Операция «Багратион». «Сталинский блицкриг» в Белоруссии

«В результате пришлось возвращать армию назад в исходное положение, а затем направлять ее для ввода в прорыв, но уже по второму варианту.

Все это, естественно, не могло не отразиться как на снижении общих темпов наступления, так и на продвижении 5-й гвардейской танковой армии, поскольку на маневр в тылу своих войск армия затратила почти сутки, а противник за это время успел перебросить к участкам прорыва 3-го Белорусского фронта танковую дивизию, которая в условиях белорусских лесов и болот заняла ряд дефиле и доставила нам много хлопот» [285] .

285

Освобождение Белоруссии. С. 405.

Подбитый «Тигр» 505-го батальона тяжелых танков. «Тигры» переброшенного в район автострады Москва – Минск батальона стали серьезной проблемой для армии П. А. Ротмистрова

С точки зрения хронометража прибытия немецких резервов с П. А. Ротмистровым трудно не согласиться. Действительно, в то время как его армию сначала оттягивали назад, а потом вводили в прорыв на богушевском направлении, эшелоны с подразделениями 5-й танковой дивизии (а главное, 505-го батальона «тигров») добрались до Борисова. Однако время ввода в прорыв в полосе 5-й армии зависело от прорыва последней из лесисто-болотистого района. А. М. Василевский докладывал Верховному главнокомандующему о возможности ввода 5-й гв. танковой армии в прорыв «после преодоления 5-й армией сопротивления врага по линии озер в районе Богушевское» (см. выше). Этот факт не зависел от необходимости выводить корпуса армии Ротмистрова с шоссе и перебрасывать в полосу 5-й армии. Таким образом, выход к Борисову быстрее эшелонов 5-й танковой дивизии был возможен только в одном случае – при успешном взломе 11-й гв. армией обороны XXVII корпуса на шоссе. Вне зависимости от подтягивания танковой армии ближе к планируемому рубежу ввода в прорыв. То есть здесь против Ротмистрова сыграли не ошибочные решения представителя Ставки А. М. Василевского или комфронта И. Д. Черняховского, а объективно прочная и глубокая оборона немцев на шоссе.

Переброска немцами резервов в район автострады, когда оборона на подступах к Орше была, наконец, взломана, также была вполне предсказуемой. Собственно, на шоссе резервы бы очутились хотя бы потому, что оно являлось крупной магистралью, через которую перебрасывались как подкрепления, так и грузы снабжения. Поэтому столкновение с ними было для Ротмистрова практически неизбежным.

Для сдерживания наступления советских механизированных соединений немцы бросили в бой даже тяжелые бомбардировщики Хе-177. Фактически зеркально отразилась ситуация лета 1941 г., когда советские ДБ-3 бросали против танковых групп, невзирая на потери. Причем в данном случае, не кто иной, как рейхсмаршал Геринг лично приказал атаковать советские танковые колонны. Когда командир эскадры фон Ризен усомнился в целесообразности такого использования тяжелых бомбардировщиков, Геринг сослался на то, что союзники на Западном фронте широко практикуют «ковровое» бомбометание по полю боя. Надуманность такой аналогии очевидна: и союзники, и советская АДД атаковали статичные позиции с большой высоты. Атаки с малых высот по механизированным колоннам от такого использования тяжелых самолетов принципиально отличались. Уже в первых ударах по советским танкам KG1 потеряла 10 самолетов. Огромные небронированные Хе-177 были крайне уязвимы для обстрела из зенитных автоматов и даже стрелкового оружия.

Глава 13 Последняя битва на шоссе

В день, предшествующий наступлению, в задействованных в «Багратионе» армиях проводилась разведка боем. 11-я гв. армия не стала исключением. Разведку боем в армии К. Н. Галицкого решено было провести силами одного стрелкового батальона в полосе каждой стрелковой дивизии первого эшелона в направлениях на Поселок № 5, Ласырщики, Заволны, Киреева. Так же как и на других направлениях, задача разведбатальонов состояла в том, чтобы проверить и уточнить на переднем крае и в глубине обороны противника его огневую систему, построение инженерных заграждений и захватом пленных уточнить группировку перед фронтом армии.

К 2.00 22 июня 1944 г. разведбатальоны заняли исходное положение для атаки. Любопытно отметить, что разведбатальоны выделялись из соединений, находившихся во втором эшелоне, а действовать должны были в полосах дивизий первого эшелона. Тем самым возможные потери ведущих разведку боем батальонов не должны были сказаться на силе удара первого эшелона. Соответственно 3/169 [286] гв. сп (из 1-й гв. сд) занял позиции в полосе 31-й гв. стрелковой дивизии, 1/12 гв. сп (из 5-й гв. сд) – в полосе 26-й гв. стрелковой дивизии, 1/252 гв. сп (83-й гв. сд) в полосе 84-й гв. стрелковой дивизии и 2/58 гв. сп (из 18-й гв. сд) – в полосе 16-й гв. стрелковой дивизии.

286

3-й батальон 169-го гв. стрелкового полка.

В 8.15 22 июня 1944 г., после мощного 15-минутного артиллерийского налета по переднему краю и опорным пунктам противника, разведбатальоны перешли в атаку.

