Опасный босс моей подруги

– Всю эту ночь ты будешь кончать, - произносит он.
– Всю. Эту. Ночь.

Сглатываю. Даже если бы я хотела возразить, я бы не решилась. Его взгляд - взгляд хищника. Его поза - поза мужчины, осознающего свою власть.

Он снимает рубашку и я вижу, как под матовой загорелой до бронзы кожей играют литые, рельефные мышцы. Его накачанный торс ввергает меня в ужас. Это просто какая-то машина, а не человек...

Но дальше я и вовсе, быстро усевшись на кровати, пячусь назад, к зашторенному окну.

Потому что когда он вышагивает из спущенных брюк и быстрым движением снимает тёмно-синие спортивные трусы-боксёры, моему взору предстаёт зрелище не для слабонервных.

В жизни не видела такой огромный и толстый член. Это дубина какая-то, а не пенис... Он собирается меня трахать этим?! ЭТИМ?!

Я едва не захлёбываюсь собственным ужасом. Конечно, я понимала, что он у него большой... Но настолько?!

Наклонившись, Платон, быстро снимает носок, другой и отшвыривает их в сторону. Он стоит передо мной, сверкая глазами, до безумия широкоплечий и узкобёдрый, с накачанной грудью, мощными руками и мускулистыми ногами, как какой-то титан из фантастического кино.

И под его взглядом я боюсь даже пошевелиться. Смотрю то в глаза ему, то на эту дубину с крупной круглой головкой гранатового цвета. Она торчит впереди вверх.

– Платон, я...
– я мямлю от страха, мне трудно сейчас говорить - страх уже сильнее моего возбуждения.
– Я...

– Сними эти штаны, - произносит он, не двигаясь с места.

– Платон, я боюсь...

– Тебе нечего бояться, кроме собственных оргазмов. Я тебя не обижу,

– Платон, он очень большой... Я не уверена, что в меня... это поместится...

– Поместится, - усмехается он.

Прячу лицо в ладонях, выныриваю из них и снова смотрю на этот огромный член с крупными, тяжёлыми яйцами. Тёмные волосы на лобке короткие, будто подстрижены, и немного вьются, уходя прямой дорожкой к пупку.

Поднимаю взгляд на мощную грудь, на горизонтально расставленные к плечам мощные ключицы, на округлые рельефные плечи, размером едва ли не с мою голову каждое, на шею со вздувшимися венами, а затем, скользнув по губам, окружённым щетиной, снова встречаюсь с Платоном глазами.

Он ждёт. Я понимаю это. Всем своим существом чувствую.

– Ты обещал не насиловать меня...

– Я не собираюсь тебя насиловать.

– Я не думала, что у тебя такой... такой огромный... член...

– Какой есть.

– Платон, я...

– Просто сними штаны и раздвинь ноги. Уверен, я и отсюда увижу, как блестит соком твоя перевозбуждённая киска. Уверен, она сочится желанием.

Он говорит правду. Из меня просто льёт. Можно даже не снимать пижамные штаны. Достаточно просто развинуть ноги в стороны и он увидит тёмное пятно между ними. Но я сижу, поджав ноги и, обняв собственные колени.

– Снимай. Я тебя не трону, пока ты сама меня не попросишь

Нервно облизнув пересохшие губы, делаю, как он сказал, и остаюсь совсем обнажённой. В квартире тепло, но меня бросает то в жар, то в холод. И сердце колотится так, что кажется, что оно сейчас просто вылетит из груди.

– Умничка. Теперь медленно раздвинь ноги.

На мгновение прикрыв глаза, выполняю его приказание. Слышу предательское хлюпание.

– Охренеть, - качнув головой, произносит он.
– Просто охренеть. И ты это терпишь?

Перевожу взгляд на собственную киску. Она будто припухла, половые губы увеличились и покраснели. Но самое ужасное то, что я уже намочила хлопковое покрывало. Из меня реально выплёскивается влага... Пытаюсь осознать происходящее и не могу. Это вообще как?

– Прости.,, - быстро взглянув на него, тихо говорю я, - Я намочила кровать.,.

– За что ты извиняешься, глупышка?
– усмехнувшись, отвечает Платон, - За собственную чувственность? Да я балдею от одной только этой картины. Мало того, что она у тебя охренеть какая красивая, так еще и такая сочная, что кончить можно только от её вида, Раздвинь ноги шире,

Расставляю согнутые в коленях ноги ещё больше и стыдливо жмурюсь из-за нового хлюпания.

Платон делает пару шагов к кровати, Заворожено смотрю на покачивающийся торчащий член, Я не знаю, сколько сантиметров он в длину, но толщиной он с моё запястье...

Смотрю Платону в глаза,

– Будь со мной нежен, ладно?
– тихо прошу я,

– Буду, - совершенно серьёзно отвечает он.
– Ничего не бойся, Мне не плевать на тебя.

И я ему верю, По взгляду вижу, что можно, Что он будет бережно обращаться со мной.

Глава восемнадцатая

– Платон...

– Да?

Его низкий голос будоражит меня, заставляет обнажённую кожу вновь волностью покрыться мурашками.

– Я - кусаю губу, - должна тебе... кое в чём признаться,..

Он замирает. Легонько склонив голову набок, внимательно на меня смотрит, Чуть щурит глаза, Будто ждёт подвоха.

– Говори.

Нервно сглатываю.

– Говори, - в его голосе появляется нажим,

– Я,,, - даже не знаю, как сказать ему об этом.
– Я...

– Что?

– Я не кончаю, - выпаливаю я, и на секунду зажмуриваюсь,

В комнате на мгновение повисает тишина,

– В смысле - не кончаешь?

Открываю глаза, Никакой насмешки. Только удивление.

– В прямом, - потупившись, отвечаю я.
– Не кончаю с парнями, - снова смотрю на него, - Я просто не хочу, чтобы ты во мне разочаровался... Боюсь этого, понимаешь?

Он медленно и задумчиво потирает тремя пальцами подбородок, Тихо шуршит щетина,

– Я вовсе не такая чувственная, как ты думаешь... Просто я.,,

– Просто ты вся мокрая от возбуждения,-усмехнувшись, произносит он,

– Да, это так,-соглашаюсь я,-но... Это просто потому, что я.., так... так на тебя реагирую... У меня впервые такая реакция на мужчину,,. Такая сильная...

Он скрещивает руки на груди и легонько улыбается, Такой красивый,..

– Не кончаешь значит, да?

– Да...

– Значит, я буду у тебя первым. И это придаёт нашему сексу особенный смысл.

– Я не понимаю,,, - говорю я.
– Что это значит?

– Это значит, Каришка, что я разбужу в тебе женщину.