Опен

– Миша, это снова я. Здесь хорошо, но я все равно тебя ждал. Ты просто красавчиком стал, молодой такой, бодрый.

– Привет, милый мой. А ты и вправду здоровьем со мной поделился. Я в детстве кино смотрел, «Сказка о потерянном времени называется». Боюсь, что скоро в ребенка превращусь.

– Не говори глупостей, не превратишься – коты же не по пятьдесят лет живут. Если не открытая дверь, ты бы и сейчас пил свой самогон и разваливался на моих глазах, а так… Теперь мой Миша – мужчина в рассвете сил.

Кудрешов машинально осмотрелся по сторонам в поисках зеркала, но встретить отражение не получилось. Опустив взгляд, не обнаружил он и своих ног. Поднял руки, но и их не увидел. Тимка, поняв недоумение хозяина, моргнул синими глазками и тихонько прошептал ему на самое ухо:

– У нас нет зеркал. Здесь невозможно отражаться, потому что отражаться нечему. И все равно мы с тобой друг друга видим, только не глазами. Поэтому я перед тобой белый, без крови и грязи от грузовика, а ты – не храпишь в майке и трусах на кровати, а стоишь и со мной разговариваешь. Понимаешь?

– Нет, Тимочка, не понимаю.

– Ну, это и необязательно. В течение наших с тобой встреч (а общаемся мы уже больше месяца) я передал все, что может передать одна сущность другой. Нарочно не называю себя котенком, а тебя человеком. Ты искренне спас меня, а я тебя. Конечно же, ты тоже исчезнешь через какое-то время и навряд ли застанешь меня, но… Миша, в этот раз мы расстаемся насовсем.

– Тимка!

– Это так и будет, Миша. Давай, не будем терять возможность договорить. Я же хочу, чтобы у тебя все было хорошо, чтобы ты там свой путь до конца прошел, без горя. Так что слушай и запоминай.

Любимое животное исчезло, в пространстве остался лишь голос. Голос по-кошачьему милый и одновременно жестко наполнявший собой каждую клетку организма слушающего. Звук вливался в Михаила и, создавая немыслимую вибрацию, впечатывал в сознание образы слов, затем формировал из них картины словосочетаний и, демонстрируя смысл произнесенного, вытаскивал их из сознания и исчезал. За звуком следовала вспышка, потом темнота. Продолжалось это, как ощущалось, мужчиной, минут тридцать.

– Ну вот, Миша, мне пора. Тебе предстоит покончить с одиночеством и жениться. Пусть в тебя влюбится добрая и умная домохозяйка, лет сорока. Она будет встречать тебя по вечерам в коридоре нашей с тобой квартиры, а выходные дни вы будете проводить вместе с самого утра. Конечно же, разницу в возрасте никто из вас никогда не почувствует, ведь эту разницу отдал тебе я, а меня нет.

Конец ознакомительного фрагмента.