Операция «Багратион». «Сталинский блицкриг» в Белоруссии

«Особенно эффективным оказался огонь на подавление артиллерийских батарей. В начале артиллерийской подготовки артиллерия противника пыталась вести ответный огонь, но вскоре, по мере подавления наблюдательных пунктов и его батарей, интенсивность ее огня заметно снизилась, а затем огонь почти полностью прекратился» [256] .

Перешедшие в атаку стрелковые подразделения, поддержанные огнем артиллерии, танков и самоходных установок, стремительным броском преодолели первую и вторую траншеи противника. Атакующие подразделения вели бой в высоком темпе и показали хорошую тактическую выучку.

256

Людников И. И. Под Витебском. Витебская операция 39-й армии 23–27 июня 1944 года. М.: Воениздат, 1962. С. 56.

28-я гв. танковая бригада одним танковым батальоном вышла в атаку в 8.00. Ведя интенсивный огонь и преследуя отходящего противника, батальон уже в 9.00 захватил исправный 60-тонный мост через р. Лучесу. С рубежа реки в бой был введен второй танковый батальон. Ведя за собой пехоту 19-й гв. стрелковой дивизии, танкисты в 11.00 вышли к железной дороге Витебск – Орша, многие месяцы остававшейся заветной целью для войск на этом направлении. Захват этой линии уже означал серьезные проблемы со снабжением для оборонявшего Витебск LIII корпуса.

Стремительный захват мостов не был случайностью. Ранее организованные группы захвата мостов, двигавшиеся в боевых порядках батальонов первого эшелона, сразу же после захвата второй траншеи устремились к мостам и скрытно вышли к р. Лучеса. Некоторые группы даже прорвались на левый берег реки и завязали бой с охранявшими мосты саперами противника.

Действия этих небольших сводных подразделений были поддержаны огнем танков и самоходно-артиллерийских установок с правого берега р. Лучеса, а также передовыми подразделениями стрелковых батальонов, переправившихся на левый берег на подручных средствах. Всего удалось захватить три исправных моста грузоподъемностью 60, 24 и 9 тонн. Захваченные мосты полностью обеспечивали переправу основных сил 5-го гв. стрелкового корпуса.

Стрелковые подразделения после овладения второй траншеей быстро вышли на правый берег р. Лучеса и уже в 9.30 23 июня приступили к форсированию ее на всем фронте. Действия передовых подразделений поддержала артиллерия – десятиминутным огневым налетом по третьей траншее противника, расположенной на левом берегу реки, а также танки, самоходно-артиллерийские установки – огнем прямой наводкой.

Преодолев третью траншею, лишь частично занятую отошедшими подразделениями 197-й пехотной дивизии, наступавшие соединения 5-го гв. стрелкового корпуса вышли в район основных артиллерийских позиций противника, захватили 23 орудия, из них 18 калибра 105 и 150 мм (по советским данным), пленив и частично уничтожив орудийные расчеты. Это был крупный тактический успех в свете того, что чаще всего артиллерийские позиции оборудовались немцами как еще одна линия обороны, на которой собирались и приводились в порядок отступающие пехотные подразделения.

Преследуя отходящего противника, соединения 5-го гв. стрелкового корпуса к 13.00 23 июня продвинулись на глубину 8 км и, захватив станцию Замосточье, закрепили за собой ранее захваченную танкистами железную дорогу Витебск – Орша. Таким образом, главная полоса обороны противника была прорвана на всю ее глубину и задача первого дня операции выполнена.

Поскольку захват мостов позволил сразу же переправить танки и самоходные установки, дальнейшее наступление 39-й армии развивалось с опережением графика. В 18.30 танки 28-й гв. танковой бригады заняли деревню Устье, а к 21.00 двумя танковыми батальонами, действовавшими на разных направлениях, перерезали большак Витебск – Мошканы. Тем самым была перехвачена еще одна магистраль снабжения немецкой группировки в Витебске, по которой возили боеприпасы и другие грузы при прерывании сообщения по железной дороге. К исходу 23 июня 5-й гв. стрелковый корпус своими передовыми отрядами частично выполнил задачу второго дня операции. Анализируя успехи его армии в первый день наступления, командарм И. И. Людников позднее замечает: «Эта победа стала особенно ощутима после неудачных боев 39-й армии зимой» [257] . Здесь с командармом трудно не согласиться.

257

Людников И. И. Указ. соч. С. 62.

