Опасные мужья для бракованной землянки

— Твои возможности крайне важны для нас, — рычит светловолосый шиариец, медленно расстёгивая мой форменный комбинезон: — И мы должны быть уверены в тебе.

— Ладно, Лира, — усмехается Рейгар, лаская мою шею, — можешь объясниться после… Хотя вряд ли ты скажешь что-то новое.

— Вы уже всё знаете? — мой голос похож на съёжившийся писк. Тело горит как в огне.

Демиан тихо смеётся, но в этом смехе нет радости. Один лишь колючий холод. Его слова ранят:

— А ты правда думала, что сможешь обмануть нас, человечка? Планировала использовать шиарийцев? Предать?

— Нет! Нет! — я дёргаюсь, но от этого прижимаюсь к мужчинам только плотнее. Я чувствую их возбуждение. Жар их тел. Их ярость. Их желание.

— Но тогда и мы взамен используем тебя, — рычит Рейгар, так сильно обнимая, что я едва могу сделать вдох.

— Это будет честно, Лира, — шепчет Демиан, больно прикусывая мою шею.

— А после мы обсудим твоё будущее… Тебе придётся ответить за обман. За предательство. За попытку заразить корабль. За то, что решила, будто ты всех умней. ТЕБЕ ПРИДЁТСЯ ОБЪЯСНИТЬ, ПОЧЕМУ ТЫ ПРЕДАЛА НАС, ЛИРА?!

— НЕТ! Я не предавала! — в отчаянии вскрикиваю я.

И распахиваю слезящиеся глаза.

И снова вижу над собой склонившихся шиарийцев.

— Нет! — мой голос жалобный, я закрываюсь руками, дрожа от страха. Пот холодит виски. Но мои запястья мягко обхватывают хвосты, отводя от лица. А губы накрывают чужие губы — и целуют — мягко, успокаивающе, проникая языком, будто оговаривая успокоиться. Будто обещая, что всё будет хорошо.

— Тише-тише девочка, тебе просто приснился плохой сон, — говорит Рейгар, отстраняясь и заглядывая в глаза. В его голосе ни капли ярости или злости, золотые глаза светятся теплом.

Я затихаю и правда успокоившись.

Хотя всё ещё ничего не понимаю — но чувствую, что мне не хотят причинить вреда.

А этот поцелуй…

— Это твоё утреннее лекарство, Лира, — объясняет Рейгар, помогая мне сесть на подушках. Его чёрный хвост соскальзывает с моей руки и укладывается на бёдрах поверх одеяла. Будто кот, ожидающий ласки.

Демиан сидит с другой стороны кровати, его серебряный хвост осторожно обвивает мой локоть, ластится к раскрытой ладони. Мне не остаётся ничего, кроме как погладить и один, и второй хвосты.

Мужчины реагируют на это улыбками.

Я лежу на широкой кровати в незнакомой каюте — просторной, по-военному лаконичной, но при этом напичканной технологиями по самые уши. На одной из стен светится голубоватая проекция экрана со сложными графиками движения корабля в космическом пространстве. В полу серебрятся заглушки для выдвижных конструкций — возможно, там бар, но скорее всего боевые установки — кто знает. Стены покрыты бронированными пластинами, по потолку змеится подсветка. Сейчас она горит ярко, создавая ощущение солнечного дня.

Что печально, я помню вчерашнюю ночь отрывками. И мне сложно понять, что мне приснилось, а что было взаправду. Помню, как нечто управляло моим телом, и я едва не заразила корабль, потом меня нашли маршалы… а потом… ох!

Чувствую, как лицо начинает пылать от стыда. Чтобы хоть как-то спрятать смущение, я натягиваю повыше одеяло. И теперь наружу торчит один только нос. Заодно обнаруживаю, что на мне совсем свежая одежда… так что очевидно, что меня переодели маршалы!

А вчера в ванной они…

Они меня чуть не…

И всё-таки они не пошли до конца. Вроде ничего такого со мной не сделали… Хотя между ног и совсем слегка сладко саднит. И тут я рывком вспоминаю причину. Одновременно с этим чёрный хвост Рейгара туже сворачивается кольцом на моём бедре поверх одеяла. Словно понял, что я в эту самую секунду я вспомнила, как он чуть в меня… кхм… чуть не проник.

Воспоминание такое жаркое, что меня и сейчас окатывает теплом.

Мне — вчерашней — определённо всё понравилось. И даже хотелось большего (если не разумом, то телом уж точно!)

Вот только… Зачем всё это шиарийцам?

Почему они вчера, вместо того, чтобы допросить — поделились иммунным фактором? Я ведь могла умереть от того отката, от вируса…

Но они спасли меня.

И почему сейчас ни о чём не спрашивают?! Почему смотрят с такой теплотой? Почему поцеловали, сказав, что это лекарство?! Они уже знают про вирус?! Если да — то почему не злятся?!

Но я так и не решаюсь спросить.

Всё, на что меня хватает, — с удивлением и растерянностью смотреть, как Демиан поднимается, чтобы принести мне поднос с ароматными сырными тостами и чашечкой кофе. И как Рейгар проверяет мой пульс, поглаживая запястье подушечкой пальца.

Всё это похоже на совершенно сюрреалистичную картину.

Я будто застряла в одной из своих несбыточных фантазий.

Демиан бережно подносит кофе к моим губам, а потом то же самое делает с тостом. Рейгар проверяет температуру тела прикосновением губ ко лбу. И я трепещу от этого прикосновения. Такая ласка от опаснейшего хищника меня будоражит. Сердце дико колотится.

— Как ты себя чувствуешь, Лира?

—…хорошо, — бормочу я.

И это правда.

Кажется, я ни разу за последний год не чувствовала себя настолько прекрасно. Тело ощущает себя отдохнувшим.

— Ты… простудилась, — сказал Демиан. — Но наш иммунный фактор действует. Однако лекарство придётся принимать ещё какое-то время. По несколько раз в день. Ты ведь не против, Лира?

— Н-нет. Но разве вы… согласны?

— Мы не стали бы этого делать, если бы не хотели, — улыбнулся самыми уголками губ Рейгар.

— И вам… не противно? Я же незнакомка…

— А тебе? — хвост Рейгара резко хищно шевельнулся у меня на коленях.

— Нет! Мне…

— Значит нравится? — мурлыкнул Демиан, поправляя моё одеяло.

— Э-м-м… да, — у меня отчаянно пылали щёки. — В смысле, а кому бы не понравилось? Ой, то есть… вы ведь. Вы… Эмн… — ну всё, настолько неловко мне в жизни ещё не было! И чтобы хоть как-то успокоиться, я снова начала поглаживать лежащие на коленях хвосты.

Маршалы улыбались. Они сидели с двух сторон.

— Кстати, — сказал вдруг Демиан, — не подскажешь, что это?

И с такой же милой улыбкой он достал из кармана стеклянную ампулу и показал её мне на раскрытой ладони.

Я аж закашлялась от такой резкой смены темы разговора.