Опера вызывали?!

Спрятал руки в карманы джинсов и, насвистывая мелодию, спустился обратно к себе.

Пельмешка не отвечала, а меня уже на месте подкидывало. Скрипел зубами и судорожно соображал, как вывести ее на диалог. И как развернуть привлекательную избушку к лесу задом, а ко мне передом.

Я, мягко говоря, недоумевал, почему именно с ней все пошло через… Неправильно пошло. Никогда у меня осечек не случалось, только со Светиком, но та стойкий оловянный солдатик.

С Лилей же… что бы я ни делал, она умудрялась оборачивать это против меня же! Ладно, познакомились неудачно, согласен. То, что я влез на ее балкон в непотребном виде, мне баллов не добавило, но потом?.. Я на подвиги согласился и честно выполнял свои обещания.

Чувствовал я себя в тот момент так, словно уже стоял на лыжах. На асфальте. И размышлял, то ли лыжи не едут, то ли меня здорово шарахнуло. Тогда, когда она меня коснулась. В грудь уперлась, взглядом своим обожгла, а меня прострелило всего, от основания до кончиков. Как будто голыми руками нервы в кулаке сжала.

И как бы я ни танцевал вокруг нее древний шаманский танец, Лиля только презрительно морщила свой носик и красиво уходила в закат. Каждый гребаный раз.

Я снова вернулся в кабинет, плюхнулся в кресло и серьезно задумался. Отступать поздно, позади Москва. Впереди Лилечка разбросала противооперные ежи, вырыла яму и поселила в ней голодных крокодилов. И я на своей хромой козе пытался весь этот зоопарк объехать.

Макс тоже бесил. Прям от души. Так, что хотелось познакомить его лицо со столешницей, пару раз для пущего эффекта.

Мой телефон пиликнул, а я вздрогнул. Потянулся, ожидая увидеть на экране имя Лилечки, но Снежная, мать ее, Королева, молчала.

Сообщение прислала мама, матом интересуясь, жив ли я, а если не умер, то какого хрена не звоню. Пришлось звонить. И ровно десять минут рассказывать родительнице, что я жив, у меня все хорошо, кушать не забываю, а кофе пью в меру.

И когда я уже окончательно потерял веру в то, что Лилечка ответит, она прислала сообщение.

«Хорошо. Сегодня в восемь вечера в кафе. Третий столик. Захвати мой букет и помни о своем обещании!»

«Ты не пожалеешь!» — от души пообещал я.

Глянул на часы, подскочил с места и заглянул к Ромычу:

— Я на телефоне!

— Давай, — друг махнул рукой, даже не взглянув на меня.

Я же, довольный, потопал в цветочный магазин. Прикупил самый красивый букет, какой нашел, закинул его на заднее сидение и поехал по адресу, который скинула мне Цветочек.

Остановил машину у ресторана, глянул на себя в зеркало, пятерней расчесал волосы, выдохнул, стараясь не обращать внимания, что сердце колотится как ненормальное.

Вытащил букет и медленно побрел внутрь. Над головой звякнул колокольчик, я прошел в зал, глянул на третий столик и чуть не зарычал раненым, злым медведем, которого разбудили в самый разгар зимы.

У третьего столика топтался Макс с букетиком, очень похожим на мой, и нетерпеливо поглядывал на наручные часы. Повернул голову, заметил меня и все понял.

Я достал из кармана мобильный и быстро написал сообщение:

«Шалость удалась, пельмешка! Моя очередь!»

Развернулся, снова вернулся в машину, зло бросил букет обратно на сидение, сел за руль и поехал по уже знакомому адресу…

Влетел в общагу, поднялся на пятый этаж в комнату 523. Постучал, а когда дверь мне открыла незнакомая девчонка, рявкнул:

— Лиля где?

— Лиль, — лениво позвала девчонка, оборачиваясь, и приоткрыла дверь.

— Что? — ответил ей совершенно незнакомый голос.

Глазам моим предстала высокая кареглазая брюнетка, а память услужливо подсунула фрагмент, где я оставлял букет лилий в двери комнаты 523…

Это война, пельмешка! Теперь я не я буду, если тебя не добьюсь!

Глава 17

Лиля

— Мальчиков домой не водить, — хмуро наставлял папа.

— Кушать не забывай, — мягко парировала мама.

— Мясо в морозилке, — тут же поддакнул папа.

— Овощи в холодильнике, — согласно кивнула мама. — Что-то мне нервно, — пожаловалась она папе.

Мне тоже было нервно. Родители уже двадцать минут не жалели ценных указаний, буквально сидя на чемоданах.

— Ма, па, я взрослая девочка, справлюсь! — заверила я и даже ладонь к груди приложила.

— Да, Павел, поехали! — решилась мама.

Папа мне подмигнул, подхватил чемоданы и на всякий случай сообщил:

— Электрошокер знаешь где!

— Знаю, — кивнула я, вновь возвращаясь воспоминаниями к оперу Громову.

Заперла за родителями дверь, облегченно вздохнула и отправилась в свою комнату. Сняла платье, аккуратно повесила в шкаф и с тоской посмотрела на свой выключенный мобильный. Я понимала, что ни Громов, ни второй следователь-паркурщик мне могут мою невинную шалость не простить, но надоели оба до зубовного скрежета!

Папа днем прислал сообщение, что хочет быстренько в режиме нон-стоп отпраздновать мамин день рождения. Я отпросилась с последней пары, навела марафет, заехала за цветами и на свою голову пожалела Калерию Степановну. Папа не зря всегда говорил, что доброта наказуема. В его словах я убедилась сегодня на собственной шкуре!

В итоге забыла букет в кабинете опера, а вместо нормального отдыха с родителями организовывала свидание опера со следователем, которые, как по команде, начали писать мне практически одновременно. Появилась крамольная мысль, что они оба издеваются, и ее стоило подумать! Зная их кобелиную натуру, могли и соревнование организовать!

Я переоделась в домашний костюм, снова скривилась, покосившись на мобильный, выдохнула, зажмурилась и все-таки включила телефон. Подумала и вышла на балкон, глядя на ночной город.

Руки дрожали, когда мобильный стал сыпать уведомлениями. Я дождалась всех, зажмурила один глаз и открыла список контактов.

Сообщение Чингачгука читать не стала, от Макса тоже, а вот от Лили…

Напряглась, открыла и обомлела:

«Подруга, тут тебя в общаге ищет мужик. Морда зверская, удостоверением трясет, кажись, твой опер. С букетиком! Забери его, а!»

Забери… Кто бы его у меня забрал!

Я глянула на часы и решила, что в два часа ночи Лиля вряд ли обрадуется моему звонку. Но, видимо, опер взбудоражил всех своим красивым появлением, потому что Лиля сама мне позвонила:

— Наконец-то! — выдохнула она.

— Что случилось? — напряженно полюбопытствовала я.

— Часов в девять вечера пришел к нам в комнату, искал Лилю, но точно не меня, потому что я этого мордоворота впервые вижу.

— И что дальше? На свидание тебя не звал? — с надеждой поинтересовалась я.