Опасные игры

— Конь, брусья, кольца, бревно...

— Да не вздумай ставить мировых рекордов во время квалификационных соревнований, — заметил Чиун. — Там контракты не подписывают. Рекорды побереги для Олимпийских игр.

— Хорошо, папочка.

— Но не можете же вы участвовать во всех видах соревнований, — сказал Смит, пытаясь вернуть разговор в нужное русло.

— Вот она — гениальность нашего императора, Римо, — проговорил Чиун. — Конечно, он прав. Если ты примешь участие во всех видах состязаний, то в каждом из них победишь, и тогда незачем будет посылать целую команду.

— Ну так что? Значит, не придется с ними нянчиться.

Смит укоризненно покачал головой.

— Вам не предлагают с ними нянчиться. Приедете в Москву, найдете источник угрозы и уничтожите его.

— И завоюешь золотые медали, — добавил Чиун.

— Разве что одну — за выполнение идиотских заданий, — сказал Римо. Затем взглянул на собеседников и поднял руки. — Хорошо, хорошо! Выбирайте, в каком виде. Только не в марафоне. Что-нибудь такое, что занимает мало времени. Чтобы побыстрее управиться.

— Давайте спросим у постороннего, в каком виде тебе следует победить, — предложил Чиун.

Встав с места, он подошел к пьяному и быстро тронул его за плечо. Человек не шевелился. Чиун негромко произнес:

— Проспись, проснись.

Человек не двигался. Тогда Чиун взял его двумя пальцами за мочку уха и сжал.

— А-а-ай! — вскрикнул человек, тотчас проснувшись.

С изумлением оглядевшись вокруг, он увидел перед собой Чиуна во всем его великолепии в роскошном богато расшитом дневном одеянии из желтой парчи.

— Мне что, все это снится? — проговорил пьянчужка. И потер ухо. — Но если это сон, почему так сильно болит ухо?

— Послушай, — сказал Чиун. — Нас не интересует твое дурацкое ухо. Скажи, в каком виде состязаний нам выиграть золотую медаль на Олимпийских играх?

— Вам? — спросил забулдыга и окинул Чиуна оценивающим взглядом. — Ну, разве что кросс на милю для ветеранов. Там вы бы еще как-нибудь дотопали.

— А не я, — сказал Чиун. — Мой ученик. — И указал пальцем на Римо.

Пьяница вытянул шею, чтобы получше разглядеть Римо.

— Да и этот вроде не слишком молод, — сказал он. — Да и на спортсмена не похож. Пить охота.

— Назови вид спорта, — настаивал Чиун.

— Ну, что-нибудь попроще. Может, он бегать умеет? Похоже, ему приходится бегать от полиции. Бегать можешь?! Полмили пробежишь? Полмили, наверное, пробежит.

Тут он наконец понял, что проснулся, и удивился, откуда эти люди взялись и что они делают в его зоопарке. Может быть, пока он тут спал, его забрали из зоопарка в психушку?

— Да, полмили я пробегу, — сказал Римо.

— Ну вот и беги. Или у них там метры? По-моему, у них теперь все в метрах. Америка ведь перешла на метрическую систему. Теперь даже выпивку литрами продают. Теперь у них там метры, миллиметры и все такое прочее.

Он с гордостью выпятил грудь, ощущая себя патриотом.

— Хватит, — сказал Чиун. — Спасибо — И, обернувшись к Римо: — Дай ему двадцать пять центов за беспокойство.

Римо подошел к пьянчужке, который продолжал бормотать что-то про литры, метры и миллиметры, и сунул ему в руку банкноту в пятьдесят долларов, постаравшись, чтобы Смит, который оплачивал все счета, этого не видел.

— Держи, — сказал Римо. — Это тебе на пропой.

— Не верю я во все это, — сказал Смит.

— Он выиграет, — сказал Чиун. — Вот увидите.

— Прямо не могу дождаться, — сказал Смит.

Вагончик фуникулера со стуком остановился, и пьянчужка, торопливо выбравшись наружу, ринулся со своим неожиданно обретенным состоянием к ближайшему бару, покрыв при этом километровую дистанцию за лучшее в своей жизни время.

Выйдя из вагончика, Смит, Римо и Чиун увидели, что все остальные посетители зоопарка вроде бы тоже куда-то бегут.

— Что-то случилось, — заметил Смит.

— Эти люди чем-то напуганы, — сказал Римо.

В этот момент мимо них пробегал человек в форме смотрителя зоопарка, и Римо поймал его за воротник.

— Что тут происходит, приятель?

— Брайен сбежал! — коротко бросил тот, как будто это все объясняло. Затем рванулся было дальше, но почувствовал, что не может двинуться с места. Рука худощавого мужчины, лежавшая у него на плече, казалась весом в тонну.

— Прекрасно, — сказал Римо. — И кто такой этот Брайен?

— Горилла! Самая крупная горилла в мире! Кто-то его разозлил, и он оторвал дверцу клетки! Прямо взбесился! Пусти меня! Мне надо бежать за ружьем с усыпляющим! Пусти, слышь!

— А где его клетка? — спросил Чиун.

— Да вон там! — крикнул смотритель. — Ну, отпусти же!

Римо убрал руку с его плеча, и тот умчался.

— Нам лучше уйти, — проговорил Смит.

— Чепуха, — возразил Чиун. — Мы пойдем к этой горилле. Правда, тут Римо не покажет вам, как быстро он бегает, но все же сможет восстановить вашу веру в него, хоть он и белый, что, конечно, большой недостаток перед лицом Господа, не в обиду присутствующим будь сказано. Пошли.

И Чиун двинулся в указанном направлении. Смит, взглянув на Римо, который пожал плечами и последовал за Чиуном, не придумал ничего более безопасного, чем пойти за ними.

Когда они подошли к сектору, где находилась клетка гориллы, зоопарк был уже практически пуст и Брайен немного успокоился.

Его можно было просто задержать здесь, вдали от главной аллеи зоопарка, и тогда для смотрителей, вооруженных ружьями с усыпляющим средством, не составило бы труда с ним справиться.

Но у Чиуна на уме было совсем другое.

— Вот он, — шепотом произнес Смит.

— Не бойтесь, — сказал Римо. — Говорите громче. Гориллы не понимают, что вы говорите о них.

— Можете ему поверить, император. Он в курсе дела насчет горилл. И вообще по части обезьян.

Брайен был без малого в два с половиной метра ростом и весил больше двухсот килограмм. Он стоял возле своей клетки и, почесывая голову, поглядывал по сторонам. Увидев приближающихся людей, он зарычал и запрыгал на месте, колотя себя в грудь. И вдруг двинулся на них.