– Твоя мама итальянка?

– Нет. Мама была русской. Но она имела неосторожность влюбиться в итальянского скульптора из Тосканы. Так появился я.

Я с удивлением посмотрела на Виктора. Вот откуда любовь к мрамору.

– Твой родной отец скульптор?

– Представь себе. Скульптор из русских эмигрантов. Но он был женат на итальянке и никогда не планировал признавать мое существование. Войти в итальянскую семью для русского эмигранта равносильно выигрышу в лотерею. Мама всегда говорила, что я - та частичка любви, которая не предаст. В наследство от родного отца мне достался цвет глаз. Мои глаза напоминали ей о его скоротечной любви. Наверное, именно поэтому я не выношу предательства.

– А как ты оказался здесь?

– Мама умерла, и после ее смерти дядя стал моим опекуном. Больше было некому.

– Как жаль.

Все, что я могла сказать в ответ на непривычное откровение Виктора. Мне действительно было жаль, что у него никогда не было нормальной семьи.

– Мы будем жить в доме, где ты провел свое детство?
– не могла поверить я.

– Да. Посетим один из карьеров, где добывают мрамор. У меня договоренность с хозяином карьера на поставку мрамора. Потом на поезде отправимся во Флоренцию, я покажу тебе работы скульпторов.