Опекун

— Низкий прием, Адриан, — пробурчала она себе под нос, после чего как следует потянулась и лениво поплелась в ванную.

Раз уж сегодня выходной, то она вполне может съездить и лично осмотреть свое потенциальное жильё. Тем более, что оно находится в том же районе, что и нужная ей больница. Да, она обещала Нуару не лезть в это дело без него. Но, кто ему расскажет?

***

Маринетт запрокинула голову назад, чтобы как следует осмотреть здание целиком. Подставив ладонь ко лбу, чтобы спрятаться от назойливого солнца, заскользила взглядом по фасаду, чуть дольше задержавшись на мансарде под черепичной крышей. Секунду она восхищенно любовалась видом, после чего все же прищурилась от ярких солнечных лучей, мысленно отругав себя за забывчивость (как можно было не взять с собой очки в такую погоду?). Поправив тонкий ремешок сумочки, в которой спала Тикки, синевласка решительно шагнула внутрь.

Поднимаясь на лифте, девушка широко улыбалась, понимая, что нужная ей квартира находится на последнем этаже.

«Очень удобно, если Котик решит заглянуть на огонёк», — подумала она машинально и тут же отдернула саму себя. «Какой Кот? Маринетт, ты явно вчера перегрелась, развалившись под Нуаром».

Мысленный спор прервал звуковой сигнал, оповещая о прибытии. Не дожидаясь полного открытия дверей, Маринетт ринулась вперед, тут же врезаясь во что-то твердоё. Секундное замешательство и, как в замедленной съемке, вокруг неё начали падать листы самых разных размеров.

— Боже, простите! Вот растяпа, я всё соберу, — затараторила брюнетка, опускаясь на колени и начиная собирать разлетевшиеся по всему этажу бумаги.

— Вау! — восхищенно воскликнула Дюпен-Чен, взяв в руки один из листков, который при ближайшем рассмотрении оказался портретом медноволосой девушки в белом платье.

— Он еще не закончен, — послышался робкий голос.

Маринетт с трудом оторвалась от созерцания нарисованной красавицы и только сейчас обратила внимание на худощавого парня, прижимающего к груди раскрытую папку. На вид ему было не больше двадцати лет, среднего роста, с огненно-рыжими волосами, зачесанными набок.

— Это Вы нарисовали? — спросила она, поднимаясь на ноги и возвращая всё, что успела собрать. — Очень красиво. У вас определенно талант!

— Нет, то есть да, но не все, — молодой человек начал смущаться, отчего его голос упал до низкого шепота, и торопливо закрывает папку. — И спасибо. А Вы здесь живете? Никогда не видел Вас прежде, иначе непременно запомнил бы такие интересные черты лица. Извините, взгляд художника, — нервно засмеялся он, заводя одну руку за голову и почесывая затылок.

— Это Вы простите! Сбила человека и даже не представилась. Меня зовут Маринетт, — она широко улыбнулась и протянула руку в знак приветствия. — Я только планирую переехать сюда. И давай на ты, я вроде не похожа на старушку, — добавила подмигивая. Полученный комплимент она решила никак не комментировать. И пусть он прозвучал, как дешевый подкат, но Мари чувствовала, что парень вовсе не это имел ввиду.

— Натаниэль. Очень приятно, — неуверенное рукопожатие, после которого его щёки приобрели алый оттенок. Неужели и сама Маринетт выглядит так же большую часть времени? — Я живу несколькими этажами ниже, а часть мансарды снимаю для своей мастерской. Место действительно отличное.

— Я успела прогуляться вокруг и уже отметила, что район зеленый и довольно спокойный. Предполагаю, что с мансарды видна Сена.

— И не только она. В эти квартиры можно влюбиться за одну только панораму из окон, — улыбнулся парень, а Маринетт отметила, что он довольно милый. — Рад был познакомиться. Надеюсь, что мы станем соседями.

— Посмотрим, но что-то мне подсказывает, что так оно и будет, — Мари помахала Натаниэлю, поспешившему к лифту, который так и норовил закрыть свои двери и умчаться на новый вызов.

— Обязательно, Маринетт, — успел добавить новый знакомый и исчез за металлическими створками.

Девушка сделала глубокий вдох и, сверив номер на брелке, открыла нужную ей дверь. Первое, что она отметила попав внутрь, был свет. Так много солнечного света, который словно просачивался сквозь стены, наполняя пространство теплом.

— Тикки, ты должна это видеть! — завизжала Маринетт, выпуская красно-черную кроху из сумочки. — Кажется, я только что продалась с потрохами! Чёртов Агрест!

— А у Адриана хороший вкус, — отметила квами, кружа над головой Маринетт. — По-моему, очень мило с его стороны позаботиться о твоем будущем проживании.

— Скорее навязчиво, но ты права. Мне следует сказать ему спасибо. Он все предусмотрел! Университет буквально в квартале отсюда, — продолжала восторгаться брюнетка, изучая квартиру и попутно заглядывая во все двери.

Просторная гостиная, совмещенная с кухней, небольшая ванная с огромным окном от пола до потолка, собственная рабочая зона, напичканная всем, что может понадобиться начинающему дизайнеру. Места было не так много, но это если сравнивать с особняком, а для квартиры на одного лучше варианта и не придумаешь. Светлые стены зрительно расширяли пространство, а деревянные балки и цветы в больших глиняных горшках добавляли уюта.

— Боже, кровать! Я всегда мечтала о такой, — Маринетт была в полном восторге, поднимаясь по белоснежной лестнице на второй уровень.

— Трудно поверить, что ты росла в замке, обставленном по последнему слову техники, — захихикала Тикки.

— Я в раю, — донеслось сверху.

На какое-то время воцарилась магическая тишина, каждый пребывал в своей зоне комфорта: Маринетт валялась на мягких подушках, а Тикки дорвалась до огромной миски с бисквитным печеньем, за что мысленно добавила Адриану еще один плюсик.

— А-а-а! — неожиданный выкрик чуть было не заставил квами подавиться. Приготовившись к отражать атаку, Тикки рванула к Маринетт, готовая в любой момент помочь ей с трансформацией.

К огромному удивлению пятнистой, на кровати помимо взлохмаченной девушки никого не было. Тикки всё же несколько раз облетела кровать, но так и не почувствовала присутствия зла.

— Маринетт, ты напугала меня! Что случилось?

— Там! — дернув хвостиками, Маринетт ткнула пальцем вверх. Квами проследила в указанном направлении и начала истерично смеяться.

— Не смешно! У меня чуть сердце из груди не выскочило, — обиженно надула губы синевласка. — Дурацкая была идея строить из себя его поклонницу.

— Но ведь ты ей и была, — удивилась Тикки, утирая крошечными ручками навернувшиеся от смеха слезы.

— Мне было десять лет! — продолжала упиралась Маринетт.

Немного успокоившись, она закусила нижнюю губу и вновь запрокинула голову к потолку, встречаясь со столь знакомой ей ухмылкой и хитрым прищуром зеленых глаз. С огромного плаката на неё смотрел никто иной, как Кот Нуар. Похоже, что ночи в этой постели её ждут далеко не самые спокойные.