Операция начнётся в полдень

Поначалу от людей Бутуза пришло известие, что это мент из шестого отдела, как называли в народе УБОПы. Однако прикормленные люди в погонах сообщили ему, что такого опера у них нет, вероятно, этот темнило, может быть из налоговой полиции или ФСК.

Зачем человеку из ФСК встречаться с чеченцами Ваха не знал. Из Москвы от земляков приходили весточки о недовольстве в окружении Ельцина ситуацией в Чечне, о том, что они хотели бы взять всё под контроль и убрать Дудаева. С этой целью рассматривался даже вопрос о привлечении Хасбулатова, которого Ельцин терпеть не мог.

Может контрразведка начинает прощупывать настроение чеченцев на местах? Зондаж и поиск поддержки? И Шерхан взял двухнедельный тайм-аут.

Ваха Магомадов помимо того, что был криминальным авторитетом чеченской группировки, являлся официальным представителем Республики Ичкерии в Уральской области. У него были все необходимые для этого атрибуты: офисное помещение Представительства, на стене которого гордо красовался большой зеленый флаг Ичкерии, портрет Дудаева. У него были печать представителя, бланки и паспорта.

Поэтому, получив предложение Цыганкова, Ваха на всякий случай связался со службой безопасности Ичкерии, и там разрешили такую встречу, только потребовали прислать полный отчет.

Цыганков просидел весь вечер в Управлении — благо накопилось много бумаг; одни надо было посмотреть, на другие отписаться. Не любил он эту бумажную работу, но деваться некуда — каждый шаг оперативного работника фиксируется, как врача, только без истории болезни.

Ему вспомнились слова Шумилова. Это он говорил, что оперативные дела — своего рода истории болезни, только не отдельного человека, а всего общества. В них тоже описываются формы болезни, симптомы, предлагаются методы лечения. Только такая терапия не может привести к радикальному оздоровлению — так, временное облегчение.

Саша подошел к окну, посмотрел на темную улицу, освещенную неярким светом уличных фонарей. По ней изредка шли одинокие прохожие, иногда группки молодежи, как всегда в сопровождении раскатов громкого смеха.

Он вспомнил, как недавно с женой ходил на день рождения её подруги по работе. Было много народа, в основном незнакомого Цыганкову. В квартире играла музыка, раздавался смех. Ближе к концу вечера, когда пошли почти непрерывные танцы и в комнате выключили свет, пьяненькие дамы стали теснее прижиматься к партнерам — по большей части чужим мужьям. Александр заметил, что Наталья как все, плотно приклеилась к парню, которого звали Мишей. Он был компьютерщиком у неё на работе. Миша тоже, вроде невзначай, погладил рукой её задницу.

«Может у них что-то есть? — шевельнулась мысль в голове Цыганкова, — или она специально дразнит меня? Все-таки, надо вести себя приличнее, тем более в присутствии мужа. Наверное, хочет показать, что ни во что меня не ставит».

У него возникло сильное желание подойти и дать по морде этому Мише. Но устраивать скандал на чужом дне рождения ему не хотелось. Если жена изменяет с коллегой по работе, то скандалом ничего не добьешься.

После этого они крупно поругались, потому что у каждого была своя правда. Цыганков вообще в последнее время начал задумываться, почему они живут вместе с Натальей, сохранилась ли у них любовь, что их связывает друг с другом. Является ли привычка к супружеской жизни серьезным поводом для совместного проживания или их удерживают дети?

Ответа он пока не мог найти, но и терпеть такое положение вещей ему не хотелось. В последнее время постоянное обоюдное раздражение, непрекращающиеся ссоры, выяснение отношений нередко в присутствии детей, стали происходить с пугающей частотой.

Саша еще постоял у окна какое-то время, потом посмотрел на часы. Пора собираться на встречу.

Кафе «Малахит» находилось между центральным рынком и городским парком — почти в центре города, недалеко от Управления. В помещении кафе, когда туда вошел Цыганков, было шумно, накурено. Громко играла музыка. За столиками, к удивлению Цыганкова сидело мало кавказцев. В одном из углов кафе вместе с двумя телохранителями расположился Ваха.

Наметанный оперской взгляд Александра обнаружил еще по паре охранников у бара и за столиком при входе. Все были вооружены, и Александр не сомневался, что разрешение на стволы имелось — большинство таких охранников числилось сотрудниками ЧОП, носило оружие вполне легально.

Ваха был небольшого роста, но с большой головой, на которой густо росли рыжеватые волосы. Одет он был во все черное: черно-серый костюм, черная шелковая рубашка. На шее виднелась золотая цепь, на пальцах, как у всех солидных людей, нанизаны золотые перстни.

— Садись, уважаемый! — показал Ваха на стул возле себя.

Он громко щелкнул пальцами и дал знак незаметно появившемуся из глубины бара официанту, чтобы тот принес еду и выпивку для гостя.

— Как зовут? — спросил он, полагая, что ему самому представляться не надо.

— Александр.

— Значит, Александр! — сказал Ваха. — Что будешь пить Александр? Водку, коньяк, виски?

— Водку, пожалуй.

Официант быстро уставил тарелками с закуской стол, принес графин с водкой.

— Давай выпьем за свободную Ичкерию и чеченцев, которых я здесь, на Уральской земле, имею представлять — не совсем по-русски произнес Ваха, с тем акцентом, с каким обычно говорят чеченцы и ингуши — слегка растягивая гласные.

— За Ичкерию! — согласился Цыганков, которому было все равно за что пить, хоть за черта лысого, главное было завязать разговор на интересующую тему.

Они выпили, какое-то время в молчании ели.

— Я знаю, что ты хотел встретиться, — наконец прервал он молчание — говори, чем я заинтересовал федералов.

— Ваха Исаевич… — начал Цыганков.

— Зови меня Ваха, — поправил Магомадов.

— Лады, Ваха. В последнее время в городе идет передел сфер влияния между некоторыми бригадами.

— Да, мне это известно, — важно покачал головой Ваха.

— Сейчас усилился один из криминальных авторитетов — Матвей.

— А вам какое дело? Или Матвей иностранный шпион? — с неприятной усмешкой спросил Ваха.

— Президент поручил нам заниматься вопросами борьбы с организованной преступностью, наряду с другими органами.

— После покушения на Березовского? — предположил Ваха.

— Нет, это было раньше. Итак, Ваха, что будет, если Матвей наедет на твой бизнес? Нам бы не хотелось в Уральске никаких разборок.

— Не думаю, что дело дойдет до этого. У него сейчас разборки с другими, — Ваха покачал большой кудлатой головой. — Матвей матерый волк, он их порежет, как барашков. Никогда не резал баранов? — спросил он вдруг.

— Нет, — честно признался Александр.

— Режешь по горлу, кровь брызжет в стороны, такая теплая, такая липкая и пахнет железом, а ты ощущаешь себя настоящим волком, могучим, беспощадным. Волк изображен на нашем флаге, волк по-чеченски «борз».