Опера вызывали?!

— А название подвига какое оригинальное! Сам придумал?

— Не, спер! — разулыбался я. — В парк?

— В какой парк? — закатила она глаза.

— Пельмешка, смирись, ты от меня никуда не денешься, — предупредил я.

— Угрожаешь?

— Предупреждаю, — подмигнул я. — Значит, в парк.

— За какие грехи ты свалился на мою голову, Евгений? — взвыла Цветочек.

— Да кто тебя знает, где ты нагрешила? Может, курила по подъездам или бабушку через дорогу не перевела. Вспоминай!

— Ладно! Что нужно сделать, чтобы ты исчез из моей жизни так же, как появился?

— Через балкон? — задумался я. — Двенадцать свиданий, и я исчезаю. Как подвигов. И после двенадцатого я забираюсь на твой балкон и ухожу в обратном направлении, рискуя своей жизнью, потому что у адвоката, вообще-то, травмат!

Цветочек явно была в растерянности от такого дерзкого меня. Пусть привыкает! И принимает таким, какой я есть. Обаятельный, привлекательный, находчивый и целеустремленный! И скромный. Временами.

— Ладно, принцесса, поехали, отвезу домой, мне еще на службу возвращаться, — подмигнул я. — Отказ не принимается.

— У меня нет слов! — призналась она, разводя руками.

— Молчи, береги голос, он у тебя такой красивый! Давай, а то там Ромыч без меня заскучает, еще шалить начнет, а мне сегодня твоих шалостей с лыжами уже хватило.

— Я в общежитие, — попыталась она увильнуть.

— Нет уж, тебя там плохому учат! Пойдем, отказ не принимается, — отрезал я.

Я взял ее за локоть и легко потянул на себя. Все-таки красивая, зараза. Манящая. Особенно когда растеряна и не знает, чем ответить.

Я тоже замолчал, позволяя пельмешке переварить групповое фиаско, довел до своей машины, усадил на сидение и запер дверь.

Она нахохлилась, сопела и молчала, периодически косясь на меня. Я включил музыку и сосредоточился на дороге, ловя себя на том, что мне нравится, когда она сидит рядом. И явно думает про меня гадости.

Остановился у нее во дворе и повернулся к ней:

— До встречи, Цветочек!

Она закатила глаза и молча вышла из машины. Я проводил ее взглядом до подъезда, облизнулся, сглотнул, сделал глоток воды и, довольный, поехал к Ромычу, который совершал свой скучнейший подвиг — наружное наблюдение!

Глава 13

Лиля

— Дочь, завтрак на столе! — позвала мама.

— В универе поем, — отмахнулась я, зло надевая брюки.

И с неприязнью косилась на свой мобильный, который уведомил, что опер прислал мне сообщение.

Открывать не стала, тихо выругалась и отбросила аппарат в сторону. Сжала ладони в кулаки и решила, что мне срочно нужно проветриться и немного успокоиться.

Опер Громов методично и очень профессионально расшатывал мою нервную систему. Поселился в моих мыслях так же нагло и вероломно, как когда-то влез на балкон, и не желал выселяться.

Никогда таких нахалов не встречала! Никогда! Обычно после второго фиаско парни сами оставляли меня в покое и выбирали более легкую мишень. Но Гений не искал легких путей, и что-то подсказывало, что мое сопротивление его еще больше заводит. Только вот что мне с этим делать? Я не была адептом секты «секс для здоровья» и искренне считала, что для здоровья нужно исключительно по любви. Тогда и настроение в порядке, и глаза горят.

— Дочь, — позвал папа из гостиной.

— Я! — отозвалась я, убирая волосы в высокий хвост.

— К тебе можно? — пробасил папа.

— Конечно! Входи.

Дверь открылась, и на пороге появился отец. Непривычно смущенный и задумчивый. Он прошел внутрь, запер дверь и сел на мою постель.

— Что случилось? — напряглась я.

— Ничего. Ты помнишь, что у твоей мамы завтра день рождения?

— Конечно! Подарок в тумбочке.

— Ага. Но я бы хотел отвезти маму в отпуск на неделю. Уже билеты купил, ночью улетаем. Ты не против?

— Нет, конечно! Съездите, отдохните, и за меня тоже отдохните!

— Хорошо, — выдохнул папа, — а с тобой мы на новогодние каникулы куда-нибудь смотаемся, да?

— Как скажешь, — решила я. — Мама уже знает, что вы ночью летите?

— Нет пока.

— Скажи сейчас, иначе будет ворчать, что не успела собрать все вещи, — подмигнула я.

Папа кивнул, решительно сдвинул брови и отправился к маме.

А я подхватила сумку, телефон и ушла по-английски. Заперла дверь и все-таки открыла сообщение.

Во весь экран светилась довольная физиономия опера с подписью:

«Цветочек, первый подвиг выполняется согласно устному приказу. Работаю!»

Я выдохнула. Потом еще раз. И еще, до тех пор, пока голова не закружилась.

«Слишком довольное лицо у вас, Евгений. Не верю!»

Спустя пять минут опер исправился. Смастрячил грустную моську, явно найдя вдохновение у рыжего кота из Шрека:

«Так пойдет?»

«Все равно не верю!»

«А так?» — и снова фотография.

«Громов, прекрати слать мне свои фото, зло во плоти! От вида твоего лица у меня сердце меняет место жительства!»

«Это любовь, пельмешка!» — и еще одна фотография.

Да он издевается!

Я нервно спрятала мобильный в карман, выскочила на улицу и схватилась за сердце. У подъезда стоял и явно меня поджидал следователь-паркурщик Макс — вторая жертва коварства Лолы. Они решили, что флюиды Лолы долетели до меня и решили сделать меня призом лучшему работнику месяца?! Не отделение полиции, а сборище кроликов, ей-богу!

— Привет, Лиля! — обрадовался Макс.

Я с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза.

— Привет! — отсалютовала я. — Снова пришел благодарить за спасение? Не стоит!

— Нет, — Макс смутился, — просто в тот раз так неудачно вышло…

— В тот, когда ты сбежал и оставил меня одну в компании Громова? — ядовито уточнила я, старательно игнорируя вибрирующий мобильный в кармане.

— Я думал, вы друзья.

— А, ну если ты думал, — протянула я. — Макс, мне на учебу нужно.