Наибольший успех сопутствовал разведке на флангах. Разведбатальоны 3/169 гв. сп и 2/58 гв. сп стремительным броском, не отрываясь от снарядов огневого вала, ворвались в первую линию траншей противника и после короткого, но упорного траншейного боя овладели ею на участках

3/169 гв. сп – по восточной опушке леса 1,5 км севернее Остров Юрьев;

2/58 гв. сп – в районе 200 м восточнее Киреева.

Традиционной для немцев реакцией стала череда сильных контратак силою до двух рот пехоты. Контратаки поддерживались огнем двух батарей 210-мм, четырех батарей 150-мм, четырнадцати батарей 105 мм, шести минометных батареей 120-мм и восьми минбатарей 81-мм.

Отбивая контратаки противника, эти два батальона удерживали траншею противника в течение всего дня и только с наступлением темноты по приказанию командарма отошли в исходное положение. При отражении контратак батальоны взяли в плен 4 солдат 78-й штурмовой дивизии. Задачу разведки боем эти два батальона выполнили полностью.

Другие два разведбатальона – 1/12 гв. сп и 1/252 гв. сп, – действовавшие в направлении на Ласырщики и Заволны, уже в момент атаки были встречены организованным огнем противника и в течение дня вели огневой бой перед его передним краем. С наступлением темноты также отошли в исходное положение. Задача разведки боем была выполнена лишь частично.

Объяснялось это в некоторой степени характером местности. Заболоченный участок не позволял максимально приблизиться к переднему краю противника. Поэтому поднявшись в атаку с дистанции 300 м от противника, за 15 минут артподготовки это расстояние преодолеть не успели. Немцы успели оправиться и встретить атакующих огнем. В дальнейшем огнем пулеметов, артиллерии и минометов подавляли все попытки разведбатальонов возобновить атаку. Участок фронта на шоссе вновь подтвердил свою репутацию «крепкого орешка».

В ЖБД немецкой 4-й армии относительно предпринятой разведки боем обнаруживается следующая запись за 22 июня:

«16.10 – XXVII AK докладывает, что вклинение у Горманов ликвидировано. С 15.00 русские там снова атакуют. У Ласырщиков отбиты две атаки. Севернее Острова Юрьева противник с 15.30 вновь атакует опорный пункт «Зигмаринген». В целом в полосе 27-го ак состоялись 6 атак силами до полка каждая, некоторые из них повторялись по два раза».

Видимо, ввиду захвата пленных в ходе разведки боем немцами было также подтверждено появление армии К. Н. Галицкого: «Перед фронтом XXVII AK обнаружены пять дивизий 11-й гвардейской армии, среди них 1-я Московская гвардейская дивизия». Разведотряд из 3/169 гв. сп последней действительно участвовал в бою. Так что результаты разведки боем были достаточно спорные.

«Размягчить» оборону немцев на шоссе должны были тяжелые авиабомбы бомбардировщиков АДД. Несмотря на ухудшение погодных условий, авиация дальнего действия наиболее подготовленными экипажами выполнила 156 самолето-вылетов на цели в полосе наступления 11-й гв. армии и 31-й армии (Шибаны, Буды, Чертки, Жабыки). На этом направлении работали 1-й гвардейский, 6-й и 7-й авиакорпуса АДД. 1-й гв. авиакорпус с аэроузла в районе Чернигова выполнил 60 самолето-вылетов (54 Ил-4 и 6 Б-25), в том числе два Ил-4 вылетали на разведку погоды без бомб. Целью авиакорпуса был район деревни Шибаны, все самолеты отбомбились по этой основной цели. По докладам экипажей, светонаведение на цель было хорошее, также хорошими ориентирами были железная дорога и шоссе Смоленск – Орша. Дополнительно передний край обозначался артиллерийской стрельбой, вспышки выстрелов также хорошо наблюдались с высоты 1000–2100 м, на которой летели бомбардировщики. Всего было сброшено 62,16 тонн бомб: 4 ФАБ-500, 30 ФАБ-250, 330 ФАБ-100, 110 ЗАБ-100ЦК, 6 °CАБ-100, 16 ФОТАБ-35, 6 РРАБ-3 с начинкой 72 АО-25 [287] .

287

ЦАМО РФ. Ф.39. Оп.11519. Д.873. Л. 23.

6-й авиакорпус АДД действовал по целям в полосе 2-го и 3-го Белорусских фронтов. Корпус выполнял задачу опытными экипажами, выполнившими 50 самолето-вылетов. Молодые экипажи, ввиду сложных метеоусловий, в бой не выпускались. Тем не менее даже для опытных пилотов задача оказалась крайне сложной, в донесении авиакорпуса отмечалось: «Экипажи работали в исключительно тяжелых метеоусловиях по маршруту». По цели отработали 32 экипажа (в том числе два без бомб на разведку погоды), 17 экипажей задачу не выполнили, из них 14 из-за плохих метеоусловий и три из-за отказа матчасти. Собственно, позиции немцев на оршанском направлении бомбила 50-я авиадивизия 6-го авиакорпуса силами 17 Ил-4, сбросивших 17,7 тонны бомб на район Жабыки и Лобанов (оба населенных пункта южнее шоссе, в полосе 31-й армии). Один Ил-4 не отыскал цель и ушел на бомбардировку запасной цели – Сенно.