Брошенные на лесной дороге немецкие 105-мм легкие полевые гаубицы

По приказу И. И. Людникова 28-я гв. танковая бригада была к 2.00 24 июня выведена в его резерв. 17-я гвардейская стрелковая дивизия также выводилась из боя и сосредоточивалась на правом фланге участка прорыва. Эти два соединения готовились для удара в северо-западном направлении по путям отхода витебской группировки немцев.

Потери бронетехники 39-й армии за первый день наступления можно оценить как невысокие (см. таблицу).

Состояние и потери бронетехники 39-й армии по состоянию на 24.00 23 июня 1944 г [258] .

28-я гв. танковая бригада сохранила боеспособность и могла быть использована для удара в тыл противника (для чего и была выведена И. И. Людниковым в резерв).

Бывший начальник штаба 3-й танковой армии Гейдкемпер в своей книге «Витебск» в красках описывает спор между Рейнгардтом и Бушем, произошедший в конце первого дня советского наступления. Он пишет:

258

ЦАМО РФ. Ф. 241. Оп. 2658. Д. 45. Л. 61.

«В начале вечера [между] фельдмаршалом Бушем, который весь день провел на участке фронта IX армейского корпуса, и генерал-полковником [Рейнгардтом] возник крупный спор, в ходе которого последний говорил о том, что помощь танковой армии была оказана «слишком поздно». Фельдмаршал Буш категорически отказывается удовлетворить ходатайство генерал-полковника о немедленной эвакуации Витебска. Вначале он не соглашался также и на отвод хотя бы LIII армейского корпуса, отдельные участки фронта которого до настоящего времени противник атаковал только мелкими группами силами до роты каждая. Генерал-полковник предлагал с целью сбережения сил отвести корпус на кольцевой рубеж вокруг Витебска. Позже фельдмаршал согласился представить это предложение на рассмотрение штаба сухопутных войск. Уведомление о разрешении такого отвода было получено в этот же вечер».

Любопытно отметить, что 23 июня Буш провел на участке IX армейского корпуса. Дела здесь у немцев действительно развивались по наихудшему сценарию. Разрешенный отход на периметр обороны Витебска позволил немецкому командованию предпринять минимально необходимые меры для предотвращения наметившегося окружения LIII корпуса. Во время произведенного в ночное время отхода была высвобождена 4-я авиаполевая дивизия, которая была выведена из первой линии и переброшена маршем в район юго-западнее Витебска с целью противодействия противнику с запада, а в случае, если это потребует обстановка, – с юга.

Данные перемещения были замечены советской авиаразведкой. Так, 24 июня от воздушного разведчика 523-го истребительного авиаполка была получена следующая радиограмма:

«14.10 высота 1500 мт. От Витебска на Бешенковичи по всей дороге в движении до 1000 автомашин и 3000 повозок с войсками противника. На окраинах Витебска и в городе до 700 автомашин, выходящих на шоссе Витебска, Бешенковичи» [259] .

Они были восприняты как отход из района Витебска. Действительно, в реалиях предыдущего опыта советско-германского фронта ситуация выглядела достаточно очевидной: под угрозой окружения следовало отходить. В тот момент ситуация для LIII корпуса не была такой уж безнадежной. В излучине Зап. Двины в районе Островно оставались левофланговые подразделения 246-й пехотной дивизии, предотвратившие по крайней мере временно переправу в излучину реки частей 43-й армии. Подход к ним с запада 4-й авиаполевой дивизии позволял сформировать узел обороны, через который возможно было бы отойти главным силам из Витебска. Однако в свете идей Гитлера относительно «крепостей» все было не столь очевидно.

259

ЦАМО РФ. Ф. 241. Оп. 2593. Д. 473. Л. 7.

«Крепость» или «котел»? Как отмечалось выше, идея Гитлера с «крепостями» несла в себе рациональное зерно. Действительно, блокирование узлов дорог могло принести немцам какую-то пользу. Однако полководческое искусство потому и называется искусством, что решение должно соответствовать обстановке и даже от кажущегося хорошим хода иногда можно и нужно отказаться.

В случае с «крепостями» тонкая грань между разумным решением и никчемным упрямством лежала в плоскости их оставления в окружении. Когда есть возможность отвести войска и спасти их от окружения, это нужно делать. Напротив, в условиях обвала и хаоса стекание солдат и офицеров в «крепость» становится для них шансом дорого продать свою жизнь. Как это случилось, например, в Познани в 1945 г. В этом отношении находящийся на переднем крае Витебск с точки зрения искусства ведения войны имел мало шансов стать «крепостью» в том смысле, который вкладывал в это понятие приказ фюрера № 11. Окружение города должно было быть уж очень стремительным и внезапным. Однако в реальности получилась попытка измерить алгеброй гармонию и никчемное упрямство в формировании «крепости».