Опекун

А самое смешное в том, что Маринетт даже не догадывается о том, какой эффект производит на мужчин. «Наивная душа».

— Глупышка, иди сюда, — шепчет он, притягивая неуверенно мнущуюся на месте девушку в свои объятия. — Разве я похож на подростка, который уносит ноги, сделав дело? Поверь, я бы пресек всё, если бы сомневался. Не в том возрасте, знаешь ли, чтобы думать членом.

— Адриан! — вспыхивает Маринетт, ощущая себя багровей свеклы.

— Если ты думаешь, что твои румяные щеки действуют на меня, то ты права… Только, боюсь, что не так, как ты думаешь, — в голосе появляются хриплые нотки. Пальцы перемещаются с талии на шею, поглаживают подушечками выступающие скулы и тянут Маринетт на себя.

— Стой! — пищит девушка, наблюдая как светлые брови сходятся к переносице. — Я еще не почистила зубы.

На лице Адриана читается явное облегчение.

— Переживу, — улыбается и тянется к губам, но в последний момент целует её в кончик носа.

— Это всё? — разочарованно спрашивает Мари.

— Больше нужно заслужить, — подмигивает ей и, развернув на сто восемьдесят градусов, легонько шлёпает по заднице, подталкивая в сторону коридора. — Я приготовил тебе ванну. Думаю… — он замялся, — после вчерашнего твоим мышцам не помешает немного расслабиться. Я пока накрою на стол.

Маринетт бросает благодарный взгляд через плечо и топает голыми ногами по кафельной плитке, улыбаясь во все тридцать два зуба.

«Неужели это реальность? Нет, нужно срочно ущипнуть себя».

— Ауу, — вскрикивает, проверив свою теорию.

— Ты порядке? — светлая макушка тут же выглядывает из кухни.

— Да, все отлично! Показалось, что увидела паука, — ляпнула она первое, что пришло в голову.

Адриан лишь хмыкает, бурча себе под нос что-то вроде «трусиха», и возвращается к сервировке стола к завтраку. Он делал так тысячу раз прежде, но сегодняшнее утро было совершенно особенным и отличным от предыдущих. Не в силах сдерживаться, он начинает качать головой и напевать популярную мелодию, что частенько крутят по радио.

Спустя двадцать минут двери ванной открываются, выпуская наружу пар и завернутую в короткое полотенце хозяйку квартиры. Влажные волосы липнут к щекам и шее, а порозовевшая кожа блестит от бисеринок влаги. Стоило захватить с собой что-то из домашней одежды, но ведь она шла «топиться», так что о наряде не подумала.

— Куда собралась? — крепкие руки выхватывают её в тот момент, когда девушка пытается незаметно проскочить через гостиную. Знала бы она, что имеет дело с Нуаром, слух которого всегда в боевой готовности, то изначально бросила бы эту глупую затею.

— Одеться. Ты ясно дал понять, что одновременно есть блинчики и пожирать меня взглядом у тебя не получится, — игриво отвечает Маринетт, поражаясь своей вольности. Она и флирт? Судя по горящим глазам Адриана, она довольно быстро набирается мастерства в этом деле.

— Не дразни меня.

— А то что? — бросает она невинный взгляд из-под пушистых ресниц и слегка прикусывает нижнюю губу. Зеленая радужка мгновенно сокращается, уступая место черноте расширенного зрачка. — Накажешь меня? Поставишь в угол, как маленькую девочку?

— Аррр, — рычит Агрест, жадно прижимая к себе миниатюрную фигурку. — Ты чертовски быстро учишься…

— Может я слишком долго строила планы по взятию этой, — наманикюренный пальчик плавно скользит вдоль обнаженного торса, — крепости…

— Ты, кажется, сказала, что голодна… — Адриан делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Она только несколько часов как стала женщиной, и вряд ли стоит пробовать повторно так скоро. Тут и медицинское образование не требуется, чтобы понимать, что для женского организма это стресс.

— Да… Зверски, как я и сказала, — ловкие пальчики расстегивают пуговицу и тянут молнию вниз, приспуская ненужную ткань до колен.

— Мари… — рвано шепчет блондин, отбрасывая брюки в сторону. Кажется, Адриан серьезно просчитался, полагая, что имеет дело с юной и несведущей в любовных делах девушкой. Пусть опыта у неё недостаточно, зато рвение окупает всё сполна.

Не успевает он подумать о своём промахе, как маленькая ладошка касается его выпирающего через боксеры достоинства. Сначала неуверенно, словно пробуя новые для себя ощущения, дальше более решительно, заставляя мужчину прикрыть веки и выпустить протяжный стон.

— Не торопись, — направляет он её.

Маринетт с интересом следит за его реакцией, поглаживая член через ткань. Недостаточно. Качает головой и цепляет резинку трусов большими пальцами, стягивая вниз.

«Мамочки, и это поместилось в меня?!» — на долю секунды в голубых глазах мелькает испуг, но интерес всё же побеждает. Пальчики дотрагиваются до возбужденной плоти, скользят по невероятно мягкой коже и обхватывают его у самого основания. Беглый взгляд на напряженно-блаженное лицо блондина убеждает в правильности своих действий. Нерешительное движение вверх и более твердое вниз. И еще раз…еще.

— Чёрт, это слишком мучительно… — Адриан одним движением срывает с Мари полотенце и подхватывает под ягодицы, жадно впиваясь в сладкие губы. — Хочешь узнать, почему не следует дразнить взрослых мужчин? — выдыхает он ей в шею, кусает и тут же облизывает место укуса. Маринетт лишь сильнее впивается ногтями в широкую спину, надежно обхватывая ногами его бёдра.

В голове мужчины мелькает мысль сбросить всё со стола и использовать его, но слишком уж жалко было рушить наведённую им красоту. Стена тоже отличный вариант. К тому же, ему нужна опора только в начале. В два шага девушка оказывается зажатой между горячим телом и прохладной поверхностью кухонной плитки. Адриан освобождает правую руку и запускает пальцы между разведенных ног. Мокрая, горячая, самая желанная…

— Прошу… — девушка выгибается, трется о него, выпрашивая столь сладкого единения тел. И получает его. Резко, без предупреждения, до самого основания. Из груди вырывается всхлип, но боль улетучивается уже со вторым движением, уступая место новым ощущениям. — Да, боже… Адриан…

Блондин отступает назад, надежно удерживая Мари за мягкую попку и продолжая слегка подбрасывать её верх, вновь и вновь насаживая на член. Маринетт быстро подстраивается под заданный темп и, опираясь на его плечи, помогает себе двигаться в столь необычном положении. Кто бы мог подумать, что так много зависит от выбранной позы.

Любовники полностью отдаются друг другу, прислушиваясь к ощущениям, словно цунами накрывшим их с головой. Стук сердец и рваное дыхание давно смешались, что не разобрать где чьё. Комнату наполняют стоны и несвязные слова, срывающиеся с губ в порыве страсти. Адриан уже не сдерживается, позволяя своим внутренним демонам сполна утолить накопившееся желание.

— Мари, кончай, — прикусывая мочку уха, просит он, балансируя на самом краю.

— Я почти…господи…это… — тело пробирает судорогой до самых кончиков пальцев, а в голове взрывается настоящий фейерверк.