Опасный дом

– Какого-то Каунтчилла. Как тебе фамилия? Похоже на «кончил». Тебя спрашивают: «Ты кто?» А ты в ответ: «Я Кончил». А тебе говорят: «Ты так рад меня видеть?» – Стюарт хихикнул. – Ладно, давай сначала заглянем в гараж, проверим, там ли тачка. Вдруг мы напрасно сюда приперлись? – Он еще крепче взял ее за руку.

В гараже, пристроенном к дому сзади, поместилось бы два автомобиля. На воротах было четыре горизонтальных окошка.

– Надо убедиться, что она там, – произнес Стюарт, достал из кармана сотовый, включил его как фонарик и посветил в одно из окошек.

– Я думала, ты принес настоящий фонарь.

– На месте! – сообщил Стюарт, заглянув внутрь. – Видишь? Полюбуйся!

Грейс приблизилась к окошку.

– Ну, машина. Целых две. – В гараже стоял белый двухдверный седан и спортивный автомобиль – низкий, ярко-красный.

– «Ма-ши-на…» – передразнил Стюарт. – Караул, девять-один-один – вот что это такое! «Каррера»! Теперь надо залезть внутрь и раздобыть ключи.

Грейс только сейчас сообразила, что это очень плохо пахнет. Даже живот заболел.

– Нет, это не для меня.

– Говорят тебе, все нормально! Они уехали. Мы залезем, не потревожив охранную сигнализацию. Говорят, у них есть собака – запустили в дом на недельку, и что это значит? То и значит, что внутри нет датчиков, иначе они постоянно срабатывали бы на эту псину.

– Нет, без меня! – Грейс высвободила руку.

Стюарт обернулся:

– Что ты теперь будешь делать? Пойдешь пешком домой? Ты хоть знаешь, где мы находимся? Посидишь на обочине, пока я не вернусь? Брось! Я не нашел у отца ни ключей, ни кода, но это не беда: мы залезем в окно подвала.

Снова сработал телефон Грейс: новое сообщение от отца.

– Твой старикан никак не успокоится?

Она кивнула и убрала телефон. Стюарт отвернулся и опустился на колени перед окошком подвала.

– Датчик должен быть вот здесь, в углу, – сказал он и ударом ноги разбил стекло. Грейс вздрогнула и закрыла себе ладонями рот. – Ты стоишь рядом, поэтому тебе показалось, будто это громко. Больше никто не услышит. В подвале на полу ковер. – Осколки торчали из рамы, как зубы в акульей пасти. – Я мог бы пролезть, но потом истек бы кровью.

Стюарт достал из кармана джинсов кредитную карту с полосками клейкой ленты и что-то блестящее размером со спичечный коробок. Развернув блестящий сверток, он улыбнулся.

– Фольга. Наклеиваешь ее поверх контакта…

Он засунул руку в окно и немного повозился в правом верхнем углу.

– Теперь открываем окно, и сигнализация, как сама слышишь… не срабатывает! – Не вынимая руку из окна, Стюарт открыл раму. Теперь отверстие было достаточно велико, угроза порезаться миновала. – Честно говоря, этот этап всегда меня пугает больше всего. Я уже был готов пуститься наутек.

Он пролез в окно ногами вперед, немного повисел на локтях и спрыгнул с высоты не более фута.

– Пустячное дело! Лезь!

Грейс знобило, хотя был теплый летний вечер. Она запрокинула голову и уставилась в небо. Легкий туман не мешал разглядеть звезды. Грейс вспомнила телескоп, который обожала в детстве. С его помощью она изучала из окна своей спальни звезды, искала астероиды и ужасно боялась, что какой-нибудь из них врежется в Землю и убьет родителей и ее, уничтожив заодно всю планету. Впрочем, какое ей дело до остального мира, если лишится всех родных?! Остаться без семьи… У них дома это было дежурной темой. Вот и теперь ее семья неполная: мать временно поселилась в квартире в старом доме на другом конце Милфорда. Грейс думала, что она должна одуматься и вернуться, но где там… Что она пытается доказать, затягивая свое отдельное проживание? Можно ли серьезно относиться к словам матери про то, что ей необходимо время, чтобы прийти в себя, или это отговорки, прикрытие правды – она не любит дочь и не желает жить с ней под одной крышей? Правда, в последнее время, когда они остались вдвоем с отцом, жизнь стала спокойнее.

Мать слишком напрягалась, беспокоилась, что с дочерью случится беда. Постоянно бесилась. Ей необходимо было каждую секунду знать, где находится дочь, с кем встречается. Требовала от Грейс звонков каждые два часа. Разве всему этому не следовало уйти в прошлое уже много лет назад, когда мать узнала правду о том, что произошло с ней самой в подростковом возрасте?

«Теперь мне самой четырнадцать лет, – думала Грейс. – Долго еще это будет продолжаться? Неужели когда я поступлю в колледж, мать наденет мне на ногу электронный браслет, чтобы следить за каждым моим шагом?»

Иногда Грейс казалось, будто ее мать убеждена: с ней непременно случится что-нибудь страшное, и ей не терпится, чтобы это наконец произошло. Так она того и гляди накличет несчастье! А все потому, что ожидание беды хуже самой беды.

Грейс не исключала, что именно поэтому она находится сейчас с этим болваном, затеявшим отъявленную глупость. С минуты на минуту грянет кризис, и матери придется вернуться домой! «Чушь! Разве я хочу, чтобы мама обо всем этом узнала?»

– Эй! – шепотом позвал ее Стюарт, просунув голову в окно. – Чего ты медлишь?

Она опустилась на колени спиной к окну и просунула в окно одну ногу. Стюарт обхватил ее за талию и стащил вниз.

– Не включай свет, – попросил он.

– Можно подумать, я уже тянусь к выключателю, – буркнула Грейс.

Они попали в комнату для отдыха: кожаный диван, два кресла с откидной спинкой, большой плоский телеэкран на стене. Прошли по ковру, хрустя битым стеклом, и поднялись по лестнице. Дом был состоятельным: современная мебель, много украшений, натуральная кожа, алюминий, стекло. Не то что у нее дома! Ее родители довольствовались секонд-хендом и иногда ездили в «Икеа».

– Разве хозяева не поймут, что у них побывали гости, увидев разбитое окно? – спросила Грейс.

– Ну и что? Тогда это уже не будет иметь значения. – Стюарт освещал им путь телефоном, превращенным в фонарик. – Обычно люди держат ключи от машины близко к входной двери, в каком-нибудь ящике, на тарелочке…

Они дошли до холла, где у стены стоял длинный узкий стол с четырьмя ящиками.

– Ну, вот, – сказал Стюарт. – Наверняка это здесь. – Он выдвинул верхний ящик и направил в него луч. – Только перчатки и разная мура!

Он попробовал выдвинуть следующий ящик, но тот застрял. Стюарт ударился о стол рукой и выронил на мраморный пол что-то тяжелое.

– Что это? – спросила Грейс.

– Я кое-что уронил.

– Револьвер?!

– Нет, сандвич с тунцом. Что тебя удивляет?

– Ты держишь в своей машине револьвер?

– Автомобиль не мой, пушка тоже. Все отцовское. Подержи его, пока я стану искать ключи.

– И не подумаю!

– Сказано: держи! – Стюарт насильно сунул Грейс в руки револьвер. – Учти, ты начинаешь действовать мне на нервы.