Опасные связи, или Замуж за демона
Шрифт:
– Сильный какой...
– прошептала я, наслаждаясь процессом.
Дамир быстро развернулся. Мужчина пристально смотрел мне в глаза, потом его взгляд переместился ниже. Пальцами дотронулся до моей шеи, спускаясь вниз. Захватил в ладони грудь и слегка сжал её, сорвав с моих губ сладкий стон. Улыбнулся и устремился к животу, с нескрываемым предвкушением размазывая по коже мыльные капли.
Я запрокинула голову, в надежде на поцелуй. И дождалась. Его губы накрыли мои. Требовательно и жадно. Поцелуй становился грубее и жёстче. Он продолжался до тех пор, пока хватило воздуха в лёгких. Всхлипнула в просьбе ослабить хватку
– Ася... Это почти невозможно контролировать, - с надрывом в голосе произнёс любимый.
– Страсть превращает меня в чудовище. Больное и злое чудовище.
– Дамир, - прошептала я и прижалась к нему.
Мертвецкий холод проникал в душу. Внутри всё ломило и нестерпимо ныло. Я знала, что боль не моя. Это была боль проклятья. Оно набирало силу, как набирал силу день.
Любовь Дамира была холодной. Ледяной. Жгучей и ядовитой. Магия проклятого жалила меня точно тысячи ос, если можно представить себе этот ужас. Всем сердцем я призывала на помощь светлую ипостась, пытаясь спрятаться от разрушительной энергии. Мгновение и светоч пробудился, сбивая с меня синее пламя смерти.
– Тебе лучше уйти, - хрипло произнёс Дамир.
– Не дождёшься, - резко ответила ему и закрыла демона крыльями.
– Поцелуй меня ещё раз.
И снова холодные губы впились в мои. До боли. Жёсткие губы. Поцелуй другой, но поцелуй любимого. Я подалась Дамиру навстречу в страстном порыве согреть холодную кровь. Свет набирал силу, пронизывая мужчину. Он становился всё теплее, всё ярче.
– Сашенька, - неожиданно замурлыкал любимый от блаженства, подхватывая меня на руки.
– Жизнь моя. Солнышко. Как же от тебя тепло.
Мы вернулись в спальню. Там всё продолжилось и продолжалось. Останавливаться было нельзя. Разложение и тлен находились рядом, готовые взять своё, как только ослабнет магия света. Тёмный демон получил защиту жизни, но до тех пор, пока я была готова её давать. Я не смогла исцелить мужчину от проклятья, но принесла временное облегчение.
И наступила ночь. Тьма принесла нам свободу. Я нежилась в его объятьях, отдыхая. Дамир лежал с закрытыми глазами и наслаждался простыми ласками.
– Что будем делать дальше?
– провела пальцами по его руке.
– Могу показать тебе Лаэндарию, - улыбнулся Дамир.
– Можно наведаться в один древний храм.
– Это само собой, - ответила ему, продолжая нехитрые действия.
– Я тут подумала... Зачем Дарик сначала женился на светлых? Уверена, не только для подпитки родового артефакта.
– Возможно, - Дамир задумался.
– Обряд на крови делает связь между мужем и женой крепче. Он помогает обмениваться магией, уравновешивает и гармонизирует пару.
– Мы должны попробовать, - я размышляла вслух.
– А что если не получится каждый день спасать тебя светлой магией? Так будет шанс поддерживать тебя на расстоянии, пока мы не найдём способ избавиться от проклятья.
– Сейчас я не лучший вариант, Ася, - мрачно усмехнулся Дамир.
– Может заявиться Лавэрт...
Дамир резко подмял меня под себя.
– С моими способностями Лавэрт сильно рискует.
– Значит, тем более не за что переживать, - я улыбнулась.
–
Дамир вскинул бровь, с любопытством меня разглядывая. Пауза вдруг затянулась. В его глазах играли лукавые огоньки. Мой любимый босс даже в такой ситуации умудрился поставить меня в неловкое положение. Нет, чтобы хоть как-нибудь помочь. Ведь догадался о чём я попрошу. Его губы исказила подозрительная ухмылка, заставляя меня почувствовать смущение.
– Если я не ошибаюсь, - сочувственно произнёс Дамир.
– Это мужчины делают любимым женщинам предложение.
– Но ты же сделал. А я просто напомнила, - я не понимала куда он клонит.
– Нет, - вдруг произнёс он, продолжая смотреть на меня.
– Как нет?
– опешила я.
– Я передумал.
– Что?
Я вытаращилась от волнения и удивления. Вот дура то! Была же уверена, что он обрадуется моей поддержке. Оценит. Согласится и поцелует. Ведь сам говорил, что любит. А тут... сама напросилась!
– Проклятый демон не лучшая партия для молодой и красивой девушки, - неожиданно посерьёзнел Дамир, раскрывая причины своего отказа. Мужчина резко поднялся с кровати.
– Вытягивать из тебя силы каждый день, радуя проклятых? Подпитывать родовой артефакт, усиливая клан тёмных? Это слишком много для одной светлой. Это недопустимо по отношению к женщине, которую я люблю. Больше не обсуждается. Я позову нельвий. Они принесут одежду. Еду.
– Если не ты, найдётся кто угодно, чтобы завершить начатое, - я встала следом и рассердилась не на шутку.
– Например, Кир.
Короткая гнетущая пауза накалила обстановку между нами. Никогда не думала, что так разозлюсь.
– А что?
– продолжила.
– Почти такой же как и ты, только не проклятый! Или Лавэрт? В огненном дворце мне не надо будет голову ломать как увидеть обеденный стол или собственную кровать. Уж он точно придумает способ выкрасть меня. Ты же украл!
Дамир вдруг усмехнулся, сделал шаг и обнял меня. Его ладонь скользнула по моей спине вниз к талии, другой он прижал мою голову к себе.
– Дурочка ты, сладенькая, - ласково зашептал он.
– Я не хочу рисковать твоей жизнью.
– Сам же говорил, что охота никогда не закончится, - своим недоверием он меня едва не обидел. Только осознание, что всё его «передумал» ради меня, не давало накинуться на демона разъярённой фурией.
– Но я же рядом, Саш.
– Мне никто не нужен кроме тебя, - я вздохнула.
– И без тебя жизнь не нужна.
Как странно. Вроде бы времени не много прошло, но мои слова были искренними. Да и могло быть иначе? Я сердцем и душой тянулась к мужчине, и разумом поняла, что хочу быть с ним. Снова повисло молчание, прерываемое нашим дыханием.
– Хорошо, Саша, - выдохнул Дамир, прижимая к себе ещё крепче.
– Твоя взяла. Давай проведём обряд.
– Сегодня!
– Через неделю.
– Почему?
– Будет второй восход кровавой Данны в этом цикле. Второй и последний.
И потянулись дни. Они были наполнены радостью от близости с любимым и расстройствами. Видеть страдания Дамира было невыносимо. Принятое проклятье оказалось безжалостным. Мой любимый точно феникс каждый день угасал, превращаясь к вечеру в умирающего тяжелобольного, а к полуночи приходил в себя и полностью выздоравливал, чтобы утром вновь заболеть.