Опасная близость
Шрифт:
– Извини, Хуана, – пробормотала Иона и, прокладывая путь через толпу, устремилась к танцплощадке.
По-хорошему надо бы просто уехать и выкинуть Зейна из головы. Но почему-то ноги сами несли Иону вперед. Она чувствовала, что задыхается от гнева, и понимала, что необходимо как-то выплеснуть ярость, пусть даже кругом будут люди.
И вообще, уехать Иона не может. У нее же нет машины. И как у Зейна только наглости хватило представить ее своей девушкой?
Когда она приблизилась к счастливой парочке, Зейн что-то сказал на испанском, и прекрасная Мария, запрокинув голову, рассмеялась. Когда
– Привет, Иона, – произнес он. Впрочем, в голосе звучало легкое смущение.
– Будь добр, отвези меня домой, – процедила Иона. – Прямо сейчас.
– Что-то случилось? – спросил Зейн, очень убедительно изображая недоумение. Или правда не понимает, что такого сделал?
– Хочу уехать как можно скорее, но не на чем, – выдавила Иона сквозь стиснутые зубы. Главное – не повышать голос. – Подвези хотя бы до автобусной остановки.
– До автобусной остановки? Это еще зачем? – Теперь в голосе Зейна послышалось раздражение. – У нас на сегодня планы, забыла?
Иона едва не задохнулась от ярости. Да как он смеет говорить про их планы в присутствии этой женщины?! Теперь он оскорбляет не только ее, но и Марию!
– Планы отменяются. – Несмотря на все попытки сдержаться, Иона все же повысила голос. – Я уезжаю. Не хочешь меня везти – не надо, попрошу кого-нибудь другого.
– Да что тебе в голову взбрело? – Зейн схватил ее за руку. – Приехали вместе, вместе и уедем!
Иона попыталась вырваться из железной хватки.
– Что хочу, то и делаю!
– Зейн, отпусти девушку, не устраивай сцену, – произнесла неотразимая Мария. Голос звучал ровно и спокойно, но во взгляде блеснул живой интерес.
Зейн выпустил руку Ионы, но не успокоился:
– Это она тут устроила непонятно что!
От негодования у Ионы язык отнялся. Пока она приходила в себя, Мария вмешалась снова:
– Приятно познакомиться, Иона.
Нет, это уже ни в какие ворота! Впрочем, ни к чему кидаться на Марию, она тут ни при чем. Во всем виноват Зейн. Это он обманул ее, потом притащил сюда…
– Послушайте, Мария. Не сомневаюсь, вы замечательный человек. – Несмотря на все усилия, речь так и сочилась ядовитым сарказмом. – Во всяком случае, Зейн от вас явно в восторге. Не ваша вина, что он привез меня сюда и поставил нас обеих в неловкое положение. – Иона бросила на Зейна самый суровый взгляд, на какой была способна. – Но любовь втроем – это, знаете ли, не для меня.
Мария удивленно вскинула черные брови.
– Уверена, вы со мной согласны, – продолжила Иона, пропуская мимо ушей сдавленное ругательство Зейна.
Мария издала какой-то непонятный звук, напоминающий смешок.
– К сожалению, я не могу уехать прямо сейчас, у меня нет машины. Но дайте только добраться до ближайшей автобусной остановки, и вы меня больше не увидите. Забирайте его себе.
Иона повернулась к Зейну. Судя по выражению лица, речь потрясла его до глубины души.
– Иона, ты не так поняла…
– Что уж тут непонятного? – свирепо прошипела Иона, и только тут заметила, что музыка больше не играет, а взгляды всех гостей устремлены на них троих.
Неожиданно в толпе раздался смех. Иона сквозь землю готова была провалиться.
Нет, что-то здесь не так…– Объясни, в чем дело? – потребовала она у Зейна, но тот лишь взъерошил волосы и снова выругался.
– Простите, что ввела вас в заблуждение, Иона, – произнесла Мария, когда смех наконец стих. – Я мама Зейна.
– Что?..
Иона недоуменно уставилась на сногсшибательную красавицу.
– Мария Монтойя. – Между тем Мария протянула ей руку с безупречным маникюром. Она смотрела на Иону с приветливой, дружеской улыбкой, словно приглашая ее разделить шутку. – Очень рада познакомиться. Зейну нужна как раз такая женщина, как вы, чтобы в случае чего не боялась дать ему отпор.
Иона уставилась на протянутую руку. Какой позор…
Н – но… не может быть… – пробормотала она, сгорая от стыда. – В-вы… слишком молодая…
– Хорошо бы, но вы мне льстите.
Доброта и мягкий юмор Марии смутили Иону еще сильнее.
– Простите, пожалуйста, – пробормотала Иона, развернулась и бросилась прочь через толпу.
– Иона, стой!
Но она стремительно пронеслась мимо улыбающихся, удивленных или просто растерянных гостей.
Не успела Иона миновать последнюю из припаркованных машин, как за спиной послышались быстрые шаги, а потом сильная рука схватила ее за плечо.
– Куда собралась?! – рявкнул Зейн, разворачивая ее к себе.
Иона прикрыла глаза, отчаянно стараясь сдержать слезы. Она не могла заставить себя встретиться взглядом с Зейном.
– Все нормально. Скоро выйду на шоссе, тормозну там кого-нибудь…
– Еще чего не хватало! Не говоря уже о том, что до шоссе идти три мили [5] . И уже стемнело.
– Пожалуйста, позволь мне просто уйти и передай маме, что я от всей души прошу прощения.
5
4,8 км.
Наверное, Зейн теперь ее ненавидит. Это и понятно. Иона выставила их обоих на посмешище.
– Мама очень польщена, что ты приняла ее за тридцатилетнюю, она ведь два месяца назад отмечала пятидесятилетний юбилей.
– Твоей маме пятьдесят?!
Иона думала, что на сегодня потрясения закончились, но вот он, очередной сюрприз.
Но… сколько же тогда тебе?..
– Тридцать четыре. Мария родила меня в шестнадцать.
В голосе прозвучало раздражение, будто этот вопрос ему задавали тысячу раз и Зейн уже давно устал отвечать.
– Понятно. – Хотя нет, все равно непонятно. – Это, конечно, объясняет мою ошибку, но не оправдывает.
– Иона, не валяй дурака. Ничего особенного не случилось.
– Ничего особенного?! Я говорила с твоей мамой про любовь втроем! – взвизгнула Иона. – Ужас! Позор! Устроила бесплатный спектакль на глазах у всей семьи!
– Иона, – произнес Зейн тоном, исполненным бесконечного терпения. Нет, это еще хуже, чем жалость. – Вот война – это ужас и позор. Или голод в Африке. А у тебя так, маленькое недоразумение, ничего серьезного. Мы же латиноамериканцы, у нас в семье все женщины как порох вспыхивают. Да по нашей шкале это вообще не сцена, а нормальный, спокойный разговор.