Опасный маскарад

Изменился ли он внешне? Узнает ли он ее, заметно повзрослевшую за минувшие пять лет и превратившуюся из диковатой девицы в красивую молодую женщину, одетую по последней европейской моде? Смогут ли они быстро найти общий язык? За годы, проведенные в Лондоне, Париже, Барселоне и Риме, Лора привыкла к свободе и независимости и превратилась в молодую светскую львицу. Очутившись снова в Америке, она обнаружила, что здесь, во всяком случае в Калифорнии, все шло по-старому. И наверняка, как ей подсказывала интуиция, здесь царили прежние ханжеские порядки.

Едва коляска остановилась напротив неказистой глинобитной постройки, Лора увидела идущего к ней по садовой дорожке отца и радостно закричала:

– Папа!

– Моя милая Лоретта! Моя славная девочка! Наконец-то я заключу тебя в свои объятия! – воскликнул Филипп Аллен и ускорил шаг.

Лоретта побежала ему навстречу, он обнял ее и расцеловал.

– Да ты уже взрослая леди, дочка! И какая красивая! – окинул он ее с головы до ног восхищенным взглядом.

Из дома вышла Карлотта. Лора приветливо улыбнулась ей.

– Я привезла вам кучу подарков из Европы. Надеюсь, что Карлотте они понравятся.

Отец взял ее под локоть и повел по дорожке к дому, весьма просторному и покрытому черепицей.

– Конечно же, она обрадуется твоим подаркам, дочка, – сказал он достаточно громко, чтобы его услышала жена.

Карлотта действительно пришла в восторг от разрисованных вееров и кружевной накидки, которые преподнесла ей с обворожительной улыбкой падчерица.

– Спасибо, – поблагодарила она, обнажив в улыбке ровные белые зубы.

Мачеха сразу же накинула на плечи подарок – кружевную накидку и стала обаятельной и привлекательной. Лоретта наконец-то поняла, как ей удалось женить на себе ее отца. Хотя Карлотта была самой обыкновенной испанской женщиной, не наделенной яркой красотой, но она обожала Филиппа Аллена и знала, как ему угодить.

Вино подавалось ему всегда именно той температуры, которую он предпочитал, кресло – такое, в котором ему удобно сиделось, халат его всегда был безупречно отстиран, выглажен и надушен любимым одеколоном. Лоретта невольно задумалась над тем, уделяла ли столько внимания своему мужу ее мать Франсуаза.

Не без труда прогнав прочь грустные мысли, Лора вымучила на лице любезную улыбку и попыталась сделать вид, что внимательно слушает, о чем говорит Карлотта. Но та смекнула, что девушка устала после долгой поездки, и предложила ей немного отдохнуть.

– Серита проводит тебя в твою комнату, – сообщила она и трижды громко хлопнула в ладоши.

Тотчас же появившаяся смуглолицая служанка с приветливой улыбкой на губах и блестящими черными волосами проводила Лоретту в спальню и осведомилась, не будет ли у сеньоры каких-либо указаний. Одетая в свободную блузку и ярко-желтую юбку, чудесно сочетавшуюся с оранжевым кушаком, и обутая в кожаные сандалии, юная девушка светилась молодым задором и любопытством. В конце концов она не выдержала и выпалила:

– У вас такое роскошное платье, сеньорита! И вообще, вы такая красивая, что я вам даже чуточку завидую.

Лора понимающе улыбнулась, сняла шляпку, швырнула ее на кровать и с наслаждением села в стоявшее рядом кресло.

Словно устыдившись вырвавшихся слов, Серита принялась торопливо извлекать из чемоданов одежду Лоры и развешивать ее в стенном шкафу. С умилением понаблюдав за ее усердной работой, Лора в порыве щедрости и благородства предложила:

– Если хочешь, я могу отдать тебе кое-какие платья, ставшие мне тесными. По-моему, они будут тебе впору…

Живя во Франции, она привыкла к тому, что ее тетушка дарила свою старую одежду служанкам, и те всегда принимали ее подарки с благодарностью. Однако Серита, к ее немалому удивлению, покачала головой и воскликнула:

– Благодарю вас, сеньорита, вы очень великодушны, но принять от вас я ничего не могу, это небезопасно…

– Отчего же? – Лора расхохоталась. – Что за вздор! Взгляни-ка вот на то, к примеру, платье в цветочек. Оно будет тебе к лицу. Уверяю тебя, что никто не заподозрит, будто бы ты его у меня украла. Ну, примерь же его скорее!

– Дело вовсе не в том, сеньора! – объяснила Серита. – Если меня увидит в нем какой-нибудь солдат, он подумает, что раз у меня появились деньги на наряды, то с меня можно что-то потребовать. Вы совершенно не знаете местных порядков!

Лора слегка растерялась, и служанка поспешно покинула комнату. Пожав плечами и встав с кресла, Лора начала осматривать старинную испанскую мебель из темного дерева, щедро украшенную замысловатой резьбой, которая, вероятно, служила семье Карлотты многие десятилетия. Мебель великолепным образом гармонировала с кафельным полом просторных комнат дома, благодаря которому в них всегда сохранялась прохлада.

Вскоре в спальню вновь вошла Серита и, не поднимая глаз, молча поставила на туалетный столик графин с водой. Вид у служанки был настолько подавленный, что Лоретта не стала задавать ей никаких вопросов, лишь поблагодарив ее молчаливым кивком. Девушка поспешно ушла, и только тогда Лоретта в полной мере ощутила усталость. Из окна, выходившего во внутренний дворик, веяло свежестью и ароматом цветов. Лора прилегла на кровать с мягким удобным матрасом и подумала, что напрасно терзалась недобрыми предчувствиями относительно своей дальнейшей жизни в провинциальном городишке. В конце концов, и над Калифорнией днем светит то же солнце, а ночью в небе появляется та же луна. Словно бы в подтверждение ее мыслей комната наполнилась мистическим серебристым светом. Лоретта улыбнулась и тотчас же уснула.

Среди ночи, однако, ее разбудили чьи-то громкие голоса, доносившиеся со двора. Лора села, спустив ноги с кровати, и прислушалась. Мужчина и женщина, лиц которых она не видела, о чем-то жарко спорили.

– Ты должна это сделать! – настоятельным тоном призывал мужчина.

В ответ женщина тяжело вздохнула и с испугом возразила:

– Но ведь это опасно, Хуан! Если об этом проведает наш алькальд [1] , нас сурово накажут!

Должно быть, мужчина больно сжал ее руку, и она, тихо вскрикнув, с неохотой добавила:

1

Алькальд – старшина общины, судья, губернатор ( исп.).

– Хорошо, пусть будет по-твоему, но все-таки мы очень рискуем. Уж лучше голодать, чем скрывать свои доходы от сборщиков налогов…

Лоре показалось, что голос принадлежал Серите. Спорившие покинули дворик, очевидно, опасаясь, что их могут случайно услышать. Лора нахмурилась, пытаясь понять, чего они так боялись. Ей было странно, что люди так напуганы алькальдом и сборщиками налогов. Решив выяснить все утром, расспросив отца, она снова легла и вскоре уснула.

Когда наутро Филипп Аллен услышал ее вопрос, он помрачнел и долго молчал, потупившись, прежде чем ответить на него.