Опасная близость

Машинально коснулся шрама. Мира заметила этот жест, ее взгляд на мгновение задержался на нем.

– Что это? Неудачная драка?

– Можно и так сказать, – я не собирался откровенничать. – Но мы здесь не обо мне.

– А жаль, – она откинулась в кресле. – Было бы справедливо: вы знаете обо мне все, я о вас – ничего.

Я усмехнулся:

– Поверьте, вам это знание ни к чему. Не всем нужны скелеты в шкафу.

– Я сама решу, что мне нужно, – парировала она.

Черт возьми, она хороша. Даже в этой ситуации не теряет хватки. Типичная представительница своего круга – не привыкла слышать отказы.

Вот она – та самая независимость, которую я видел в ее досье. Никаких уступок, никакого страха. Даже моя жена Елена в лучшие дни не была такой сильной. Или такой упрямой.

Прекрати сравнивать их, идиот. Ничем хорошим это не кончится. Одна холодная стерва уже едва не отправила тебя на тот свет.

– Хорошо, Мирослава Андреевна, – я решил перейти к делу. – Давайте начистоту. Ваш бывший опасен, и мы должны защитить вас. Нужна личная охрана и ограничение ваших перемещений.

– То есть, домашний арест? – ее глаза сузились.

– Разумная предосторожность, – поправил я. – Только дом и бутик, никаких публичных мест, где вас легко перехватить.

Она решительно покачала головой:

– Неприемлемо. Я не буду жить в клетке. У меня бизнес, встречи, презентации.

Ну конечно. Ее высочество не может отказаться от светской жизни даже под угрозой расправы. Наверняка привыкла быть в центре внимания с пеленок.

– Вы понимаете, что подвергаете себя риску? Князев не из тех, кто останавливается на полпути.

– Я лучше знаю Виталия, – в ее голосе прозвучала горечь. – Поверьте, я прожила с ним четыре года. Я знаю, на что он способен.

В ее тоне было что-то такое, от чего у меня внутри все сжалось. Что именно ей пришлось пережить с этим человеком? Что скрывалось за формулировкой «несовместимость характеров»?

Смотрел на нее и понимал – спорить бесполезно. Эта женщина не отступит. И черт возьми, я уважал ее за это.

– Хорошо.Тогда компромисс: вы никуда не ходите одна. Мои люди будут с вами постоянно. Все встречи предварительно согласовываются, маршруты проверяются.

Она постукивала пальцами по подлокотнику. Тонкие пальцы, без вычурного маникюра.

Интересно, какие они на ощупь? Твердые от работы с металлом или нежные, как у всех женщин? Черт, Ратников, о чем ты думаешь?

– Согласна, – наконец произнесла она. – Но охрана не должна выглядеть как охрана. Никаких громил в черных костюмах. Это отпугнет клиентов.

– Сделаем, – кивнул я, отмечая про себя, что даже под угрозой жизни она прежде всего думает о бизнесе. Впрочем, если бутик – все, что у нее осталось после развода, это объяснимо.

– И еще, – она подалась вперед, – я хочу, чтобы вы лично присутствовали на моей презентации в эту пятницу. Новая коллекция, важные гости. Если Виталий что-то планирует, он может выбрать именно это событие.

Это было неожиданно. И подозрительно. С чего вдруг такое требование?

– Вы доверяете мне больше, чем моим людям? – спросил я с нескрываемым скептицизмом.

– Я не доверяю никому, – она холодно улыбнулась. – Но вы производите впечатление человека, который не любит проигрывать. А значит, сделаете все, чтобы защитить свою… клиентку.

Небольшая пауза перед словом «клиентка» не ускользнула от моего внимания. Интересно, она тоже чувствовала это странное напряжение между нами? Или я просто выдавал желаемое за действительное? А может, это была намеренная манипуляция – аристократки умеют играть на мужском эго.

– Я буду на презентации, но с одним условием.

– Каким же?

– Вы расскажете мне все, что знаете о деловых связях Князева. Особенно о его отношениях с Максимом Рудиным.

Ее брови слегка приподнялись:

– Рудин? Тот самый медиамагнат? Какое отношение он имеет…

– Просто ответьте, – перебил я. – Что вы знаете о их связи?

Мира помолчала, словно решая, как много рассказать:

– Они партнеры по нескольким проектам. Виталий часто упоминал его, когда мы были вместе. Говорил, что Рудин – человек с большим будущим.

– Что еще? – я не мог скрыть нетерпения.

– Однажды я слышала, как Виталий говорил с ним по телефону о каком-то «Северове», который «больше не проблема».

По моей спине пробежал холодок. Северов. Они говорили о Глебе Северове? Или обо мне? В определенных кругах меня тоже иногда называли «Северовым» из-за северного происхождения.

– Когда это было? – спросил я, стараясь сохранять спокойствие.

– Примерно год назад, незадолго до нашего развода, – она внимательно посмотрела на меня. – Это важно?

– Возможно, – уклончиво ответил я.

Мы замолчали. В воздухе повисло напряжение – не только из-за упоминания Рудина и «Северова», но и из-за того, что не было сказано. Из-за взглядов, которыми мы обменивались. Из-за того, как она нервно поправила прядь волос, выбившуюся из идеальной прически.

Черт возьми, я влип. Эта женщина была не просто красива – она была интересна. Умна. Сильна духом. Несмотря на свою холодность и аристократические замашки, она явно прошла через ад и выстояла.

И, что самое опасное, она становилась не просто клиентом, но и ключом к моему прошлому. К людям, которые пытались меня убить. К Северову, к моей бывшей жене, к Рудину.

Используешь женщину как приманку? Ничем не лучше ее бывшего.

Снова коснулся шрама. Может быть, голос был прав. Но у меня не было выбора. Слишком многое стояло на кону.

Держи дистанцию. Не привязывайся. Не давай себе даже думать о ней иначе, чем о клиенте. Особенно о такой – с родословной длиннее, чем список моих врагов.

Но я уже знал, что это будет чертовски трудно.

Глава 4

Глава 4 Мирослава

Третий наряд за вечер, а я все еще недовольна своим образом. Изумрудное платье слишком откровенное, темно-синий костюм чересчур строгий.

И я прекрасно знаю, почему так стала беспокоиться о внешности.