Опасный вкус
Шрифт:
Разруха и хаос. Существа, спрятавшиеся в тени, как раз там, куда не достать солнечному свету, забившие собой пространство перед лифтом, грузовую и пассажирскую кабины элеватора.
– Отойдите оттуда!
Женщина делает пару шагов, останавливается и смотрит наверх. Джейк цедит ругательства сквозь зубы.
– Так достаточно?
– Нет.
Летящее сверху чудовище заставило ее не просто отскочить, а с криком и визгом отбежать на противоположную сторону улицы.
– Будь ты проклят, козел!!!
Джейк усмехнулся: это только кажется, что беременные думают лишь о цвете одежды, умиляются
– Ты сразу сказать не мог?! Дебил!
Он ведь просил ее отойти, разве нет?
– Сейчас будут еще!
Захария появился незамедлительно, взглянул наверх, на Натали. Дальше Джейк рассматривать их не стал.
– Кейт?! Кейт! Андерсон!!!
Ему никто не отвечает, наоборот в ответ раздается похожее на утробное громкое рычание и первые крики. Им овладело беспокойство и чем дальше Джейк продвигался, тем сильнее оно становилось.
– Она жива или все-таки ушла?
– бормочет он себе под руку, теряя звучание слов в хрусте, лязганье и чавканье. Он и не знает, что лучше. Человечность борется со злым и острым чувством справедливости.
Чудовища все летят ему под ноги, сгорают, вылетая в окна, приземляясь на асфальт обгоревшими культями.
– Вот ведь черт! Проклятье!
Он все думал, как они попали сюда? Сначала Джейк искал лаз в слепых, залитых цементом проходах, но когда не нашел - решил, что здесь не обошлось без вмешательства Карен. Она наверняка поняла, что он обманул ее. Но оба эти предположения оказались ошибкой.
– Будь жива! Я умоляю тебя, будь жива!
В полу лифта виднеется огромная темная дыра, вырванные с корнями доски, с неровными, мелко выщербленными краями металла, с повисшими на них кусками плоти. Из отверстия несет гнилью и веет холодом.
– Будь жива!
– повторяет Джейк себе под нос, берясь за дверную ручку. Он замирает в нерешительности, несколько раз вдохнув и выдохнув, прежде чем нажать и потянуть ее на себя.
Дверь не заперта. Он вытирает руку о штаны, от приставшего к ней нечто. Холл забит существами, под ногами путается разбросанная обувь.
Стук. Хрясь. Бум. Рык. Стук.
Звуки все повторяются и повторяются. Он идет к окнам, отдергивая в сторону тяжелые шторы, распахивая створки. Глоток свежего воздуха вперемешку с колючими снежинками наполняет легкие и кажется расправляет их, уносит смрад, запускает стужу.
– Кейт!
Зовет он ее в последний раз, зная, что никто не откликнется в привычном смысле этого слова. Из того во что превратилась квартира Алекс становится ясно, что все это произошло не вчера.
Существа, те кто прятался в спальне, на кухне и в других помещениях небольшой квартиры бегут к нему, кто-то подбегает совсем близко, воспламеняется, падая факелом-колосом на то, что осталось от журнального столика, кто-то остается на пороге и продолжает разевать свои ужасные рты в немых, визгливых, громоподобных и пробирающих до костей криках.
Еще один, отличающийся от всех остальных, яростный стук в дверь. Это не Джейк - стучит в двери детской комнаты. Этот кто-то находится там, все больше заходясь в нечеловеческих завываниях, молотя в дверь все сильнее и сильнее.
“Она была права! Так боялась этих лифтов!”
Он помнит, перед глазами плывет воспоминания с Алекс.
Он чувствовал, что ей не по себе рядом с этими створками. Он видел, что она старается не приближаться к ним.Как долго эти твари делали подкоп?
Когда занимались этим?
Днем! Когда же еще?!
Джейк дергает одного из монстров на себя, перетягивая на свою сторону, вышвыривая его в раскрытое окно. Тоже самое происходит с остальными тремя. Он подходит к двери, которая едва ли не прогибается от яростного стука.
Оно все орет и орет не затыкаясь, затем слышатся всхлипы, женский плач, быстрое “нет-нет-нет” и вновь крик.
Существо за дверью начало меняться совсем недавно, максимум два дня тому назад. Трудно признать в этой почти что лысой твари с налившимися кровью глазами, с побледневшей кожей, в рваной одежде Кейт Андерсон, однако это она. Джейк узнал ее голос в этом “нет-нет-нет”. Повязка на руке, которую он собственноручно сделал ей, так и осталась болтаться на ее кисти, почерневшей полоской. Теперь она совершенно не мешает ей.
Кейт пытается дотянутся до него, царапается, метит в лицо, старается достать до глаз, пока Джейк держит ее, схватив за шею. Она задыхается, хрипит, кричит все глуше и глуше, но попыток навредить ему не прекращает.
Она забыла как открывать двери, едва вспомнила кое-какие, совсем элементарные слова, ей не больно от поистине ужасной раны, что он когда-то нанес ей.
– Если ты меня еще слышишь, прости.
Хруст. Ее голова неестественно падает на его руки, а потом на собственную грудь.
– Прощай, Кейт.
Джейк просто отпускает ее на пол, оглядываясь по сторонам.
Это больше не спальня. Это просто помещение, едва ли напоминающее о том, что здесь жили люди. Тут раньше было очень красиво. Паоло и Лиза натаскали кучи бесполезных мелких батареек, не подходящих для фонарей или для светодиодных светильников, вставили их в небольшие гирлянды паутинки, найденные ими в одном из магазинчиков разнообразной дешевой мелочовки.
Башни из книг, разноцветные огни, шатер из платков, кучи подушек. Здесь было сказочно и очень необычно.
Их дом мало напоминал о происходящем за окном.
Сейчас же платки были содраны, огни естественно не горели, белье на кровати было испачкано кровью, грязью, испражнениями; комоды и шкафы открыты, вещи и полки выброшены наружу. Книги застилают пол словно бумажный ковер и так везде, куда не взгляни. Ушла Алекс - уют поспешил покинуть этот дом следом за ней.
“Она могла остаться, - думает Джейк, обходя одну комнату за другой, спотыкаясь о вещи, за каждой из которых есть своя собственная история, - и оказаться на месте Кейт.”
Не могла. Он бы всегда был рядом и смог защитить.
“Не всегда.”
Джейк может злиться сколько угодно, но против доводов рассудка не попрешь. Он тоже отлучался. Его не было часами и, что самое страшное - он не волновался за нее, был полностью уверен в ее безопасности.
“Какая разница теперь?”
Он привел людей на самую настоящую помойку и вместо того чтобы сделать что-то наподобие сидушки от детских качелей, поднять Нэт наверх и отправиться дальше, он топчется на месте, с растерянностью озирается по сторонам, отмечая произошедшие изменения, и понимает, что путешествие на юг, преследование улетающей птицы…