Опасный ангел
Шрифт:
Но из жарких фантазий меня вырывает звонок смартфона.
Данила! Любимый!
Блин, нет. Это… Наумская.
Здрасте, приехали! Ей-то что от меня надо?
– Лера, включи камеру! У меня жуткие новости! – несётся из динамика настырный голос Маргоши.
Закатываю глаза, но перехожу на видеозвонок.
– Лера, ты не поверишь! Говорят, нашего красавчика Ангелова отчислили из университета!
– В смысле?!
Так как Наумская теперь постоянно набивается мне в подруги, она и о Даниле говорит так, будто имеет к нему какое-то отношение. Не имеет!
–
Что за чушь она несёт? Разве можно отчислить Данилу? Он считается лучшим студентом универа, им гордятся. Кроме того, Дане осталось всего три месяца до получения диплома. Красного, конечно.
Он шесть лет трудился изо всех сил: четыре года в бакалавриате, два - в магистратуре. Ясно, что с его знаниями он сумеет хорошо устроиться и без диплома. Но тем не менее, остаться ни с чем после стольких лет учёбы - это страшный провал…
– Его не могут отчислить, Марго! – кричу в трубку. – Полный бред!
– Мне позвонили девчонки. Они сгоняли на факультет информационных технологий. У деканата висит приказ об отчислении. Формулировка: за неподобающее поведение. Всё ясно! Это потому что Дан уже дважды поколотил из-за тебя Комарова.
Безусловно, подлая крыса Марго не могла не подчеркнуть, что именно я являюсь источником Даниных проблем.
– Комаров опять в больнице. Хорошо, если обойдётся только отчислением. Тут и уголовкой попахивает! Бедный Дан! Вот зачем он связался с этим придурком! – фальшиво сочувствует Наумская. Но, подозреваю, она страстно надеется, что теперь Данила во мне разочаруется.
Мне ужасно страшно. А вдруг Комаров действительно накатает заявление в полицию? Если он поступил в больницу с побоями, в полицию заявить могут сами врачи. Не хочу, чтобы любимый парень отправился в тюрьму!
Быстро сворачиваю разговор с Маргошкой. Надо позвонить Даниле и всё выяснить. Но не успеваю выбрать контакт и нажать кнопку, как мобильник снова взрывается рингтоном. Теперь это Зоя.
– Лера, ты только сильно не волнуйся! Ты сегодня на дистанте, а тут весь универ бурлит и клокочет… Повесили приказ об отчислении Данилушки. Я видела своими глазами… Это так безжалостно! Ему ведь оставалось всего ничего до диплома!
– Угу. Мне уже сообщили, - мрачно подтверждаю я. – Сама в шоке. Сейчас позвоню Дане.
– Ты до сих пор ему не позвонила? Давай скорее!
Снова набираю Даниле, и вдруг слышу мелодию его айфона в подъезде. Срываюсь с кресла и мчусь в прихожую.
Мой милый, который утром покидал квартиру с сияющим видом, сейчас похож на штормовое море. Взгляд затянут злостью и возмущением, в глазах плещется тьма…
– Данила, я всё знаю, мне девчонки рассказали! – бросаюсь на шею парню, хотя и сомневаюсь, нужны ли ему сейчас обнимашки.
Нужны!
Любимый со вздохом прижимает меня к себе, утыкается лицом в плечо, и мы замираем на несколько минут в полной неподвижности. Только слышу, как грохочет его сердце где-то в горле.
– Жесть, да, Лер?
– Кошмар какой-то! Даня, я пойду к ректору и всё ему объясню! Комаров меня преследовал, проходу не давал… Значит, ты пострадал из-за меня. Это я
во всём виновата…– Нет, малыш, ты ни в чём не виновата. И к ректору ты не пойдёшь. Я сам только что оттуда, три часа меня полоскали и прорабатывали. Тебя никто не будет слушать. Тут явно впрягся папаша Комарова, он один из спонсоров универа. Видимо, сумел продавить ректора.
– Тогда должен подключиться твой отец!
– Не хочу. Сам разберусь, не маленький.
Данила швыряет на банкетку пуховик, сбрасывает кроссовки и уходит в ванную. Несколько минут шумит вода, затем милый появляется на пороге в одном полотенце, небрежно обёрнутом вокруг бёдер. Волосы влажные, на мощных плечах поблёскивают капельки воды. Лицо по-прежнему мрачное.
– Дань… Я могу как-то поднять тебе настроение? Скажи, что мне сделать? – нерешительно заглядываю ему в глаза. – Я на всё готова, лишь бы ты не грустил!
Вот я глупая! Надо было быстро сварганить ужин. Но я так заучилась и заработалась, что даже не вспомнила об этом. Данила сейчас злится. А голодный мужчина злой вдвойне.
Однако… Сразу вижу, что после моих слов его взгляд меняется. Словно мгновенно рассеялись тучи, и выступило солнце. На губах проскальзывает улыбка, Данила ловит меня за запястье и резко тянет к себе – так, что я врезаюсь в его широкую грудь.
Ох, как же вкусно он пахнет!
– Прямо на всё готова? – переспрашивает, а улыбка становится хищной. Глаза уже блестят.
– Абсолютно! – Не могу удержаться и слизываю капельку воды, застывшую над плоским соском. – Давай я тебя накормлю? Могу пожарить яичницу, - предлагаю с невинным видом.
Но сама уже чувствую, что отчисленному магистранту сейчас нужна вовсе не еда. В мой живот через трикотаж футболки и махровую ткань полотенца упирается нечто каменное.
Данила ведёт губами по моей щеке, добирается до уха, прикусывает мочку.
– Яичница. Прекрасно. Но я хочу кое-что другое, - жарко шепчет мне на ушко.
– Борщ? Но это долго! И продуктов не хватит.
– Предположение неверно. Попробуй ещё.
– Греческий салат?
– Нет.
– Поняла! Ты хочешь стейк.
Данила впивается ладонями в мои ягодицы, жадно их сжимает, вдавливает меня в свой пах, заставляет выгнуться… Начинает целовать в шею…
Ох, как же это выдержать! В ответ на его действия в моём теле запускается быстрая реакция, меня затягивает в горячий водоворот, шквал импульсов пробегает по позвоночнику, по венам разливается тепло…
– К чёрту стейк!
– хрипло шепчет Данила и быстро стаскивает с меня футболку. Когда мы снова прижимаемся друг к другу – уже кожа к коже - его полотенце развязывается и падает на пол.
Понимаю, что милый собирается подхватить меня на руки, чтобы утащить по одному из проверенных маршрутов: в спальню на кровать или в гостиную на диван. Но, мгновенно набравшись решимости, я его останавливаю:
– Подожди, подожди…
– Почему? – удивляется, но размыкает объятья.
Не могу признаться, что я хочу кое-что попробовать, но мне ужасно страшно. Чувствую себя порочной, развратной, но это даже подстёгивает…